Андрес Анвельт: о полицейских буднях в лихие 90-е

Этой публикацией я открою летний цикл своих заметок о событиях 30-летней давности из криминальной истории Эстонии. Прошлое нужно раскапывать и исследовать: можно погрузиться в архивы, а можно обратиться к воспоминаниям современников.

Андрес Анвельт. Фото: Tiit Blaat \ Delfi.ee

Я работал в органах охраны порядка с 1987 по 2006 год, занимал разные посты: от сержанта в Центральной криминальной полиции до директора Полицейского колледжа. Об этих насыщенных годах я написал книги ”Красная ртуть” и ”Директор”, пару сценариев к фильмам, а теперь хочу рассказать дорогому читателю несколько историй о том времени и сравнить их с днем сегодняшним. Вести повествование буду от своего лица и постараюсь это сделать в захватывающем стиле. Я могу ошибаться в каких-то фактах, но обещаю компенсировать небольшие огрехи эмоциональными воспоминаниями, которых в архивах не сыщешь.

Итак, давайте в этот раз перенесемся в середину девяностых и проведем один день в полицейском участке.

Начало дня в участке было, как правило, атмосферное — с утра собирались потерпевшие. Самыми распространенными жертвами были несчастные автовладельцы, у которых ночью опустошили бак с бензином, стащили фары, колеса или же самый распространенный предмет торговли — лобовое стекло. С последним же вообще управлялись быстро — в среднем за 30 секунд. Вантуз на стекло, ножом разрезаешь уплотнитель, и стекло отходит. Порой такую операцию проворачивали, даже не слезая с мотоцикла, чтобы побыстрее покинуть место преступления. Но самыми несчастными были те автовладельцы, которые на утро вообще оставались без машины. В Таллинне за одну ночь ряды пешеходов пополнялись в среднем на 20 человек, по всей Эстонии, разумеется, эта цифра была в разы больше. Что же стало с этими Ладами, Москвичами и Запорожцами? В основном их разбивали, рассекая по загородным дорогам, забирали необходимые запчасти, а остальное отправляли на дно какого-нибудь озера, например, в Мяннику или вывозили в лес Харку. У более предприимчивых товарищей были свои маленькие мастерские, где они разбирали машины до последней детали и распродавали их. Нередко бывало, когда автовладелец для новой машины покупал детали от своей старой машины той же марки или же с удивлением натыкался на авторынке Кадака на свой же рычаг для переключения скоростей. Одной из самых выдающихся краж стал случай, когда злоумышленники топором вырубили люк на крыше машины. Люки были тогда признаком достатка, их привозили из Финляндии и устанавливали на советские машины.

Утром нам поступали заявления и от различных фирм, к которым ночью наведывались преступники. В то время зарплаты хранились у бухгалтеров или в сейфе у директора. Если сейф был получше, то его утаскивали с собой, похуже — разбивали на месте. В худших случаях такие грабежи сопровождались нападениями на сторожей — охранных фирм тогда в общем-то не было. Особенно активные воры были тут как тут в день зарплаты, то есть в начале месяца, когда более крупные суммы наличных были в обороте.

Иной раз для сторожей все заканчивалось совсем печально. Высокий уровень преступности во многом образовывали именно грабежи, сопровождавшиеся убийствами. Порою выяснялось даже, что сторож тоже был в деле и позволял для правдоподобия всыпать себе пару раз. Как правило, такие преступления быстро раскрывались, так как поведение сторожей выдавало их уже на первом допросе. Иногда случались даже совсем комичные истории, когда из описаний ”нападавших” явно вырисовывался известный киногерой. Кстати, в те годы именно уязвимость фирм способствовала росту организованной преступности, так как бандиты предлагали бизнесменам ежедневные услуги по ”охране и предотвращению проблем” — иначе говоря, крышу. Но об этом поговорим в другой раз.

Такими были типичные утренние потерпевшие. В обед и позже начинали приходить такие же несчастные владельцы квартир и домов, которые, возвратившись с работы, рынка, школы, находили взломанную дверь и перевернутое вверх дном жилище. Пропадало все, что хоть немного блестело и работало от электричества. Так как большинство советских дверей открывались во внутрь, то это был лишь вопрос размера плеча — как войти без ключа. Также воры любили окна, даже если имели дело с шестнадцатиэтажным домом. Через козырек подъезда по опасному пути карабканья можно было попасть на балконы части квартир. Но жадность губительна, и бывало, вниз летели одновременно и воришка, и телевизор…

Бывали случаи, когда грабители начинали сразу в квартире примерять одежду хозяев и в ней же уходили. Конечно же, оставленные на месте преступления документы нежеланных гостей были для полицейских хорошей находкой, которая выводила на след преступников. В конце 80-х — начале 90-х воры при выборе квартиры ориентировались на определенные знаки, характеризующие достаток хозяев. Разумеется, одним из таковых была дверь в обивке с иностранным замком. Замок же не был для воров препятствием, даже если это был ”аблойкин”, как их тогда называли. Если же все-таки замок оказался совсем неподатливым, заходили через крошащиеся стены. Вторым признаком богатства были жалюзи: если видишь их на окнах, значит хозяину есть с чем с тобой поделиться.

Наряду с квартирами ”часто посещаемыми” объектами были также кладовки и гаражи, взломы которых были настолько будничной историей, что полиция и не выезжала на такие происшествия. Их называли ”кражами варенья”, так как часто в таких местах семьи хранили свои заготовки на зиму.

Затем все награбленное имущество перемещалось на прилавки рынка — обычного и черного. Спекулянты занимали все места. Конечно же, тут зарабатывала в основном так называемая мафия, которая контролировала рынок, облагала его ”налогами” и при необходимости отдавала своим ”клиентам-терпилам” их имущество или же его часть. Разумеется, за дополнительную плату. Крышевые деньги не давали всех гарантий.

Когда же пробивал вечерний час, патруль начинал доставлять в участок элиту мира пьянствующих: мертвецки пьяных персонажей с окровавленными лицами и сломанными носами, мужчин и женщин, из домов и баров. Среди этих историй бывали и случаи семейного насилия, но в то время называли это бытовухой и часто решали ссору сразу же в участке и наказание мужчины ограничивалось посещением вытрезвителя. Но это было весьма затратным мероприятием, так как в отличие от сегодняшнего дня это сопровождалось внушительным штрафом.

Кровавые и избитые лица правили бал обычно до двух ночи. Я, будучи инспектором криминальной полиции, оформлял и оформлял эти заявления, которые затем нужно было зарегистрировать в журнале у дежурного, который, в свою очередь, вбивал все в стоящий в углу телетайп размером с холодильник (гордость и честь нашего информационного общества) и распространял сообщения о криминальных происшествиях по всей стране. Эта самая машина распечатывала также полицейские рапорты, приходящие с других участков, которые зачитывали на утренних пятиминутках, то есть на первых рабочих собраниях. В то самое время из окон зала собраний было видно, как выводят из вытрезвителя дрожащих, помятых и испуганных ночных альфа-самцов. Все начиналось сначала: и для них, и для нас…

Свои следующие рассказы я посвящу уже более конкретным случаям из криминального закулисья. Поговорим о том, как в Эстонии формировалась организованная преступность, почему в 90-е было в десятки раз больше убийств, чем сейчас, как действовала мафия автоугонщиков, что происходило в Ида-Вирумаа и о многом другом.