Поговорим о уровне жизни рядовых жителей (обывателей) при СССР и гнилом царизме. Советская историография всегда напирала на то, что может и было плохо в 20х, но к концу 30-х жить стало лучше и веселей. Вот и рассмотрим жизнь рядового городского Обывателя в проклятом 1913-м в сравнении с прекрасным и счастливым 1940-м годом.

далее...

1913.

Для начала - Четыре таблички по потреблению петербургских рабочих в сравнении с немецкими.
Сперва посмотрим на общий бюджет семей:

Под катом изучим ещё три таблички: распределение расходов на пищу по отдельным группам продуктов, потребление мяса и колбасы (и рыбы) и расходы на них, суточные порции различных продуктов.

Уровень жизни рабочих в России в 1913 году Борис Романов

По результатам анкетирования рабочих в Киеве в 1913 году. Анкетирование в 1913 году проводилось среди 5630 работников на 502 предприятиях ремесленной промышленности г.Киева. «Живу как скотина»), однако, именно цифры, а не подзаголовки дают реальное представление.

I. В указанной статье приведены данные для тех 70% рабочих, чей семейный годовой доход не превышал 600 рублей. 30% составляли высоко квалифицированные добросовестные работники со стажем — они жили весьма благополучно и не испытывали практически никаких проблем. Это те, кого иногда называли «рабочая аристократия» - интересно из данной статьи то, что их было вовсе не так уж мало, как мы (и я в том числе) себе представляли: 30% - это очень немало.

II. 17% рабочих жили на «дне»: снимали угол, иногда у самого работодателя, получали меньше всех, некоторое число из этих 17% становились «люмпенами». Однако, из анкетирования следует, что и этим, беднейшим, зарплаты хватало на все первоочередные нужды (питание, одежда и пр.), и при этом ежемесячно у них оставались на руках свободные деньги (не менее 5% от зарплаты) — вполне вероятно, они их просто пропивали. При этом, даже если человек пил «как сапожник» (и действительно, согласно анкетам, именно сапожники пили тогда больше всех), он не мог пропить более 9% этой низкой зарплаты (дешевая водка была доступна также, как и дорогие напитки).

III. Основное внимание в указанной статье уделено тем 53% рабочих, которые не входили ни в число рабочей «рабочей аристократии» (30%), ни в эти 17% беднейших рабочих.

Каков же усредненный портрет такого рабочего? Он таков:
1. Это глава семьи, работающий в семье один (в 60-70% семей) и обеспечивающий семью. При этом на питание семьи (и ведь семьи были большими) в среднем тратилось менее половины заработка (до 49%) - а в Европе и США в то время на питание тратили на 20-30% больше (!). Да, русский рабочий потреблял гораздо меньше мяса (из-за его дороговизны), но это, пожалуй, единственный крупный минус, который относится к питанию. Впрочем, для рабочих, приехавших в город из деревни вряд ли это был «сильный напряг», поскольку в русской деревне традиционно потребление мяса было низким.

2. Далее, 40% рабочих (в основном семейных) снимали (арендовали) отдельные квартиры. Поскольку в указанной статье анализ ведется только для тех 70% рабочих, чей годовой доход был менее 600р, и вычитая из этих 70% еще 17% беднейших, мы можем сделать вывод , что большая часть из основной массы «средних» рабочих (53%) жила в отдельных квартирах (арендовала) их. Если я ошибаюсь, и цифра 40% относится ко всем анкетированным, то за вычетом 17% беднейших и 30% рабочей аристократии (которые уж все снимали или имели собственные отдельные квартиры), каждая пятая из «средних рабочих семей» снимала отдельные квартиры, а остальные — комнаты в коммунальном жилье. И, наконец, 3% рабочих имели собственное жилье (вероятно, небольшие деревянные дома в Киеве того времени). Средняя оплата за аренду жилья составляла 19% от семейного бюджета. Подобным образом дела обстояли не только в Киеве, но и в других крупных городах России. По воспоминаниям советского премьера А.Н.Косыгина (он родился в 1904г), - его отец был квалифицированным петербургским рабочим, - семья из шести человек (четверо детей) жила (арендовала) в трехкомнатной отдельной квартире, и работал его отец один, и без проблем содержал семью.

Н. С. Хрущев на завтраке в его честь, устроенном 19.09.1959 киностудией "ХХ век-Фокс", вспоминал: "Я женился в 1914-м, двадцати лет от роду. Поскольку у меня была хорошая профессия (слесарь), я смог сразу же снять квартиру. В ней были гостиная, кухня, спальня, столовая. Прошли годы после революции, и мне больно думать, что я, рабочий, жил при капитализме гораздо лучше, чем живут рабочие при Советской власти. Вот мы свергли монархию, буржуазию, мы завоевали нашу свободу, а люди живут хуже, чем прежде. Как слесарь в Донбассе до революции я зарабатывал 40-45 рублей в месяц. Черный хлеб стоил 2 копейки фунт (410 граммов), а белый - 5 копеек. Сало шло по 22 копейки за фунт, яйцо - копейка за штуку. Хорошие сапоги стоили 6, от силы 7 рублей. А после революции заработки понизились, и даже очень, цены же - сильно поднялись..."

В своей книге "Воспоминания. ч.II" (изд."Вагриус" М., 1997) Хрущёв писал: "...иной раз брали грех на душу и говорили, что в старое время, дескать, жилось хуже. Грех потому, что хотя и не все, но высококвалифицированные рабочие в том районе Донбасса, где я трудился, до революции жили лучше, даже значительно лучше. Например, в 1913 г. я лично был обеспечен материально лучше, чем в 1932 г., когда работал вторым секретарем Московского комитета партии. Могут сказать, что зато другие рабочие жили хуже. Наверное, хуже. Ведь не все жили одинаково... (с.191, 247).

 Но, может быть, Н. С. Хрущев принадлежал к высококвалифицированной рабочей аристократии и его уровень жизни резко отличался от большинства рабочих? К 1917 г. Хрущеву было только 22 года и получить такую квалификацию он просто не успел. В 1909 г. рабочие, требуя прибавить зарплату ,говорили – «только плохой слесарь получает 50 р. в месяц – а хороший слесарь получает 80 – 90 руб. в месяц». Следовательно, молодой Н. С. Хрущев получал не как хороший, а как «плохой слесарь» - вернее, начинающий, молодой. Но уже мог арендовать трехкомнатную отдельную квартиру...

Так или иначе, очевидно, что «квартирный вопрос» до 1917 года не был для рабочих столь болезненным, каким он стал после 1917 года и оставался вплоть примерно до конца 50-х, когда началось массовое строительство «хрущевок».

Еще М.А.Булгаков в 1930-х годах писал в «Мастере и Маргарите», что (по сравнению с дореволюционным временем) «москвичей испортил квартирный вопрос». И не только москвичей. Еще хуже после 1917г дела с жильем обстояли и во всех крупных городах СССР, и особенно в Ленинграде (в Ленинграде еще и в 1988г лишь те же 40% рабочих жили в отдельных квартирах, остальные - в коммуналках, зачастую огромных до 10 и более семей).

3. Далее, расход на одежду для одиноких рабочих составлял в среднем около 15%, для семейных — около 13%. Итак, 49% на питание, 19% на жилье, до 13-15% на одежду. Итак, около ежемесячно в среднестатистической рабочей семье оставалось около 17-19% свободных денег. Эти деньги тратились как на культурные развлечения (напомню, что в то время в крупных городах открывалось немало «народных домов» - аналогов «дворцов культуры» в СССР — где за недорого выступали и знаменитые артисты, и работали различные общества по культуре), так и на религиозные нужды, а для некоторых категорий рабочих — на «товарищескую солидарность» (взнос в разные страховые кассы или в пользу зарождавшихся профсоюзов).

4. Очень важно отметить — и это сказано в указанной выше статье, что расходы на здоровье и образование детей занимали в семейном бюджете весьма скромное место (именно из остававшихся свободных денег) - причина в том (цитирую по статье), что власти все же учитывали эти нужды и создали систему предельно дешевого начального образования и бесплатной медицины для бедных; в той же области особенно продуктивно проявляли себя и филантропы.

 Существенной особенностью анкетирования было то, что проводилось оно под эгидой Общества экономистов при Киевском коммерческом институт и стала заметным эпизодом на Всероссийской выставке 1913 года. Ее материалы и выводы сразу же пошли в дело на институтских занятиях, их тщательно изучали будущие менеджеры.

Итак некоторые сведения о положении рабочих Петербурга в 1910х годах:  

В Петербурге в 1910-х гг. средняя зарплата в промышленности составляла 450 рублей в год. Хорошей зарплатой для рабочего считалась сумма в 700 рублей в год. (В промышленности Германии средняя зарплата в пересчете на рубли составляла 707 рублей.)

Слесари-сборщики на крупных заводах получали по 850-900 рублей в год или по 70-75 рублей в месяц. Сотни путиловских рабочих имели по 1200 рублей, а высшей была зарплата американского рабочего - 1300 рублей.

В системе горэлектротранса Петербурга мастера по ремонту оборудования получали 840 рублей в год, ремонтники стрелок - 720 рублей, простые слесари - 480 рублей, кондуктора и вагоновожатые - по 40 и 45 рублей в месяц и "квартиру натурой" - это означало проживание в служебном семейном общежитии. "Линейные работники", получавшие годовые оклады до 840 рублей и прослужившие не менее 1 года, получали наградные 2 раза в год по 70% оклада, или всего в год 140%.

В 1914 г. оклады были повышены: мастерам по ремонту трамвайных вагонов - до 1100 рублей в год, мастерам по ночному осмотру - до 1200 рублей, помощникам мастера - до 900 рублей, ремонтникам моторов - до 900 рублей.

ЛЬГОТЫ

Осенью 1913 г. городская дума обсуждала петиции рабочих и служащих, сведенные в 18 пунктов, - "Об улучшении материального положения...". Были приняты следующие решения: - все работники системы городских железных дорог получат пособия на обучение, содержание детей; - ведомственная амбулаторная медпомощь работникам и членам их семей бесплатная; всем заболевшим бесплатно выдаются лекарства, имеющиеся в амбулатории, сложные рецепты в городских аптеках идут с 25%-ной скидкой, а при предъявлении "особого удостоверения" бесплатно; больничный лист выдается ведомственным врачом сразу на весь срок лечения; - полный оклад во время болезни (до 45 дней в году) выплачивается всем работникам по решению ведомственного медперсонала; амбулаторный прием проходил по месту работы 4 раза в неделю; - ежегодный отпуск шел из расчета 2 недели за 1 год службы, но максимально 28 дней. Cтоит упомянуть, что машинист паровоза городской железной дороги получал оклад в 900 рублей, но эту же зарплату имела и учительница первого года работы в начальных классах городской (не частной) школы. Каждый год она могла путешествовать по Германии вторым классом поезда, так как путевка на 24 дня стоила 66 рублей. Максимальный оклад учителя городской школы доходил до 1240 рублей.

"Деловой Петербург» № 27 (1859) от 17.02.2005

ДОПОЛНЕНИЕ О КВАРТИРНОМ ВОПРОСЕ В МОСКВЕ И В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ ДО 1917г

(По данным историков Н.Петровой и А.Кокорина 25.3.2010, тв "365" "Квартирный вопрос в России (до 1917г) и в СССР") Быстрый рост жилищного строительства (строительный бум) в Москве начался с 1880-х годов и продолжался без перерывов почти 35 лет, вплоть до начала ПМВ - но и в ходе ПМВ, хотя темпы строительства жилья упали, но не до нуля, жилье все же строилось даже в ПМВ. При этом, темпы строительства жилья постоянно превышали темпы рождаемости (и прироста населения), хотя по темпам прироста населения (3.5% в год, включая рождаемость) Москва и Петербург занимали 3-4 места в мире (!). Очевидно, это значит, что жилищные условия в Москве и Петербурге непрерывно улучшались - вплоть до 1916-17гг.

Максвелл- одна из самых отвратительных ночлежек Питера.

Кто и что строили? 1. Городские муниципальные службы строили жилье в основном для рабочих казеных заводов, а также вместе с владельцами предприятий - для частных заводов и фабрик. Отдельные квартиры в этих муниципальных домах были очень дешевыми, по карману любому рабочему (кроме начинающих и сезонных).

Жилые дома Нобеля

2. Многоквартирные дома с маленькой арендной платой строили также многие благотворители. Эти дома так и назывались - "дома дешевых квартир". Примерно с первых годов 20-го века и далее как муниципалы так и благотворители строили для рабочих уже в основном дома с отдельными квартирами, более всего с однокомнатными квартирами (средняя площадь 23 кв.м, с отдельной кухней, с высокими потолками), благоустроенные, с центральным отоплением. В этих домах были также детские комнаты (типа детсадов), прачечные, иногда и библиотеки.

Порт-Артур..

3. Конечно, строились во множестве и обыкновенные "доходные дома", в основном с многокомнатными отдельными квартирами, а также и частные дома, в том числе с помощью банковских ссуд (типа ипотеки), причем ссудный процент был невелик.

Гаванский рабочий городок

Очень много московских и петербургских семей среднего достатка съезжали со своих арендованных квартир на все лето на дачи (с мая по август-сентябрь) - выезжали на дачи со всем домашним скарбом, а по возвращении искали и быстро находили себе новое жилье - выбор жилья был большой, и на любой карман. Как сообщили историки Н.Петрова и А.Кокорев, в 1910-е годы в Москве среди горожан среднего и более высокого достатка получила распространение новая мода - "работать в городе, жить за городом", и в подмосковье началось было массовое строительство таких поселков, с высоким качеством жилья, для небедных горожан. Эта тенденция была прервана в ПМВ.

Обычный доходный дом Питера.

Возвращаясь к жилью рабочих, напомню, что более половины рабочих (квалифицированные, со стажем) не ждали муниципального жилья, а сами арендовали подходящие квартиры - одно, двух, и трехкомнатные (а летом многие и отправляли семьи на дачи, или в деревню к родичам) Более всего в Москве и Петербурге было четырехкомнатных квартир. Их аренда стоила около 90р в месяц - конечно, только немногие рабочие могли арендовать их. Но однокомнатная квартира обходилась менее 10р в месяц, двухкомнатная - гораздо менее 20р, в "дешевых домах" - и гораздо меньше этого. Напомню, что около 30% рабочих получали зп не менее 50р в месяц и могли сами выбирать себе квартиру в аренду.

Дом квалифицированного рабочего

Конечно, были и подвалы,и чердаки, и коечно-каморочные общежития (там платили 2-5 коп. в месяц) и типа коммуналок - но там ютились или сезонные рабочие, или только что приехавшие из деревни и не имеющие покровителей в землячествах, или спивающиеся бессемейные. Таких среди рабочих было не более 20%. Конечно, были и ночлежки, и приюты - как во всех крупных городах мира того времени.

Рабочая казарма.

Интересно еще, что с началом ПМВ, когда началась заметная инфляция, Могордума запретила домовладельцам повышать плату за аренду квартир, и запретила выселять семьи солдат за неуплату. Этот указ был отменен Временным правительством в марте 1917г.

Рабочий поселок

Ну а теперь пара документов  из двух эпох.

Теперь  о тяжкой жизни пожарных, изнывающих под непосильным гнетом  николашки романова, помещиков и капиталистов:

Снова 1908 год.

Как жить?! Подготовила Ирина Шестакова

Эта статья, в подробностях освещающая бедственное материальное положение дореволюционных пожарных, была опубликована в журнале «Пожарное дело» за ноябрь 1908 года.

Как жить? Этот жгучий вопрос все глубже и глубже гнездится в мозгу каждого семьянина, живущего в наши дни. Во времена нынешней дороговизны этот вопрос особенно захватывает нас, пожарных, получающих гроши на пропитание своих семей. Мне положительно страшно поднимать этот тяжелый вопрос, ибо нельзя же не заметить того, что все вокруг живут, глядя только на сегодняшний день, не смея заглянуть в завтрашний, и живут, даже боясь спросить самих себя — как мы живем? Но пусть будет то, что будет, — пришло время коснуться своих ран, может быть, для того, чтобы залечить их, а может быть, и нет. И да не посетуют на меня мои дорогие товарищи за то, что я попробую нарисовать картину нашей неустроенной жизни во всей ее неприглядности.

Возьмем для примера материальное положение хотя бы столичного брандмейстера. Это будет положение из средних, ибо есть брандмейстеры в провинции, получающие от 1 200 до 1 800 и более руб. в год. В столице же брандмейстер получает 1 000 с небольшим, а есть и еще меньшие оклады, даже в 600 руб. в год и менее, о которых даже и говорить жутко.

Итак, рассмотрим, каково жить на оклад в 1 044 руб. в год, т.е. 87 руб. в месяц, в столице, где жизнь так непомерно дорога. Из этих 87 руб. еще вычитается 4 руб. в месяц в кассу. Следовательно, 20 числа на руки приходится получать 83 руб. серебром (если вы не брали аванс, не участвовали в подписных листах на похороны, обеды, проводы, подношения и другие прелести чиновничьей жизни). Вы торжественно вручаете вашей жене эти 83 рубля, не израсходовав из них ни копейки даже на извозчика из боязни разменять их. 83 рубля для одного раза — довольно внушительная цифра, конечно. Но посмотрите на реестр расходов, который вам преподнесла ваша жена — весьма скромная и аккуратная, экономная женщина, но любящая мать и добрая хозяйка, умеющая, к сожалению, кушать французские булки да пить кофе (как досадно это в воспитании интеллигентных людей!).

Я из любопытства привожу эти скромные цифры, робко вписанные женской рукой в реестр домашних расходов, составленный на весь месяц вперед:

на стол...................................72 руб. (для пятерых — средняя семья)

за Асю и Лялю в училище по 7 руб. ......14 руб. (дети, слава Богу, учатся еще только в приготовительном классе)

на книги Асе...........................2 руб. (слава Богу еще, что и не Ляле)

прислуге за месяц..................7 руб.

проценты в ломбард...............8 руб. («Пусть бы пропали эти вещи!» — вырывается у нас каждый месяц)

Итого.....................103 руб.

Вот цифра, которая каждый раз 20 числа заставляет краснеть за себя вашу бедную жену, ни в чем не повинную робкую молчальницу, цифра, которая вызывает целый рой мурашек на вашу спину. А где же деньги на обувь, платье, извозчика, табак, папиросы (если вы курите), гости, обновки детям (я молчу уже о лакомствах), другое-прочее, пятое-десятое? У вас в руках только 83 рубля. Где же взять 20 рублей недостающих и вовсе не выдуманных вашей женой, а требующихся самой жизнью? Красть, значит?!. В лучшем случае — просить в долг (без отдачи, конечно, большей частью), или нести в ломбард последние следы вашей причастности к интеллигентному классу?

Мне могут возразить, что, кроме 87 рублей, каждый брандмейстер получает еще наградные от страховых обществ и от начальства (этих наградных набирается в столице около 500 руб. в год), да еще кое-что, и т.д. Я скажу: да, получает, — но и только.

***

Пока ваши дети еще в приготовительном классе, вы платите за них, положим, только полтораста с небольшим рублей. Но если они, слава Богу, поступили в гимназию, — готовьте уже 200 руб. за двоих (плюс расходы на книги). Да и это только в том случае, если вы не имеете еще одного или двоих отпрысков, иначе же вы познакомитесь со сказкой про белого бычка, ибо родины да крестины даром не обходятся. Кроме того, если вы — столичный брандмейстер, то у вас всегда имеются дела вне команды: осмотры, освидетельствования, комиссии, заседания и прочее, служебные поездки по городу (о личных делах я уже умалчиваю), для которых вы должны иметь собственный экипаж (да не извозчичьи дрожки, а именно экипаж, приличествующий вашему сану, с опрятно и прилично одетым кучером).

Единовременный расход на это составляет около 500—600 руб. В том же случае, если вы не обзавелись экипажем, вам нужны карманные деньги на извозчиков, так как путешествие на конке не всегда представляется возможным, и уж во всяком случае неудобно при надобности быстро попасть на случившийся пожар. По самому скромному подсчету, таких разъездов по комиссиям бывает в год в среднем около 200, то есть почти через день, а иной раз и по несколько раз на день. Если считать в среднем стоимость извозчика в два конца «с подожданием» по 1 рублю, то получается, что одна только скромная сумма на извозчиков составит 200 руб. в год, разъездных же в нашем окладе никаких не полагается.

И вот, если вы, видя дождь на дворе, пожалеете ваших детей и купите им галоши, вы влезете в долг. Если ваша жена возымеет неосторожность переменить наконец-то шляпку, полученную ею еще с приданым от ее родителей, она вас втянет в долг. Если, когда весеннее солнышко позеленит леса и луга, когда всех тянет ближе к природе, подальше от пыльного города, если в это время вы наймете для вашего семейства дачу. — Боже вас упаси! Вы влезете в долг.

А развлечения, а удовольствия, на которые имеет право всякий смертный, желающий думать, что жизнь — это не только ужасная каторга, но иногда еще и наслаждение?! А испытание Божие — болезнь ваша или вашей жены или детей?!

Но вдруг вы к тому же еще окажетесь пожарным-идеалистом и не можете примириться с недостатками в оборудовании вашего обоза, небрежно заброшенного городом, и посмеете купить за свой счет какой-нибудь факел или электрический фонарь, какой-нибудь новейший прибор, до которого нет дела городу? И если вам не получить его иначе, как за свой счет, обойтись же без него на пожаре, по вашим понятиям, нельзя, — и вдруг вы это сделали...

О, тогда вы окончательно становитесь преступником, даже вдвойне преступником: во-первых, перед вашей семьей, которую вы разули в непогоду посреди улицы, и, во-вторых, перед начальством, от которого вы рискуете получить нелестный эпитет «запутавшегося в долгах». О прожженных же на пожарах сюртуках и сапогах стоит ли говорить...

Конечно, я понимаю, что 87 руб. — это были большие деньги в прежние времена. Но, во-первых, это было доброе старое время, когда, я помню, фунт мяса стоил не 26 коп., как теперь, а всего 16 коп., фунт масла — не 48, а 30 коп. и т. д. Во-вторых, это было время, когда об интеллигентных брандмейстерах не кричали и на службу их никто не звал. Я могу еще понять самого себя, когда я и моя семья может быть способна всю жизнь кормиться щами и кашей, редькой с квасом да черным хлебом, и разве что в праздничный день — пирогом с кашей или с капустой. Я счастлив, если меня так воспитали и мои потребности дальше этого не идут. Но, воля ваша, за что же должен страдать и быть несчастным мой сосед, товарищ по службе, — интеллигент, который, к сожалению, вырос на французских булках да бульоне с пирожками? Если бы он был отпетым тунеядцем, тогда, конечно, туда ему и дорога, питается квасом да редькой — ну и приятного аппетита; но, помилуйте, ведь он служит, работает в поте лица, имеет семью, тоже интеллигентную, как и он сам, детей, которых должен готовить в жизнь — и жизнь не крючников, кухарок или извозчиков, а полезных членов общества, обученных и образованных... За что же, позвольте спросить, приходится ему терпеть лишения, и терпеть там, куда его звали долг, любовь и обещания?

Да вот еще что: от меня, живущего на щах да каше, служба ровно ничего и не требует, кроме благонадежного исполнения своих обязанностей (то есть быть аккуратным и исправно наблюдать за обозом да конскими хвостами); а ведь от соседа-интеллигента требуют несколько больше — и инициативы, и изобретательности, и проектов, и реорганизации, и всего того, чем сопровождается труд всякого интеллигентного и порядочного человека. Но представим себе, что мой сосед — тот самый пожарный-идеалист, который готов ради любимого дела питаться воздухом (одеваться в рубище он не смеет, потому что служба этого не позволяет). Ну, а его семейство? Дети, которые, кроме как «мама, кушать» или «мама, купи сегодня куклу, а потом книжку», — ровно ничего и знать не хотят, а жена, видящая лишь во сне наряды и удовольствия и вздыхающая над штопаньем дырявого белья, а… Но я вижу, дорогой читатель, что вам наскучило и стало нудно слушать одни и те же бесконечные стоны. Что ж, я готов пощадить вас и бросить перо, но заявляю — я далеко не кончил того, что следовало бы нарисовать во всей полноте красок на картине неустроенной жизни русского брандмейстера. Во всяком случае, очевидно, что так жить нельзя, и пусть нам докажут, что за Богом молитва, а за царем служба не пропадают! Наши семьи молятся, а мы служим...

Перепубликация в газете «Харьковский пожарный вестник», №35(103), 1 сентября 2000 г., стр. 6

1940 год

И для сравнения Бюджет совслужащего в невоенном 1940-м году, или жить стало лучше, жить стало веселей...

Но предварю это т опус сканом пары страниц из крайне советской книжки:

С.341

Взято из:  Струмилин  С.Г. Проблемы экономики  труда. М.:Наука, 1982

Немного информации об уровне жизни советских людей в Куйбышеве в 1940 году. Информация не является статистической, поскольку ее источником является Письмо совслужащего Генина В.М. Молотову от 18 января 1940 года

(ГА ГАРФ Ф. Р - 5446. Оп. 82. Д. 119. Л. 193 - 197).

 Письмо заинтересовало Молотова и он поручил своему секретариату перепечатать его. Теперь о том, какие сведения в своем письме приводит совслужащий.

В семье Генина - 5 человек (он, жена, трое детей), из которых работает только он один. Его ежемесячная зарплата составляет 450 рублей, из которых он не менее 30 рублей отдает как подоходный налог и культжилсбор, а еще 45 рублей государство изымает у него под "добровольный" заем. На оставшиеся 375 рублей Генин содержать семью не может, и для наглядности он приводит сведения о прожиточном минимуме для его семьи по продуктам, данные о потреблении которых и расходам на них ведет его жена. Получается, что "прожиточный" минимум его семьи составляет более 700 рублей (стоит отметить, что в своем письме Генин дважды совершает арифметические ошибки в подсчете). Разницу между зарплатой и прожиточным минимум Генин старается покрывать за счет подработок, продажей мебели, а также экономии на всем. Итак, из чего состоит расходная часть бюджета семьи Генина в процентах:

А вот расходы уже в рублевом эквиваленте (всего 732,5 рубля в месяц):

Теперь посмотрим, какое количество продуктов покупается на эти деньги:

В коммунальные расходы вошли: квартплата - 35 рублей вода и свет - 15 рублей керосин - 6 рублей радиоточка - 4 рублей дрова - 40 рублей

В мясо и масло вошли: масло (2 кг в месяц) - 80 рублей мясо (15 кг в месяц) - 189 рублей в месяц Хлеб семья Генина приобретает по 1,5 рубля килограмм (хотя иногда приходится приобретать его по более высокой цене - 2,7 рубля), макароны (2 кг в месяц) - по 3 рубля за кг. Сахара покупается в месяц на семью 4 кг по 4 рубля за кг, чай (50 грамм) - по 3,5 рубля. Поскольку в семье трое детей, то для них покупается по возможности 1 литр молока в день по 2-3 рубля за литр.

В овощи вошли: картофель (30 кг в месяц) - 90 рублей капуста (5 кг) - 20 рублей лук, морковь и т.п. - 10 рублей Указанные выше данные, еще раз отмечу, сам Генин считает именно "прожиточным минимумом", который - как уже понятно, его зарплата обеспечивает лишь наполовину. Стоимость такого "минимума" составляет более 730 рублей. При этом надо также учесть, что Генин по ценам дает цифры усредненные, что свидетельствует о том, что семья часть продуктов закупает не только на рынке, но и в государственной коммерческой торговой сети.

Теперь посмотрим на показатели потребления продуктов на душу человека в этой семье в месяц (данные усреднены, поскольку понятно, что, например, дети потребляют больше молока, чем взрослые): Мясо - 3 кг Масло - 0,4 кг Хлеб - 12 кг Сахар - 0,8 кг Картофель - 6 кг Капуста - 1 кг Молоко - 6 литров ****

Для сравнения - сводки  ЦСУ Госплана:

 Цены на рынках в городах Поволжья и Урала (1940 - 1941) 
и Цены на продукты и зарплата в промышленности (1940 - 1945). 

Итак Резюме:

Сравнивая средние зарплаты российских рабочих до 1917 года со средними зарплатами европейских и американских рабочих, еще советский  академик С.Г. Струмилин (в 1960 году) писал :

"Заработки российских рабочих были одними из самых высоких в мире, занимая второе место после заработков американских рабочих. ....
Реальный уровень оплаты труда в промышленности России был достаточно высок и опережал уровень оплаты труда в Англии, Германии, Франции".

"Средний годовой заработок в обрабатывающей промышленности США по цензу 1914 года достигал 573 долл. в год, 11,02 долл. в неделю, или 1,84 долл. в день. В перерасчете на русскую валюту по паритету дневной заработок американского рабочего составлял 3 руб. 61 коп. золотом. В России, по массовым данным 1913 года, годовой заработок рабочих деньгами и натурой равнялся за 257,4 рабочих дня 300 руб., т.е. не превышал 1 руб. 16 коп. в день, не достигая, таким образом, и трети (32,2%) американской нормы. Отсюда и делались обычно поспешные выводы о резком отставании уровня жизни рабочих России от американских стандартов. Но с учетом сравнительной дороговизны жизни в этих странах выводы получаются другие. При сравнении цен на важнейшие пищевые продукты в России и США оказывается, что в США продукты стоят в три раза дороже, чем в России. Опираясь на эти сравнения, можно сделать вывод, что уровень реальной оплаты труда в промышленности России следует оценить не ниже 85% американского"..

[Струмилин С.Г., Очерки экономической истории России. М.: Изд-во социально-экономической литературы, 1960., с.122-123]

Однако, добавляет С.Г. Струмилин, это без учета более низкой квартирной платы в России, меньшей тяжести налогового обложения и без учета безработицы, гораздо меньшей в России.

О.А. Платонов в своей книге дополняет это сравнение:

"Известно также, что 'высокий уровень заработной платы русских рабочих сочетался с большим, чем в других странах, количеством выходных и праздничных дней. У промышленных рабочих число выходных и праздников составляло 100-110, а у крестьян достигало даже 140 дней в год. Перед самой революцией продолжительность рабочего года в России составляла в промышленности в среднем около 250-ти, а в сельском хозяйстве – около 230 дней. Для сравнения скажем, что в Европе эти цифры были совсем иными – около 300 рабочих дней в год, а в Англии – даже 310 дней".

[Платонов О. А., Терновый венец России (История русского народа в XX веке), Том 1. М.: Алгоритм, 2009., с.34-35]

Сравнивая калорийность питания рабочего до 1917 года и в СССР, американская исследовательница Элизабет Брейнер пришла к выводу, что уровень питания в калориях до революции 1917 года был вновь достигнут в СССР только в конце 50-х – начале 60-х годов. Тогда же (к концу 1950-х годов, при Н. Хрущеве), был проведён и пенсионный закон (сталинские пенсии для большинства людей были нищенскими), и началось массовой жилищное строительство – а до начала 1960-х годов и жилищные условия советских рабочих были гораздо хуже, чем рабочих в царской России до 1917 года

Полезная вещь революция!