Тем не менее, на прошлой неделе Евросоюз призвал другие страны присоединиться к его безуспешному бойкоту. Европейский совет — один из множества руководящих органов Евросоюза — сделал следующее заявление: «Европейский союз сохраняет свою приверженность полному осуществлению политики непризнания аннексии, в том числе с помощью ограничительных мер» и «призывает членов ООН рассмотреть возможность введения аналогичных мер».

Евросоюз запретил своим гражданам финансировать и покупать фирмы, зарегистрированные в Крыму. Европейцы (и американцы) ввели и другие, менее жесткие ограничения на коммерческие отношения с Россией. Хотя основные азиатские партнеры Америки поддержали ее санкции против Москвы, большинство стран, включая Китай, Индию и Бразилию решили уклониться от подобного конфликта. Подавляющее большинство развивающихся стран имеет довольно ограниченные торговые отношения с Россией и еще меньше влияния на ее решения. Они не собираются объявлять экономическую войну далекой стране, которая не сделала им ничего плохого.

В то время как Вашингтон остается одним из самых убежденных сторонников санкций, мнения европейских стран в этом вопросе разделились. Многие европейцы понимали, что действия России на Украине были связаны исключительно с Украиной и не имели к ним самим никакого отношения, поэтому они не видели никаких причин наказывать себя в условиях экономических трудностей, только чтобы навредить правительству Путина.

В начале марта Евросоюз расширил санкционный список людей и компаний, близких к Путину, которых должны коснуться заморозка счетов и запрет на въезд, однако некоторые члены ЕС выступили против запланированного на июль продления санкций в отношении банковского, энергетического и оборонного сектора российской экономики. Министр иностранных дел Италии Паоло Джентилони заявил: «На данном этапе мы не можем принимать любое решение как должное».

Как сказал министр иностранных дел Венгрии Петер Сиярто, продление санкций «не должно быть автоматическим», и это решение «должно приниматься на высочайшем уровне». Он добавил: «Нельзя принимать решение по санкциям, замалчивая связанные с ним вопросы». Кипр и Греция тоже скептически относятся к продолжению экономической войны. Более того, фермеры по всей Европе, которые серьезно пострадали от ответных мер России, недавно организовали протесты в Брюсселе.

Верховный представитель Евросоюза по иностранным делам Федерика Могерини поддерживает продление срока действия санкций, но на прошлой неделе она провела совещание с министрами иностранных дел членов ЕС, чтобы обсудить общее направление политики в отношении Москвы. Вероятнее всего, этот вопрос будет включен в программу саммита Евросоюза, назначенного на июнь.

Сторонники санкций настаивают на том, что под их воздействием Россия с большей готовностью соблюдает условия Минских соглашений и прекращает поддержку сепаратистского движения на востоке Украины. «Сегодня перед Россией стоит выбор между продлением экономически разрушительных санкций и полным выполнением обязательств в соответствии с Минским соглашением», — подчеркнул госсекретарь Джон Керри.

Но теперь, когда интенсивность вооруженного конфликта существенно снизилась, Киев столкнулся с политическим кризисом, а некоторые украинцы уже не уверены, что они хотят видеть сепаратистские области в составе своей страны. Вице-спикер Верховной Рады Украины Оксана Сыроед заблокировала принятие поправки к конституции, согласно которой Донбасс мог бы получить автономию — это одно из условий Минска — объяснив это следующие образом: «Нам нужно перестать думать о том, как противостоять Путину или как угодить нашим партнерам». Теперь Брюссель может столкнуться с такой ситуацией, в которой Россия полностью выполнит свои обязательства, прописанные в Минском соглашении, а Украина нарушит их. «Необходимо, чтобы обе стороны выполнили свои обязательства», — подчеркнул министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер.

Санкции нанесли удар по российскому обществу, но при этом не смогли настроить его против правительства России. Более того, западные санкции стали препятствием для дальнейшей либерализации российской экономики, поскольку деловые предприятия оказались в еще большей зависимости от правительственной поддержки. Адресные санкции, несомненно, являются предпочтительным вариантом, потому что они затрагивают конкретных людей и предприятия, которые так или иначе связаны с предполагаемым злом. Однако нет практически никаких доказательств того, что они эффективнее более широких санкций. В обоих случаях народы стран-союзников пострадали от потери рынка после введения санкций Запада и ответных мер России.

Все это значит, что европейцы потратили много сил, не добившись в результате ничего. И утверждение о том, что продление срока действия санкций заставит Москву капитулировать, является отражением триумфа надежды над здравым смыслом. США и Евросоюз продолжают цепляться за провальную стратегию в надежде, что, если не прекращать делать одно и то же, это рано или поздно привет к иным результатам.

Вместо того, чтобы настаивать на сохранении санкций, западным странам стоит пересмотреть свою политику по отношению к России. Владимир Путин — не слишком приятный человек, однако он такой не один. Возможно, словосочетание «российская демократия» — это оксюморон, однако отсутствие гражданских и политических прав никогда не мешало Вашингтону поддерживать Египет, Пакистан или Саудовскую Аравию. И европейцы тоже всегда отличались своим прагматизмом.
В геополитическом смысле Украина имеет для России гораздо большее значение, чем для Европы или Америки: и это практический факт, а вовсе не моральное суждение. Россия всегда будет готова рискнуть и потратить большое количество средств, чтобы защитить свои интересы безопасности в соседних странах. А Запад многое сделал для того, чтобы спровоцировать Москву: он поощрял «цветную революцию» в Киеве, пообещал принять Украину в НАТО, вынуждал Украину сделать выбор в пользу Запада в экономическом смысле и призывал к революции против президента, избранного демократическим путем. Все это не оправдывает жестких действий России, которая лишила Украину части ее территорий, однако Путин действовал предсказуемо и рационально. Он вовсе не перевоплощенный Гитлер или Сталин, он — традиционный русский царь.

Москва повела себя так, как повела бы себя великая держава самого начала 20 века: она предприняла несколько силовых мер, чтобы утвердить свои интересы и защитить границы. Поведение России по отношению к Украине почти никак не затрагивает Европу. Путин никогда не демонстрировал желание завоевывать нерусские народы — это объясняет, почему он не стал наступать на оставшуюся часть Украины, как предсказывали некоторые алармисты. Он предпочитает, чтобы бы Киев остался независимым — но при этом слабым и безвредным — и не хочет делать его частью России, рискуя при этом столкнуться с неистовым сопротивлением со стороны украинцев. Москва не собирается вторгаться в уже безвредные страны Балтии или чрезвычайно независимую Польшу, не говоря уже о ведущих европейских странах к западу. Зачем ему начинать войну за территории, которые могут подорвать позиции его режима?

Таким образом, союзникам необходимо пересмотреть свою стратегию, отказавшись от санкций. Они могли бы прекратить экономическую войну, пообещать не расширять НАТО вдоль российских границ (в частности, не принимать в него Украину), уменьшить объемы военной поддержки Киева и призвать Украину наладить экономические отношения как с Западом, так и с Россией. Москва могла бы перестать поддерживать украинских сепаратистов, пойти навстречу Киеву в реструктуризации его огромного долга, принять экономические связи Украины с Евросоюзом, провести в Крыму референдум о статусе этого полуострова, допустив туда международных наблюдателей, и признать любые результаты, к которым приведет Украину ее беспорядочная политическая система.

Киеву нужно будет признать, что он никогда не станет частью западного блока. Разумеется, Украина — независимая страна, и она вольна принимать свои собственные решения, касающиеся ее будущего. Однако она находится в довольно сложном окружении: на протяжении большей части своей истории она была частью либо Российской империи, либо Советского Союза. Украинский народ должен сам выбрать свой курс, однако ему не стоит забывать о том, что ни одно западное государство не готово вести полноценную экономическую войну — не говоря уже о военном конфликте — с обладающей ядерным оружием Россией за статус Киева.

Подходящей моделью может стать соседка России, Финляндия, и ее политика в период холодной войны. Финны сохранили процветающую демократию, но при этом они избегали каких-либо союзов с другими государствами и оставались в хороших отношениях с Советским Союзом, который мог их поглотить после Второй мировой войны. Так называемая «финляндизация» не была наилучшим результатом. Но это был наилучший из достижимых результатов.

В политике по отношению к России США и Европе нельзя позволять лучшему становиться врагом хорошему. Сохранение экономических санкций не заставит Москву измениться в политическом смысле, забыть о своих исторических интересах безопасности, согласиться на сближение Украины с Западом или вернуть Крым. Так каких результатов США и Европа ждут от санкций? В лучшем случае их можно назвать нравственным заявлением, но таким, которое было бы лучше сделать иными способами.