Гибель крейсера «Паллада»

Ровно 100 лет назад, 11 октября 1914 года в 80 км. от Ревеля (нынешний Таллин), немецкая подводная лодка «U-26» под командованием капитан-лейтенанта фон Боркхейма торпедировала и потопила российский крейсер «Паллада». Вместе с кораблем погибли все 598 человек экипажа. Это поражение раз и навсегда заставило относится к подводным лодкам с осторожностью. «Паллада» стала первым российских боевым кораблем, погибшим в Первой мировой войне. Мало того, этот крейсер смог изменить ход всей войны, отыскав за свою боевую жизнь секретные немецкие коды.

Германская почтовая открытка периода Первой мировой войны с изображением момента взрыва крейсера Паллада от попадания германской торпеды.

Несмотря на то, что несколькими днями ранее U-9 под командованием Отто Веддигена в течение часа последовательно потопила три британских броненосных крейсера, большинство офицеров российского флота все еще не воспринимали опасность подводной войны всерьез, и полагали, что все это — случай и ничего больше.

«Паллада» — броненосный крейсер типа «Баян» Российского Императорского флота. Назван в память о бронепалубном крейсере I ранга «Паллада» (1899), захваченном японцами во время Русско-японской войны (1904—1905). Участвовал в Первой мировой войне в составе Балтийского флота.

26 августа 1914 года крейсера «Паллада» и «Богатырь» захватили сигнальную книгу с германского лёгкого крейсера «Магдебург», севшего на мель вблизи острова Осмуссаар в Финском заливе. Российские власти передали книгу британскому Адмиралтейству, что сыграло решающую роль в раскрытии военно-морского кода Германии. Раскрытие кода оказало впоследствии значительное влияние как на боевые действия на море, так и на ход войны в целом.

За два месяца до войны «Палладу» прикомандировали к бригаде подлодок Балтийского флота для отработки торпедных стрельб. На учениях подлодка «Акула» «потопила» крейсер трёхторпедным залпом. На командира «Паллады» Магнуса это произвело сильное впечатление, несколько дней он, по воспоминаниям очевидцев, ходил «сам не свой». Кроме того, командир «Паллады» в свое время сам командовал дивизионом подводных лодок, тем не менее он не принял в роковой день элементарных мер предосторожности. Несмотря на категорический приказ командующего флотом адмирала Н. О. Эссена, корабль шёл без противолодочного зигзага. А на подходе к порту командир «Паллады» отпустил два сопровождавших его эсминца.

«Паллада» была потоплена выполняя боевое задание в Финском заливе, не предприняв при этом никаких мер противолодочной защиты.
Это поражение императорского флота стало красной чертой, после которой российскому морскому командованию пришлось понять, что подводные лодки превратились в полноценный класс боевых кораблей и стали кардинально влиять на ход войны на море.

Сообщение иллюстрированого художественно-литературного журнала «ИСКРЫ», № 40, Воскресенье, 14 октября 1914 г.

Из воспоминаний В. А. Меркушова, одного из пионеров русского подводного плавания, известного подводника Первой мировой войны:

«…Крейсерам было приказано без особого распоряжения в дозор не выходить, и они все забились в тесной Ревельской гавани, в воротах которой завели боны из артиллерийских щитов с подвешенными к ним сетями; туда же забрались все наиболее ценные корабли, не исключая больших транспортов.

В море — ни души... Вот что наделала всего лишь одна германская подводная лодка!..»

«Паллада» — броненосный крейсер типа «Баян» Российского Императорского флота. Назван в память о бронепалубном крейсере I ранга «Паллада» (1899), захваченном японцами во время Русско-японской войны (1904—1905). Участвовал в Первой мировой войне в составе Балтийского флота.

Музейное ведомство Финляндии в 2012 году официально сообщило о найденном недалеко от Ханко российском броненосном крейсере. Объект был обнаружен одной из групп аквалангистов ещё в 2000 году, однако его находка 12 лет держалась в секрете. Лишь этим летом группа приняла решение обнародовать свои данные. Большая статья опубликована в ежемесячном приложении к газете «Хельсингин Саномат».

Крейсер длиной более 130 метров лежит на глубине 60 метров в районе Ханко и является одним из наиболее крупных и интересных объектов с точки зрения военных археологов и дайверов-любителей.

Гибель крейсера «Паллада»

Вскоре после обеденного перерыва по Адмиралтейскому бассейну, где стоял «Окунь», разнеслась ужасная весть о гибели крейсера «Паллада», взорванного германской подводной лодкой в Финском заливе.

Новость эта потрясла всех, причем некоторые бросились в гавань в надежде узнать подробности от случайно уцелевших или раненых, когда их доставят на пристань, но таковых не оказалось...

Впоследствии, из разговоров с офицерами крейсера «Баян» и других судов, бывших свидетелями взрыва крейсера «Паллада», выяснилось следующее.

Несмотря на грозное предупреждение в виде неудачной атаки «Адмирала Макарова» германской подводной лодкой, на следующее утро, 28 сентября/11 октября, крейсера «Паллада» и «Баян», предшествуемые миноносцем «Стройный», вышли с рейда Эрэ в дозор в устье Финского залива. Первая бригада крейсеров кончила свое дежурство, и оба корабля шли теперь в последнее крейсерство.

В открытом море к ним присоединился миноносец «Мощный», который вместе со «Стройным», составляя охранение от подводных лодок, заняли места на крамболах «Паллады».

11 ч. 08 м. утра. Убедившись в прибытии смены, «Паллада» и «Баян» пошли ей навстречу.

11 ч. 15 м. Видя, что «Россия» и «Аврора» не охраняются миноносцами, старший из командиров капитан 1 ранга Магнус, командир «Паллады», приказал «Мощному» и «Стройному» идти к крейсеру «Россия».

11 ч. 35 м. Оба корабля, направляясь в Ревель, разошлись контр-курсом со сменяющими их крейсерами.

11 ч. 37 м. Оставшись без миноносцев, командир «Паллады», чтобы предохранить себя от атак германских подводных лодок, приказал увеличить ход до 15 узлов, а расстояние между ним и «Баяном» — до 6 кабельтовых.

Вскоре раздался сигнал к обеду. Наверху остались вахтенный начальник, сигнальщики, матросы, назначенные [262] специально для наблюдения за водной поверхностью, и дежурная прислуга 75-мм пушек верхней палубы.

К несчастью, приходилось смотреть против солнца, которое, отражаясь от воды, ослепляло людей, напрасно напрягавших зрение в тщетной надежде своевременно обнаружить перископ германской подводной лодки.

12 ч. 14 м. Вахтенный начальник «Баяна» лейтенант Селянин заметил у обоих бортов впереди идущей «Паллады» три вспышки как бы от взрыва трех мин. Вслед за этим взвились клубы бурого дыма, смешанного с паром, и поднялись столбы воды, скрывшие несчастный корабль от посторонних взоров. Раздался страшнейший взрыв. Вероятно, мина с германской подводной лодки попала в бомбовые погреба или в минный погреб, которые сдетонировали — одновременно с ними взорвались бывшие под парами восемнадцать котлов, что и послужило причиной мгновенной гибели крейсера.

Вахтенный начальник немедленно застопорил машины «Баяна» и пробил боевую тревогу, а взбежавший на мостик командир дал полный задний ход.

Через полторы-две минуты дым приподнялся от воды, и на месте крейсера «Паллада» водоизмещением 7835 тонн, вооруженного двумя 8-дюймовыми, восемью 6-дюймовыми и двадцатью двумя 75-мм орудиями, плавали какие-то мелкие обломки, и не было видно ни одного человека...

Зрелище было настолько потрясающим, что офицеры и команда «Баяна», выскочившие на верхнюю палубу прямо из-за обеденных столов, как бы застыли на своих местах, причем судовой врач тут же впал в тихое помешательство (доктор был списан на берег и понемногу поправился).

Высота столба воды, пара и дыма, по определению с крейсера «Аврора», равнялась 3000 футов (914,4 м), вершина же его относилась ветром несколько в сторону, образуя гигантскую букву «Г». Дым продержался в воздухе около семи минут и был виден с разных судов и береговых постов на расстоянии до тридцати миль...

Вот как рассказывает об этом ревизор крейсера «Баян» лейтенант Лемишевский, только в полдень сменившийся с вахты и спустившийся в каюту, чтобы переодеться.

«Не успел я это сделать, как услышал звуки как бы от пистолетного [263] выстрела. Надевая на ходу китель и бинокль, выскочил на верхнюю палубу. Передо мной стоял столб дыма бурого цвета, смешанного с паром. Когда дым приподнялся, на месте «Паллады» никого не оказалось.

В этот момент «Баян» находился в 1–1,5 кабельтова от места гибели. В бинокль были видны летающие фуражки, бумажки и разная мелочь. Крейсер остановился и медленно двинулся назад...»

Было 12 ч. 17 м. дня. Трудно передать, что пережито в эти две минуты, но только ни страха, ни паники на «Баяне» не было. Командир, видя, что на поверхности воды не плавает ни одного человека, и памятуя о гибели при таких же обстоятельствах трех английских крейсеров в Северном море, шлюпок не спускал и продолжал идти задним ходом, чтобы отойти от опасного места.

В 12 ч. 24 м., когда все еще стояли на своих постах, с кормового мостика передали: «Мина! Подводная лодка с кормы!» Командир дал полный ход вперед и положил лево на борт. Одновременно артиллерия всего правого борта и всех калибров открыла огонь по следу. Грохот стоял в течение десяти минут.

В 12 ч. 41 м. «Баян» направился в Ревель, через десять минут подошел миноносец «Резвый», а еще через десять минут — «Новик». Первого послали на место гибели «Паллады», а второго оставили при себе для конвоирования.

Несмотря на поиски «Резвого» и присоединившихся вскоре к нему тральщиков №216 и №219, а с 15 ч. 18 м. — и «Новика», ни одного человека найдено не было.

Плавали только пробка от коек и спасательных поясов и какие-то деревянные части, разломанные на мельчайшие куски.

В вахтенном журнале «Баяна» записано: «12 ч. 14 м. Крейсер «Паллада» взорвался. «Паллада» была сразу объята огнем и дымом, которые закрыли весь крейсер с мачтами.

Когда дым рассеялся, «Баян» был от места взрыва в 1,5–2 кабельтовых. На поверхности ничего не видно. Застопорили машины.

Место: широта 59 град. 36,5 мин. нордовая, долгота 22 град. 46 мин. остовая. В момент взрыва расстояние между кораблями было 7 кабельтовых». [264]

Получив донесение о гибели крейсера, командующий Балтийским флотом немедленно выслал в море все свободные миноносцы, которые в течение двух дней подряд обшаривали устье Финского залива, но германской лодки так и не видели.

Из официального германского издания «Война на Балтийском море», том первый, узнаем следующее. «Подводная лодка U-26 в 10 ч. 30 м. утра усмотрела оба наших крейсера на курсе ост и, выйдя на линию их курса, пошла навстречу курсом вест. Во время атаки справа от лодки, в 10–20 кабельтовых, прошел тем же курсом большой русский миноносец. Сближение шло быстро. Вскоре после 11 часов подводная лодка, находясь в 20–30 кабельтовых от головного крейсера и идя малым ходом, повернула вправо, чтобы выстрелить из кормового минного аппарата. Скорость хода крейсеров считали в 15 узлов. В 11 ч. 10 м. дан выстрел по головному четырехтрубному крейсеру с расстояния 530 м. Мина попала прямо в середину крейсера. Командир У-26 видел в перископ падение дымовых труб, после чего должен быть уйти на 20 метров, т. к. был обстрелян сопровождавшим крейсер миноносцем. По этой же причине он не мог атаковать второй крейсер. U-26 не успела прийти на указанную глубину, как в воде стали слышны глухие удары, по-видимому, результаты залпов второго крейсера. Через 20 минут полного хода курсом вест U-26 подняла перископ и увидела на месте взрыва несколько миноносцев. В 13 ч. 30 м. командир пошел к месту прежней стоянки, но в 14 ч. увидел в перископ большое число русских миноносцев, шедших на лодку, планомерно обыскивая пространство, потому предпочел поскорее уйти из Финского залива. В 17 ч. 30 м. всплыли, но, увидев вблизи три русских миноносца, снова погрузились и в ночь на 29 сентября вышли из Финского залива».

Как известно, ни одного миноносца при наших кораблях, к сожалению, не было (за недостатком их), «Баян» же, по свидетельству лейтенанта Лемишевского, открыл огонь через десять минут после взрыва «Паллады».

Таким образом, слышанные на германской подводной лодке глухие удары, принятые за разрывы снарядов, на самом деле были не что иное, как град больших и малых обломков [265] несчастного корабля, падавших вокруг U-26, а также ряд отдельных, последовательных взрывов внутри тонувшей «Паллады». Ввиду небольшого расстояния между противниками — около 3 кабельтовых — эффект столь страшного взрыва должен был быть на подводной лодке очень велик, потому-то ее командир дал полный ход, ушел на глубину 20 метров и не показывался на поверхность в течение двадцати минут. Хотя в своем официальном описании войны на море немцы часто не останавливаются перед искажением истины, похоже на то, что они говорят правду, и «Баян» не был атакован, ибо лодке было не до него. Если это так, то мина, виденная многими из личного состава крейсера и шедшая на него с кормы, вероятно, явилась следствием массовой галлюцинации, что при всем только что пережитом вполне понятно и естественно.

Спасать было некого, ибо на месте гибели не плавало не только ни одного живого человека, но и ни одного трупа.

Объясняется это тем, что весь личный состав, кроме вахтенного отделения, в момент взрыва мины обедал во внутренних помещениях корабля и не успел выскочить на верхнюю палубу.

Через несколько дней у острова Кокшер нашли поднявшийся из пучины судовой образ крейсера «Паллада» — Спаса Нерукотворного, ко всеобщему изумлению, не имевший на себе не только никаких повреждений, но даже царапин.

Образ передали храму Спаса на водах в Петрограде, сооруженному в память моряков, погибших в войну 1904–1905 годов.

8/21 октября 1914 года в районе Ганге к берегу прибило тело старшего артиллерийского офицера «Паллады» лейтенанта Л. А. Гаврилова, оказавшееся привязанным к какому-то дереву и без сапог. Когда он успел снять сапоги, достать дерево и привязать себя к нему, навсегда осталось загадкой.

Это был единственный труп, выброшенный морем, из всего личного состава корабля в 25 офицеров и 572 человека команды...

Командир крейсера «Паллада» капитан 1 ранга Сергей Романович Магнус был одним из образованнейших офицеров нашего флота, отличившийся в Порт-Артуре в должности минного офицера броненосца «Победа».[266]

С 1907 по 1910 год он командовал отрядом подводных лодок во Владивостоке, в 1911–1912 годах был начальником 2-го дивизиона подводных лодок и только в январе 1913 года вступил в командование крейсером. Таким образом, первой жертвой подводных лодок на Балтийском театре оказался корабль под командой офицера подводного плавания...

Перед самой войной, в июне 1914 года, к Бригаде подводных лодок Балтийского моря для практики командиров в стрельбе минами были прикомандированы крейсера «Паллада» и «Баян». Все атаки на «Палладу» были удачны, и она не избежала ни одного минного залпа.

Особенно памятна атака подводной лодки «Акула» под командой капитана 2 ранга Власьева с трех кабельтовых, залп из пяти мин, из коих три попали в крейсер.

Это произвело такое сильное впечатление на С. Р. Магнуса, что он страшно побледнел, сильно расстроился и, видимо, исполнился предчувствием грядущей гибели от мины, выпущенной с подводной лодки...

Сейчас же по получении донесения об атаке все линейные корабли, обычно стоявшие на внешнем рейде Гельсингфорса, немедленно с помощью буксиров были проведены на внутренний рейд, и у Свеаборга остался только один «Рюрик» под флагом командующего флотом.

Крейсерам было приказано без особого распоряжения в дозор не выходить, и они все забились в тесной Ревельской гавани, в воротах которой завели боны из артиллерийских щитов с подвешенными к ним сетями; туда же забрались все наиболее ценные корабли, не исключая больших транспортов.

В море — ни души... Вот что наделала всего лишь одна германская подводная лодка!

Эффект, произведенный гибелью «Паллады», получился потрясающий. Иронического отношения к подводным лодкам как не бывало. Как же это случилось? — говорили все. Как же обезопасить корабли от атак подводных лодок? Как быть? Вот постоянные темы разговоров в кают-компаниях.

Паники не было, но настроение духа весьма подавленное. В штабе флота считали, что две германские лодки погибли: одна случайно попала на минное заграждение при входе в Финский залив, где видели, казалось бы, беспричинный [267] взрыв; на счет гибели второй точно ничего не было известно. Штаб основывается на том, что немцы вызвали по радио четыре корабля.

Два ответили на свои позывные, а два других так и не ответили, несмотря на не прекращавшиеся в течение нескольких дней вызовы.

Вероятно, исходя из этих соображений, 1 октября 1914 года Морской генеральный штаб объявил во всех газетах, что во время атак на наши крейсера 27 и 28 сентября одна германская подводная лодка уничтожена артиллерией «Баяна», а другая взорвалась на минах.

В приказе от 27 октября/9 ноября 1914 года за №332 адмирал фон Эссен имел гражданское мужество признаться в своих и всего личного состава Балтийского флота ошибках. Вот этот покаянный приказ.

«Последние недели войны ясно указали, что на некоторых морских театрах, к которым относится Балтийский, подводные лодки, мины заграждения и воздухоплавательные аппараты получают большое значение.

Все эти факторы не были нами достаточно изучены перед войной, поэтому обращаю внимание всех гг. офицеров на желательность серьезного ознакомления с вопросами, связанными с подводным плаванием, минным заграждением и воздухоплаванием, так как знание дела не только может разъяснить многие заблуждения и неверные представления, но и вызовет предложение различных способов активной и пассивной борьбы с этими элементами морской войны».