Эпитафия Хрущевке (док. фильм)

Бурный рост жилых многоэтажек в Нарве пришелся как раз на те года, когда по всей стране возводились так называемые "хрущевки". Именно по этому в нашем городе их очень много.

Увы, век зданий (и тем более таких не комфортабельных) не долог. Сейчас все чаще их начинают либо реновировать, либо сносить, дабы построить на освободившемся месте современные здания. Но памятника они точно заслужили. Именно они позволили увеличить объемы строительства взрывным образом. И дать, не только партайгеноссе, но и обычным людям приличные условия для жизни.

В таких домах есть в основном одно- и двухкомнатные квартиры, высота потолков 2,48 м, в блочных домах некоторых серий — 2,7 м, совмещённый санузел, слабая звукоизоляция внутренних стен, лифты отсутствовали. «Хрущёвки» сносимых серий предназначались для временного решения жилищной проблемы и были рассчитаны на 25 лет, но часть из них до сих пор используется по назначению. «Хрущёвки» несносимых серий имели расчётный ресурс 50 лет, поздние исследования показали, что ресурс может быть продлён до 150 лет (при своевременных капитальных ремонтах). В Москве и Санкт-Петербурге действуют программы сноса и реконструкции кварталов хрущёвок и замены их современным жильём.

Сколько строили, кто строил



До 1928 года люди сами строили себе жилье.

С 1928 по 1938 они почему-то перестали это делать. Видимо были заняты коллективизацией и репрессиями - одни переезжали в Сибирь, а другие занимали освободившееся жилье. Зато государственное строительство возросло — строили жилье для новых рабочих — бывших крестьян. Однако, объемы строительства были меньше, чем во времена гражданской войны и НЭПа, когда люди строили себе жилье сами.

С 1939 население снова стало строиться и продолжало этим заниматься аж до 1942-го. Далее по понятным причинам, строить стали мало.

С 1946 по 1956 объем частного строительства не превышал времена НЭПа, но зато вырос обхем госстроительства.

С 1939, вплоть до смерти Сталина строительство за счет средств населения превышало государственное строительство.

Взрывной рост произошел при Хрущеве, которые создал отрасль массового промышленного строительства. Интересно, что и население стало строить в два раза больше, чем при Ленине и Сталине. И своими силами оно строило почти половину жилья. Наверняка это были крестьяне, которые перестали быть совсем уж крепостными. В 70-е объем строителства вырос. Индустрия массового, уже крупнопанельного развивалась. Люди стали строить резко меньше. Рекордные объемы были достигнуты на излете СССР.

Как распределяли жилье .

Нашел документ(1), представляющий собой юридическое обоснование введения в советскую архитектурную практику сталинского жилья и сталинского «ансамблевого» градостроительства. И одновременно означающее конец современной архитектуры и прекращение разработок массового жилья. И фактический запрет на обсуждение путей решения жилищной проблемы.

Эти дома, о которых в постановлении, точно не были коммунальными, это для высшего начальства. Но делался вид (и до сих пор делается в архитектурно-исторической литературе), что это якобы дома для всех. Дом на Моховой по этой программе строился и улица Горького, и прочие феодальные дома, начиная с Дома на набережной (который видимо и был исходным материалом для составления программы).

А дальще шла целая иерархия домов для рабов, вольноотпущенников и мелкой знати.Бараки-казармы (их больше всех), бараки с комнатами для ИТР, домики с квартирами для руководства предприятий.

Эта программа тоже существовала и обсуждалась на Политбюро ("легкие стандартные дома"), но была засекречена. Публиковать статистику было запрещено.

Например,по данным Дитмара Нойтатца (автора великолепной книжки "Московское метро", 2001) к концу 1932 г. для Метростроя было выстроено 50 бараков на 5 352 рабочих (без разделения на комнаты), три квартиры и шесть бараков с 84 комнатами для ИТР. В постройке находились еще 32 рабочих барака, 128 квартир для инженерно-технического персонала и 8 бараков со 156 комнатами (то есть, по семье в комнату). Ясный пример социальной иерархии.

Целенаправленно коммунальные квартиры строить перестали где-то еще в 1929-30 гг.(или даже раньше), слишком дорого. Получалось на 3-4 комнаты приходилось делать кухню, ванную и т.д.

Рабочий, нанимаясь в Метрострой (согласно коллективному договору с Метростроем) имео право на 4 к. м. и постельное белье. Это как раз площадь койки и прохода с тумбочкой. Средня норма расселения в Москве резко упав с 1929 г. до 1932 до прибл. 4 кв. метров, так и не менялась практически до хрущевских реформ. Реально она была еще меньше, так как барское жилье тоже входило в статистику.

Бараки

Кстати, по видимому, и каркасно-насыпные бараки пришли к нам извне.



Вот цитата из статьи(2) об иностранных архитеторах, которых активно привлекали в СССР до середины тридцатых: "Швагеншайдт сделал проект «барака с растущим благоустройством». На первой стадии это одно помещение с нарами на 222 человека. На третьей – «законченный культурный барак» с уборными, умывальниками и спальнями с кроватями на 100 человек. Заручившись поддержкой в Москве, Швагеншайдт еще год, вплоть до отъезда из России в октябре 1933 г. разрабатывал проект своего «растущего города» из одноэтажных бараков. И вполне вероятно, что что-то из его разработок было осуществлено.

Швагеншайдт ошибался, как в том, что его предложение о строительстве барачных городов направлено против партийной линии, так и в том, что в планы правительства вообще входило строить массовое цивилизованное жилье. Еще несколько десятилетий, вплоть до середины 50-х годов строительство примитивных бараков было единственной формой обеспечения населения массовым дешевым жильем. Но эта архитектура как раз в 1932 г. была практически выведена из ведения архитекторов."

Полуподвалы

До появления хрущевских пятиэтажек москвичи, в основном, жили в коммуналках. Некоторые (кто по старческой ностальгии, кто по глупости, а кто и сознательно) воспевают романтику коммуналок, их дух взаимопомощи и прочие радости стояния в очереди в туалет (ванную, газовую конфорку) из 30 персон.

Но было и ещё одно место жизни московского советского человека: подвалы, полуподвалы и бараки. С огромным трудом удалось найти несколько фото подвалов и полуподвалов (вид снаружи), а вот московских бараков нет – их никто не снимал, а если и снимал, то эти кадры из-за их крайней «нефотогеничности», найти не удалось.



Полуподвал – это такое жильё, часть окна которого выше уровня земли. В подвале окно целиком ниже уровня земли. Окна располагаются в «приямке», прикрытом решеткой (чтобы прохожий не свалился). Кое-где эти приямки можно и сейчас увидеть в старых домах.



В таких полуподвалах почти всю жизнь прожили очень многие. Одна моя знакомая пенсионного возраста, там родилась, похоронила родителей, ребенка и мужа и только когда на месте ее дома собрались строить дом ЦК, ей дали однокомнатную квартиру. Ей было 65 лет. Можно я не буду писать о сырости, об отсутствии солнца и темноте и о том, что это была коммунальная квартира?

Другого жилья ее родной авиазавод ей не давал — у неё была комната 18 м сначала на троих, а потом вообще она жила одна. Кто бы ей дал другое жильё?

Жизнь в коммунальной квартире...



Довелось мне наткнуться на ЭТУ ссылку (3) - выставка коммунального креатива, это и послужило основой для данной статьи. Вот и захотелось вспомнить о таком "чуде", как коммунальная квартира.

13 марта 1928 года, Совнарком издал постановление о порядке самоуплотнения жителей больших городских квартир. Их владельцы, чтобы не платить огромные деньги за излишки жилплощади, могли прописать у себя родственников и знакомых. Но этим дело не ограничилось — дальше уплотнение осуществлялось директивно и посредством совершенно посторонних граждан. Так в гротескной форме реализовалась идея городских коммун. Люди, состарившиеся в коммуналках, по большей части говорят о них по–доброму, несмотря на все бытовое неудобство этого жилья. Возможно, им действительно повезло — они были избавлены от одиночества, с которым сплошь и рядом сопряжена жизнь в городе.

Первые коммунальные квартиры как тип жилья, в котором проживают несколько семей, появились в начале XVIII века. Владельцы квартир разгораживали помещение на несколько «углов» (часто проходных) и сдавали в поднаём. Квартиры состояли из 3-6 комнат, с одной кухней (туалет — один на лестничной площадке), в них проживало 3-6 семей. В 1860-х годах, после выхода романа Н. Г. Чернышевского «Что делать?», появились «коммуны-общежития», когда несколько молодых людей снимали квартиру из 2-4 комнат.

Коммунальные квартиры появились после революции 1917 года в ходе уплотнений, когда большевики принудительно отбирали жильё у богатых горожан и подселяли к ним в квартиру новых людей. Декрет ВЦИК от 20 августа 1918 года «Об отмене частной собственности на недвижимости в городах» отменял право частной собственности на городскую землю и право частной собственности на строения, имевшие стоимость или доходность выше определенного предела, причём этот предел в каждом городе устанавливался местными органами советской власти. Больше всего коммунальных квартир было в Ленинграде, где до революции было много квартир большой площади. В квартиры вселялись также люди, являвшиеся активными сторонниками советской власти: коммунисты, военные, сотрудники ЧК.

Первое время казалось, что заселение рабочими буржуйских квартир является частью строительства нового быта. Совместное освоение ими одного жилого пространства вполне соответствовало идее домов–коммун, о которых борцы за народное счастье мечтали со времен Роберта Оуэна. Теоретики коммунализации быта понимали, что вообще–то дома–коммуны надо строить с нуля — квартиры были слишком буржуазными, слишком ориентированными на семейный быт, а ведь институт семьи подлежал уничтожению уже в самом ближайшем будущем.



Отсутствие платы за жильё привело к тому, что органы власти стали испытывать нехватку средств на содержание жилого фонда. В период НЭПа частично были восстановлены аренда и частная собственность на жильё, были учреждены жилищные кооперативы. Владельцы квартир проживали в одной или нескольких комнатах, а остальные могли сдавать в аренду, подбирая жильцов по принципу личной симпатии. Была установлена ставка квартплаты для разных категорий жильцов. По этой ставке владелец квартиры вносил плату в домоуправление, разница между арендной платой и ставкой составляла его доход.

Дома, которые не арендовались и остались в распоряжении местных органов власти (коммунотделов), стали называться «коммунальными».

С 1929 года институт квартирохозяев отменяется, и все квартиры становятся коммунальными. Приток сельского населения в города, вызванный индустриализацией, способствует образованию новых коммунальных квартир и новым уплотнениям. Так, санитарная норма в Ленинграде сократилась с 13,5 квадратных метров в 1926 году до 9 метров в 1931 году.

В 1937 году упраздняются жилищные товарищества, распоряжавшиеся около 90 % жилищного фонда, который переходит в распоряжение местных советов.

1950-х годов политическое руководство СССР начало проводить новую жилищную политику, направленную на массовое строительство отдельных квартир. В постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 3 июля 1957 года «О развитии жилищного строительства в СССР» был закреплён курс на посемейное заселение благоустроенных квартир. Идеологическое и научное обоснование нового курса сводилось к следующим пунктам:

* коммунальная квартира не являлась проектом советской власти, а была результатом экономии средств во время индустриализации;

* проживание нескольких семей в одной квартире — ненормально и является социальной проблемой;

* коммунальные квартиры — экономически невыгодный тип жилья, не удовлетворяющий современным требованиям;

* проблема коммунальных квартир может быть решена посредством массового строительства с использованием новых технологий.

Была создана соответствующая производственная база и инфраструктура: домостроительные комбинаты, заводы ЖБИ и т. д. Это позволило ежегодно вводить 110 млн квадратных метров жилья. Первые домостроительные комбинаты были созданы в 1959 году в системе Главленинградстроя, в 1962 году организованы в Москве и в других городах. В частности, за период 1966—1970 годов в Ленинграде 942 тысячи человек получили жилую площадь, причем 809 тысяч вселились в новые дома и 133 тысяч получили площадь в старых домах. Однако при заселении новых квартир нередко применялся принцип «подселенца» (один сосед к каждой семье). К середине 1980-х годов число коммунальных квартир в центральных районах Ленинграда составляло 40 % от их общего числа.

Кроме того, до середины 1980-х годов существовала система служебной (ведомственной) площади, что затрудняло расселение коммунальных квартир.



Сама планировка идеального дома–коммуны предполагала, что бытом, воспитанием детей и отдыхом жильцов занимается общество — вне дома. Жизнь коммунаров подчиняется правилам внутреннего распорядка и находится под постоянным общественным контролем. Этот контроль не дает человеку возможности вести столь осуждаемую тогда двойную жизнь ("одно лицо на заводе, в учреждении с коммунистическими фразами на языке, другое лицо, лицо пошлой обывательщины,– дома, в семье, в быту"). Декларировалось, что дом–коммуна избавит женщину от рабского труда и станет школой коллективного быта. В нем не должно было быть отдельных кухонь — все питаются в общей столовой. Также в доме должна быть прачечная, зал для общих собраний и прочие удобства. Любопытно, что манифесты о жилье будущего во многом напоминают современные рекламные тексты про элитные жилые комплексы с их аквапарками, фитнес–центрами и службой быта.



Коллективный быт всячески пропагандировался. Журнал "Огонек", например, который регулярно рассказывал об ужасах капитализма, поместил заметку "Коллективизм на Западе" со следующей информацией: "В то время как мы стремимся перестроить всю нашу жизнь по–новому, раскрепостить себя от всякого непроизводительного труда, создавая общественные кухни, прачечные и т.д., в Европе делают как раз обратное. В общежитии для холостяков в Мюнхене... вместо общественной кухни устроены отдельные плиты, на которых каждый обитатель общежития готовит себе свой собственный обед".

Читать дальше - (5) Homo communalicus



Прорывная технология



На итоговом всесоюзном конкурсе проектов 1958 года Хрущеву понравилась разработка В.П.Лагутенко, руководителя первой мастерской Моспроекта. Она позволяла строить дома быстро, качественно, дешево.

Предшественниками знаменитой пятиэтажки серии К-7 стали дома из прокатных панелей, построенные в Кузьминках, и каркасно-панельные, возведенные на улице Куусинена. Стеновые панели этих домов были вертикальными, высотой в два этажа и с инженерной точки зрения, да и с точки зрения технологии производства, оставляли желать лучшего. Изготавливали их на Краснопресненском заводе железобетонных конструкций, который в ту пору специализировался на выпуске элементов перекрытий и настилов для жилых и промышленных зданий.

Тем временем Виталий Павлович Лагутенко разработал конструкцию типовой пятиэтажки. Она была уникальной. Ничего подобного отечественное домостроение еще не знало: дом собирался из элементов, как этажерка. Метод, позволявший монтировать здание без раствора, обеспечивал высокий темп строительства. Правда, подобный безрастворный способ применялся только при возведении домов серии К-7. Он оказался революционным в панельном домостроении. К-7 сформировалась как серия легких быстровозводимых домов, технологично простых не только при монтаже и отделке, но и при производстве их элементов. Естественно, первые здания были далеки от идеала. Стены пятиэтажек плохо держали тепло, а толщина межкомнатных перегородок составляла всего 4 сантиметра.

Однако суть нового индустриального домостроения заключалась в том, что оно стало антиподом коммунального жилья. В типовом доме каждой семье полагалась отдельная квартира - пусть небольшая, но полностью изолированная от соседей территория. Спустя два года после возведения стартового дома серии К-7 четырехсекционная пятиэтажка монтировалась за 12 рабочих дней. Их количество исчислялось уже сотнями...

В середине шестидесятых репортажи о переселении москвичей из коммуналок в отдельные квартиры стали любимыми сюжетами документальной кинохроники. Тогда никому и в голову не приходило критиковать новостройки за отсутствие балконов, совмещенные санузлы, тонкие стеновые перегородки. Эти детали были мелочью. Они не заслоняли главного - той колоссальной перемены, что произошла в образе жизни москвичей благодаря новой строительной программе. Советский человек впервые получил возможность налаживать свой быт без посторонних глаз.

Хрущевки строили с 1959 по 1985 год, всего в России было построено 290 млн. кв. метров общей площади. Это примерно 5.8 млн. квартир, это 10% нынешнего жилого фонда (источник (6)).