"Kрохотная часть историй" Стальнухина

"МНЕНИЕ. ПЯТЬ СТРОЧЕК МИХАИЛА СТАЛЬНУХИНА."

«ВЫ ЧЁ, С НЕБА УПАЛИ?»

В середине 90-х, году эдак в 97-ом, сидели мы как-то с Эльдаром Эфендиевым в одном нарвском кафе, пили чай и обсуждали, что надо в городе изменить. Мэром был Мурд, горсобрание возглавлял Пааль. Это было время, когда очень часто по ночам в городе слышались выстрелы, иногда – взрывы. Всем тогда были известны имена главных бандитских авторитетов. Их, правда, регулярно отстреливали: то в карьере Рийгикюла, то в баньке на берегу реки – покрошили всех парящихся из автоматов, гранатой усугубили разгром и по сухому руслу ушли назад, в сопредельное государство. В Усть-Нарве бандюки развлекались стрельбой по дорожным знакам, и те стояли, дырявые, пока в результате бума цветных металлов их не стырили.

Начальница налоговой жаловалась, что ее работники боятся ходить с проверками во многие фирмы: татуировки на пальцах контролируемых и обещания, которыми они их там встречают, приводят налоговиков в состояние ступора. Нет ничего удивительного, что некоторые городские объекты продавались в то время чуть не по цене автобусного билета...Так вот, сидим мы с Эльдаром, обсуждаем, как остановить беспредел, связанный с установкой теплоузлов (договор 090 и с ним связанное еще помните?), и тут из-за соседнего столика пересаживается к нам бритоголовый бугай в черной кожаной куртке, кроссовках и трениках – он, оказывается, всё это время нас подслушивал.

Смотрит он на нас с немалым удивлением и спрашивает: - Вы чё, с неба упали? Вы чё, правда верите, что в этом городе можно жить по-другому? Чё это за бред вы несете о честных конкурсах? Мы – верили. Через пару лет победили на выборах - и за несколько лет наладили систему госпоставок. Если захотеть, можно добиться всего.

НЕЙТРОННАЯ БОМБА

Тогда тяжело жилось по всему Ида-Вирумаа. В конце 98-го года у меня была встреча с избирателями в Силламяэ. После выступления и ответов на вопросы ко мне подошел мужчина средних лет и сказал, что у него есть просьба. Я спросил – какая? То, что услышал, запомнил на всю жизнь.

«Когда будете в парламенте, - сказал он, - попросите, чтоб на нас сбросили нейтронную бомбу. Чтоб мы тут не мучились. Чтоб всех и сразу...»

Сейчас, во многом благодаря Тийту Вяхи, Силламяэ кардинально изменился. Всеобщее отчаяние теперь в прошлом. Надо верить в лучшее и в то, что всегда рядом есть люди, способные тебе помочь.

ГИРЬКА ОТ ЧАСОВ С КУКУШКОЙ

Летом 94-го года на экзамен в Нарвский языковой центр пришла медсестра из одного детского сада. Она знала всего несколько слов по-эстонски и на категорию В, естественно, не сдала. Да и категорию А ей, можно сказать, подарили. И вдруг эта медсестра стала нашей самой большой проблемой.

Оказалось, что ее сын – крутой бандюган. И вот он решил помочь маме. Пришел в языковой центр и немногословно, но очень колоритно потребовал выписать его матушке требуемое удостоверение.

Сделать такое – себя не уважать. И мои коллеги попросили меня взять на себя обязанность объяснить этому товарищу, что это невозможно – хотя я даже не принимал у его мамочки экзамен. Мои курсы тогда кончались вечером, около десяти. И вот выхожу я из языкового, а у дверей меня поджидает пара урок, любящий сыночек и его приятель. И мы битый час довольно нервно беседуем об их понятиях и моих принципах. На следующий день я решил сходить в полицию. Но еще на подходе к префектуре увидел одного из тех, с кем познакомился накануне вечером. И не особо удивился тому, что на нем форма полицейского. Но заявление писать передумал. Придя домой, я снял гирьку в форме шишки с наших часов с кукушкой, прикрутил к ней петлю из проволоки и обмотал ее изолентой.

Соорудил, в общем, кистень – и два месяца каждый почти вечер надевал его на руку, прятал гирьку в рукав – и выходил на очередную встречу.

Пока они, в конце концов, от меня не отвязались. Этих двоих давно нет в живых. Одного зарезали в тюрьме, второго сначала выгнали из полиции, а затем пристрелили в Усть-Нарве. А я каждый раз, когда лезу в ящик с инструментами, натыкаюсь на тот самый самопальный кистень. И всякий раз мне почему-то приятно его видеть.

КРАСНЫЙ КРУЖОК НА КАРТЕ

Лет 15 назад в нашу парламентскую фракцию пришел министр внутренних дел Лоодус, рассказать об административной реформе. Повесили карту Эстонии, на которой были обозначены предлагаемые новые границы самоуправлений. И я увидел Нарву, обведенную красным кружком. Министр коротенько поведал нам суть предлагаемой правительством Лаара реформы, подошла очередь вопросов.

- Что это за красный кружок вокруг Нарвы? –спросил я. – Почему территория города не увеличивается, в отличие от остальных больших городов?

- Мы считаем Нарву нелояльной по отношению к Эстонии, - солидно ответил министр. – «Красная» зона. В перспективе, лет через 20, там должно остаться 30-35 тысяч населения, энергетики и пенсионеры, в основном.

И не спрашивайте, почему каждый идиот, будь он журналист или политик, рано или поздно начинает рассуждать о нелояльности Нарвы. Ядом предубеждений по отношению к нам их отравили еще в 90-ых. И если вы слышите от них что-то приятное – значит, им что-то от вас нужно. Или ваши деньги, или ваши голоса.

ЛОПНУВШАЯ ПОКРЫШКА

Однажды, в 2003-ем, на повороте у йыхвиского «Статойла», у машины нарвского горсобрания лопнула покрышка. Нас чудом не унесло в кювет, и на встречке, к счастью, не оказалось машин, так что пронесло. Манус, водитель, поставил запаску – настолько изношенную, что по всей ее поверхности отовсюду лезла проволока. Я обошел машину: все колеса были в том же состоянии.

Это было всего лишь 11 лет назад, когда бюджет Нарвы был просто нищим и не хватало денег даже на покрышки. С тех пор собственные доходы города выросли более чем в четыре раза, мы осуществляем гигантские проекты – и все воспринимают это как должное. И какая разница, кем это сделано.

ФЛАГ ВВЕРХ ТОРМАШКАМИ

На открытие после реновации отеля «Нарва» приехал сам премьер-министр, Юхан Партс собственной персоной. Он сделал широкий жест: подарил отелю государственный флаг Эстонии. И вот толпа политиков и журналистов стоит перед отелем, и кто-то из его работников прилаживает полотнище к веревке.

Затем все застывают по стойке смирно, а премьер-министр начинает перебирать руками. Флаг ползет по флагштоку, и присутствующие обнаруживают, что он повешен вверх ногами, то есть сверху – белая полоса, снизу – синяя.

Видит это и Партс, но поднимает флаг на вершину, и быстренько уматывает на фуршет. Только когда все гости заходят в отель, только тогда флаг перевешивают под незатихающие матюки кого-то из владельцев.

Главное, чтобы всё выглядело прилично. Не «было прилично», а «выглядело» так. Это одна из главных заповедей многих эстонских политиков. И до чего же это иногда бывает забавно.

4 МЕСЯЦА

В свой первый заход в Рийгикогу я очень много работал над законопроектами. Их было мной подготовлено около пятидесяти, 14 из них стали законами. И вот однажды, в день, когда парламент проголосовал за право выбора языка обучения непосредственно самой школой (это радостное событие приключилось 26 марта 2002 года), ко мне подошел коллега, Кюлло Арьякас, пожал руку и сказал, что одного такого достижения достаточно, чтобы по-жизненно иметь поддержку тысяч избирателей.

Я не стал с ним спорить. Хотя уже тогда знал, что человеческая память обладает одним очень интересным свойством: хорошая и правдивая информация хранится в памяти в среднем четыре месяца, плохая и лживая запоминается практически навсегда.

300 ТЫСЯЧ

К 2002 году у меня сложилась устойчивая репутация, и не могу вспомнить, чтобы мне предлагал взятку кто-нибудь из нарвских. Но вот иногородние...

Однажды ко мне на прием попросились владельцы одного очень известного в Ида-Вирумаа предприятия. И предложили помочь им приобрести муниципальную акционерку, Narva Vesi. Я их послал. Правда, очень вежливо, уж больно это были серьезные люди. Объяснил, что Narva Vesi нуждается в более чем миллиарде крон инвестиций, и частное предприятие сможет это сделать только за счет потребителей, а вот муниципальное – за счет еврофондов. Мне было заявлено, что ни черта мы не получим, что у них свои люди в министерствах – и т.д., стандартный набор угроз. Судя по тому, с какими огромными трудностями мы добились еврофинансирования, они, возможно, и не врали. Но в этой истории нет ничего забавного, а вот в следующей...

В августе 2005 года мне позвонил один предприниматель, мой знакомый со студенческих времен. Мы с ним не виделись лет двадцать, так что звонку я удивился, но встретиться согласился.

- Ты ведь скоро уезжаешь в США?

– спросил Борис. (Имя изменено. У реального человека оно очень уж редкое.) Я удивился – о том, что я еду в Штаты, не знал тогда почти ни-кто. Это был период, когда я активно занимался оспариванием тарифа на тепло, лет пять судился с инспекцией энергетического рынка. И вот как-то поделился этой проблемой с советником посольства США, и мне предложили съездить в Америку, проконсультироваться в вопросах методик расчета стоимости тепла с их специалистами, энергетиками и представителями местных самоуправлений.

- Так вот, - продолжил Борис, - есть люди, которые просят, что-бы ты, заполняя анкету кандидата, сделал в ней ошибку. Не ту цифру поставил в личном коде, или что-нибудь такого типа. И уехал в Америку.

- Зачем? – не понял я.

- Они проследят, чтобы ошибку заметили. Тебя исключат из списка кандидатов. Из США ты не сможешь ничего сделать. А в этой сумке – 300 тысяч причин так поступить, и от-дать их тебе я могу сразу.

Я встал, расплатился за свой кофе и ушел. Заполнил я тогда кандидатские документы в трех экземплярах, два из которых оставил надежным людям, на случай, если что-то случится с поданными в избирательную комиссию бумагами.

Сейчас я этой историей горжусь. Мне приятно думать, что определенного сорта деляги видели во мне столь серьезное препятствие, что предлагали такие деньжищи за одну неправильную цифру или букву.

АПРЕЛЬ, 2007

27-го апреля в том году в Нарве было спокойно. Но на следующий день появились сведения, что вечером ожидается большой сбор молодежи, и призывы звучали весьма агрессивно. Ночь с 28 на 29 прошла весьма тревожно, а на следующий вечер ожидалось значительно больше протестующих, поскольку накануне полиция и привезенные хрен знает откуда кайтселитчики очень жестко вели себя в отношении молодых нарвитян. И я предложил депутатам горсобрания, мужчинам, организовать постоянное дежурство.

Откликнулось несколько человек. Вечером на Петровской площади собралось примерно 800-900 человек, в основном школьников старших классов. То там, то здесь возникали стихийные митинги, с призывами бить и крушить. Мы вклинивались и успокаивали горячие головы. Вдруг кто-то скомандовал – и вся толпа двинулась в сторону «Энергетика». Мы пошли с ними. На площади у «Энергетика» повторились митинги, наше вмешательство – и опять, как по команде, толпа двинулась в обратном направлении, к Петровской.

Так мы и ходили до часа ночи, и стали замечать, что к колонне то и дело подъезжают две машины, из которых в толпу передают водку, а самые громкие горлопаны бегают к ним за инструкциями. Тогда мы с Ефимовым предложили Пярноя позвонить в полицию, описать ситуацию и передать номера машин, из которых явно идет организация провокаций. Через несколько минут полиция подъехала, но за пару минут до этого провокаторов предупредили, они сорвались с места и до следующего вечера мы их не видели. А молодежь после этого довольно быстро разошлась.

Так мы и ходили по Нарве несколько вечеров подряд, пока всё не успокоилось. Я предложил горожанам собрать деньги и отреставрировать, в знак протеста против переноса Бронзового солдата, монумент на Братской могиле. Сегодня я уверен, что тогдашнему правительству был нужен молодежный бунт в Нарве, им надо было как следует напугать эстонцев нами. И то, что провокаторов за несколько вечеров так и не задержали, говорит лишь о том, что их никто и не ловил.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Это всего лишь крохотная часть историй, сотни которых записаны в моих дневниках-ежегодниках. О том, как пограничники попросили рыбака, случайно нарушившего границу, расписаться за патроны, которые они на него потратили, когда стрельбой из автомата дали знать, что он неправ. О даме из Тарту, чиновнице, приехавшей в Нарву, где она никогда не была, с проверкой, и боявшейся выйти из машины и пройти десять метров до нужной ей двери, поскольку она была твердо убеждена, что сразу после этого ее ограбят, изнасилуют или убьют. Но мне пора объяснить, почему здесь, на газетной площади, где должна была бы быть моя предвыборная реклама, я разместил эти истории.

Прошлый год показал, что любой прощелыга, ничего не сделавший для Нарвы – и не собирающийся ничего делать – может получить колоссальную поддержку, если накормит пару сотен человек пирожками и пораздает у какого-нибудь магазина цветочки. Наврет с три короба, получит свои дивиденды – и слиняет навсегда. Вы, те, кто меня знает – вы можете себе представить меня стоящим у магазина, старательно улыбающимся и просительно заглядывающим в глаза? Сомневаюсь. Поэтому мне достаточно пяти строк на главные слова: за последние 15 лет я так или иначе помог тысячам нарвитян. Сейчас мне нужна ваша поддержка. Я хочу и я смогу очень много сделать для вас в Европарламенте – если вы придете на избирательный участок и впишете в бюллетень номер ... (удалено на правах неоплаченной рекламы прим. редактора). Вы знаете, что я всегда выполняю свои обещания. Всего пять строчек, как и обещал. Вот почему остальная площадь заполнена этими забавными и грустными историями.