6 фактов о том, какой стала моя жизнь после ампутации пениса

Есть несколько вещей, которые ни один мужчина не хотел бы слышать в своей жизни, типа «увы, ты бездарность и уволен» или «твоя жена видела тебя!» или даже «о, какой животик, это из-за пива, да?» Но ничего из этого и близко не стояло с тем, что услышал Алекс Дьюк в 2009 году, а ужас, испытанный им от новости, и вовсе невозможно описать.

Врачи провели обследование и поставили диагноз — «рак полового члена». Хорошая новость, сказали они, заключается в том, что мы нашли его достаточно рано, так что шансы на излечение высоки. Однако есть и плохая новость. Чтобы удалить опухоль, мы должны удалить ваш пенис — вот, что услышал Алекс. Он очнулся от наркоза без рака — и без члена. Журналисты встретились с Алексом, чтобы поговорить об этой огромной (выражаясь метафорически) потере, и о том, что он узнал о жизни, лишившись главного признака мужественности.

1. Изменения личности

Когда шесть лет назад я вышел из больницы без члена, я надеялся на лечебное свойство времени и пластичность психики, иными словами, я верил в то, что когда-нибудь смогу вернуться к прежней жизни. Но этого так и не произошло. В течение нескольких месяцев после операции все вокруг твердили, что я стал другим человеком. До моей, так сказать, пенисэктомии я был болтлив, уверен в себе и сверхобщителен. А после — и до сих пор — я чувствую себя вторым сортом. Вы можете найти миллион советов для мужчин со сверхмалым пенисом (это называется «микропенис»), всякие утешительные слова, чтобы облегчить их состояние и снизить уровень зависти к нормальным мужчинам… Но нигде вы не найдёте ни слова о том, как смириться с нулевым размером.

Дошло до того, что моя самооценка стала влиять на качество моей работы, хотя то, чем я занимаюсь, никак не связано с членом. Я просто сижу в офисе… и не хочу ни с кем разговаривать, потому что, а) ни одну женищину я не заинтересую; б) каждый мужчина — «больше мужчина», чем я. Только лишившись пениса понимаешь, что обычный мужской подход к жизни сводится к «всё будет в порядке, раз у меня есть член».

И мне постоянно приходится переживать о том, как люди отнесутся ко мне, доведись им узнать. Например, однажды врач отметил меня в своём графике как женщину, несмотря на щетину на лице и полное отсутствие сисек. И только когда он увидел яички, то понял, что-то не так. Он даже извинился, сказав, что принял меня за транссексуала.

2. Повседневные задачи

Если вы парень, вы обычно не задумываетесь о том, какое значение ваш «брат меньший» имеет для вашей несексуальной жизни. Возьмём посещение туалета, например.

Во-первых, вам придётся заново научиться писать. Какого-то единого, универсального способа не существует, так как каждая «пенисэктомия» (меня передёргивает, когда я это пишу) уникальна — в зависимости от того, сколько и по какой причине пришлось отрезать. Так что придётся поэкспериментировать. Мужская уретра расположена под углом, но в отсутствие самого «шланга» моча не течёт привычной струйкой, а разбрызгивается как спрэй из флакона. Писсуары для вас больше не вариант. Садиться на сиденье так же малоэффективно — как вы не прогибайтесь, всё летит во все стороны. Наконец я кое-как приспособился, найдя относительно безопасное положение — на полусогнутых ногах и упираясь лбом в противоположную стену.

Но не сказать, чтобы это было идеальным решением. Один раз я провозился в туалете слишком долго, и управляющий ресторана решил, что происходит что-то незаконное. Я объяснился, и он сразу же поверил мне. Странно, вообще-то, что никто обычно не сомневается в правдивости ваших слов, когда вы заявляете такое.

Мочеиспускание — не единственная проблема. Принимать душ иногда бывает довольно болезненно, особенно, если вода слишком горячая. Первые полгода я использовал частично развёрнутый презерватив в душевой для защиты не от ЗППП, а от перепадов температуры. Даже с одеждой появились трудности — остатки члена, которые я называю «заглушкой», вынуждают меня постоянно носить брюки из-за проклятой чувствительности. Никаких джинсов и слишком тесного белья.

3. Секс

Вам может показаться странным, что парень без пениса по-прежнему способен заниматься сексом. Пенис размером в полсантиметра способен вставать и эякулировать, однако из-за ампутации фрикции слишком болезненны. А так как я женат, секс играет важную роль в моей жизни. Отказаться от него было бы несправедливо по отношению к супруге, и раз мы оба моногамны, мы решили не прибегать к услугам других людей в этом вопросе.

Это решение сделало нас постоянными покупателями в лесбийско-ориентированном секс-шопе. Когда продавщица впервые увидела нас, она сказала, что непривычно видеть в таком месте мужчину. Однако эта продавщица сделала для меня больше, чем все врачи, вместе взятые. После обсуждения конфигураций страпонов и требуемой функциональности, мы остановились на модели с поясом, закрепляющейся на лобке, немного ниже пупка. Я мог управлять этой штукой как собственным членом, и при этом не чувствовать боли. Немного ноет спина, но особого дискомфорта процесс не доставляет, так что можно сказать, что мы нашли лучшее решение из возможных. В любом случае, это лучше, чем боль в промежности или разрушенный брак. В долгосрочной перспективе.

4. Фантомная боль

Фантомные боли — это состояние, когда вы продолжаете чувствовать боль в ампутированных частях тела так, словно они всё ещё на месте. Это довольно распространённое явление среди ампутантов, и мне не удалось избежать такой участи. Иногда она проявляется легко, как, например, попытки взять член в руку, чтобы направить струю во время посещения туалета, или лёгкое покалывание в промежности в момент засыпания.

Но чаще всего я готов поклясться, что мой член всё ещё на месте во время приступов резкой боли.

Один парень с ампутированной рукой, с которым я разговаривал до операции, рассказывал мне о чувствительности в отрезанной конечности, но мне это показалось сомнительным. В душе я ему не поверил. Однако после операции мне было уже не до сомнений: я явственно ощущал пульсирующую боль в том месте, которого уже не было. Боль сильно доставала меня, но как это чаще всего и бывает, со временем она сходит на нет. Сильные приступы всё ещё случаются, но всего несколько раз в год.

5. Вам нужна защита

Знаете, вы, наверное, никогда об этом не задумывались, но удар по пенису и удар по мошонке — это не одно и то же, поверьте мне на слово. В спокойном состоянии пенис располагается на верхней части мошонки и это неслучайно — он даёт яичкам некоторую защиту, которой у меня больше нет. Некоторые мужчины в таком же положении используют протез, но мне это не подходит по причине слишком сильной чувствительности моей полусантиметровой «заглушки». Врач порекомендовал бандаж или спортивную защиту, такую «чашку», которой обычно пользуются бейсболисты. Она не натирает и её необязательно носить постоянно, как протез.

Итак, у меня оказалось три варианта на выбор, один хуже другого: носить чёртову чашку и терпеть зуд под ней, пристегнуть натирающий протез или, подвергая себя значительному риску, ходить как есть. Я выбрал чашку, правда, покупать брюки стало ещё труднее.

6. Нет никакого способа вернуть пенис

Я скажу напрямик. Если у вас отрезали пенис, обратно он уже не вернётся. Никогда. Если вы отсекли его случайно, скажем, во время приготовления суши в голом виде, у вас есть около суток, чтобы пришить его обратно (понадобится лёд и самообладание). Но мой вид рака исключает такой позитивный исход. Если у вас в пенисе опухоль, в любой момент она может выйти из-под контроля и поразить другие органы и ткани, так что другого выхода, кроме ампутации, просто нет.

Трансплантация тоже не вариант. Даже если бы кто-то дал мне гарантию, что после пересадки члена рак не вернётся, медицине известен только один успешный случай трансплантации члена за всю историю, да и тот ещё находится в экспериментальной фазе. Протезирование никогда не даст вам прежних ощущений, а фаллопластика — это тупо дорого, да и потребовалось бы изувечить какую-то другую часть моего тела, чтобы получить необходимые ткани и кожу. И после всего этого в лучшем случае получится какой-то странный комок, ничего не чувствующий из-за отсутствия нервов и всё ещё находящийся под угрозой возвращения рака.

Так что мне пришлось сделать выбор между членом и жизнью. Это была не лучшая ситуация, но она заставила меня понять, что жизнь гораздо важнее, так что вот.