Как лечили рак древние люди

Многие люди думают, что рак появился относительно недавно, а древние люди от него не страдали. Но это не так: ученые нашли множество доказательств, что люди болели раком и в каменном веке, и в Древнем Египте, и в средневековой Германии. И, конечно, врачи пытались его лечить. Рассказываем о способах лечения рака в прошлом и о том, как мы боремся с этой болезнью сейчас.

Правда ли, что древние люди реже болели раком?

Это утверждение звучит резонно. Особенно если учесть, что среди причин онкологических заболеваний есть употребление табака, воздействие радиации и контакт с промышленными веществами-канцерогенами. Однако утверждать, что онкологических заболеваний в древности было намного меньше, со всей уверенностью нельзя. Хотя бы потому, что 5-10 процентов всех видов рака связаны с генами, унаследованными от родителей — то есть получить онкологическую болезнь «по наследству» в древности можно было точно так же, как и в наши дни.

Узнать правду о том, насколько были распространены онкологические заболевания в прошедшие эпохи, должны помочь древние захоронения. Однако изучать заболеваемость раком по костям очень сложно.

Во-первых, если речь идет о по-настоящему давних временах, до нас доходит не так уж много костных остатков. Во-вторых — и это самое главное — не все онкологические заболевания оставляют следы на костях.

Исследуя скелеты людей, живших в прошлые эпохи, проще всего найти первичные опухоли костей — а это менее 0,2 процента всех онкозаболеваний
Library of Congress

Еще в костях порой можно обнаружить метастазы некоторых других видов онкологических болезней: рака молочной железы, предстательной железы и легкого. Однако это не так просто, как кажется. В 1996 году английский палеонтолог Тони Вальдрон изучил регистр смертей за 1901–1905 годы и  выяснил, что вероятность обнаружения признаков рака в костных останках мужчин составляет 0–2 процента, а у женщин — 4–7 процентов.

Поэтому с уверенностью мы можем утверждать только одно — раком люди болели всегда: и в каменном веке, и в более поздние эпохи. Например, в 2007 году ученые из Мюнхена  обнаружили пять случаев рака среди 905 скелетов в египетских некрополях, и тринадцать случаев — среди 2547 захоронений на средневековом кладбище в Германии.

Другое дело, что характер заболеваемости и частота встречаемости различных онкологических заболеваний в стародавние времена, скорее всего, был совсем иным, чем сейчас. Хотя бы потому, что продолжительность жизни людей все время увеличивается.

По прогнозам, к 2030 году 70 процентов всех случаев рака будет выявляться у людей в возрасте 65 лет и старше. Но  всего 200 лет назад (то есть в середине XIX века) средняя ожидаемая продолжительность жизни мужчин составляла 40 лет, а женщин — 42 года. Получается, что до многих видов рака, распространенных в наши дни, предки попросту не доживали.

Как лечили рак до XX века

Самый древний метод лечения рака был описан в медицинском папирусе Эберса — то есть в 1500 году до нашей эры. Египетский фараон Имхотеп  рекомендовал «прото-иммунотерапию»: нужно было сделать припарку возле опухоли, а потом надрезать ее. Фараон рассчитывал, что в месте надреза начнется воспаление, которое уничтожит опухоль.

Самое интересное, что «фараонский» метод вполне мог сработать. Например, редкая раковая опухоль  святого Перегрина способна к спонтанной регрессии — но только в том случае, если в рану попадет инфекция. Однако куда чаще целители из Египта, Греции, Рима и Индии ограничивались тем, что прикладывали к опухоли тепло — в надежде, что нагревание поможет справиться с болезнью.

Рак святого Перегрина: болезнь с чудесным исцелением

Отец Перегрин жил на рубеже XIII-XIV веков, происходил из хорошей семьи и вел праведную жизнь — а прославился благодаря необычной истории своей болезни. В молодости священник заболел раком голени, которая потребовала ампутации ноги. Однако, когда подошел срок операции, врач увидел, что опухоль исчезла — так что удачливый священник ушел из его «кабинета» на обеих ногах.

Сегодня мы знаем, что «самопроизвольное» излечение от рака — вполне возможное, хотя и достаточно  редкое явление. Иногда попавшие в рану микробы действительно «модифицируют» иммунный ответ, и организм оказывается в состоянии победить рак. На этом принципе основана современная иммунотерапия. Однако в средние века о работе иммунитета ничего не знали, так что чудесное исцеление приписали не микробам, а божественному вмешательству.

Долгие годы «иммунотерапия» путем загрязнения хирургической раны шла «в комплекте» с хирургическим лечением рака. Поскольку о стерильности хирургических кабинетов и инструментов речь не шла, вырезавшие раковые опухоли хирурги неизбежно заносили в них болезнетворных бактерий (например, Streptococcus pyogenes и Serratia marcescens).

Для многих прооперированных людей это заканчивалось плачевно, поскольку приводило к сепсису (смертельному заражению крови — прим.ред). Однако некоторые пациенты, страдавшие способным к регрессии раком, вытягивали «счастливый билетик» и исцелялись. Подобные случаи описывали и в XVIII, и в XIX, и даже в начале XX века.

Авторство термина «рак»  приписывают греческому врачу Гиппократу (460-370 годы до нашей эры). Считается, что он первым использовал слово «carcinos» для описания не образующих язвы опухолей, а слово «carcinoma» — для описания «язвенных» опухолей.

Оба термина — «carcinos» и «carcinoma» — восходят к греческому слову «краб». Возможно, ученый решил, что силуэт опухоли под кожей напоминает это животное

За второй термин, «онкология», мы должны быть признательны второму греческому врачу, Галену (130-200 годы нашей эры). Для описания опухолей он использовал греческое слово «отек», или «oncos». Оба знаменитых грека придерживались гуморальной теории, в соответствии с которой за здоровье человека отвечают четыре жидкости организма: кровь, мокрота, желтая и черная желчь. Если баланс этих жидкостей нарушается, человек заболевает. В соответствии с этой теорией к раку приводил  избыток черной желчи, которая скапливается в некоторых органах и тканях. Их идеи продержались до конца Средних веков.

Чтобы вылечить рак «по Галену», нужно было либо нормализовать образ жизни при помощи правильного питания и переезда в «здоровое место» подальше от болот с их тлетворными испарениями — либо попытаться выпустить избыток черной желчи из опухоли хирургическим путем. Однако в отсутствие антибиотиков хирургическое лечение онкологических болезней было крайне болезненным и рискованным делом.

Вплоть до середины XIX века большинство пациентов предпочитало хирургии самое фантастическое якобы «медикаментозное» лечение. Аптекари запаслись зубом кабана, легкими лис, настойкой свинца, молотым белым кораллом и другими сомнительными средствами. Хирургические операции применялись нечасто — лишь изредка хирурги-парикмахеры проводили мастэктомию (удаление опухоли груди). Разумеется, без анестезии и в антисанитарных условиях.

В XVIII веке на смену гуморальной теории пришла теория лимфы. Но это было немногим лучше гуморальной теории. В то время считалось, что рак возникает, если в органах и тканях понемногу накапливается разрушающая и отравляющая организм лимфатическая жидкость.

Истинный прорыв в лечении рака произошел только в XX веке. В это время на помощь хирургам пришли методы, которые до сих пор широко используются в онкологии: лучевая терапия, гормональная терапия, иммунотерапия и химиотерапия
Library of Congress

Прорыв в понимании причин рака случился только в середине XIX века, с появлением  микроскопа современного типа. «Отцом онкологии» стал немецкий ученый Рудольф Вирхов — он не только впервые описал раковые клетки, но и установил, что между воспалением и онкологическими заболеваниями есть  прямая связь. Теперь удаленные хирургом опухолевые ткани можно было исследовать и уверенно отличать от здоровых.

А поскольку к тому времени уже была изобретена асептическая хирургия (спасибо за нее мы должны сказать английскому доктору  Джозефу Листеру) и анестезия (которую изобрел бостонский стоматолог  Уильям Мортон), оперативное лечение онкологических заболеваний впервые перестало напоминать гусарскую рулетку.

Лечение рака в XX веке: краткая история

Лучевая терапия. В 1898 году Мари и Пьер Кюри открыли, что радий и полоний могут испускать радиоактивное излучение. Через четыре года после этого немецкий биолог Теодор Бовери пришел к выводу, что раковые опухоли возникают из обычных клеток с поврежденными хромосомами.

Примерно в то же время удалось выяснить, что излучение радия тоже способно повреждать хромосомы в клетках. Еще через год радий впервые использовали, чтобы повредить раковые клетки еще сильнее — и уничтожить их. В эксперименте приняли участие два пациента с базально-клеточным раком — и оба выздоровели.

Долгое время главной проблемой лучевой терапии была ее неуправляемость. Возникали сложности как с расчетами нужной дозы облучения, так и с четким нацеливанием его на раковые клетки. Это очень важно: если перестараться с облучением и промахнуться мимо опухоли, облучение неизбежно повреждало в том числе и здоровые клетки. К счастью, в последней четверти XX века была изобретена  конформная лучевая терапия. При этом подходе луч направляют при помощи компьютерной томографии, которая позволяет получить точные трехмерные модели облучаемой ткани.

Затем появилась лучевая терапия с модуляцией интенсивности (IMRT), которая позволяет регулировать интенсивность воздействия, и радиосенсибилизаторы — вещества, которые делают раковые клетки более чувствительными к воздействию радиации. Все это позволило заметно уменьшить побочные эффекты от лечения.

Химиотерапия. В 1909 году немецкий химик Пауль Эрлих предположил, что иммунная система организма способна выслеживать и уничтожать раковые клетки. Впоследствии эта идея превратилась в «гипотезу иммунного надзора», а Эрлих стал «отцом» сразу двух методов лечения онкологических заболеваний — иммунотерапии и химиотерапии.

Однако прорыв в химиотерапии случился только после Второй мировой войны, в 1949 году. В то время ученые активно изучали ядовитый иприт, больше известный как  горчичный газ, который применялся в качестве химического оружия. Неожиданно исследователи выяснили, что азотистые соединения иприта помогают бороться с раком лимфатических узлов (лимфомой). «Доработанные» соединения иприта стали первыми в истории химиотерапевтическими лекарствами от рака.

В дальнейшем было открыто множество химиотерапевтических лекарств: от аминоптерина (соединение фолиевой кислоты, или витамина В9), способного обращать вспять острый лейкоз у детей, до адъювантной терапии, которая помогала в борьбе с неуловимыми метастазами. В 1958 году появилась комбинированная химиотерапия, при которой применяется сразу несколько препаратов, и которая действует более эффективно.

Гормонотерапия. В 1941 году американский физиолог Чарльз Хаггинс обнаружил, что снижение уровня тестостерона одновременно с повышением уровня эстрогенов в организме обращает вспять опухоль простаты. Чтобы добиться этой цели, Хиггинс удалял яички и вводил пациентам женские половые гормоны — так появилась  гормональная терапия, которая до сих пор лежит в основе лечения рака предстательной и молочных желез.

В наши дни с той же целью применяют более щадящее лечение — используют препараты, блокирующие мужские и женские половые гормоны. Например, ингибиторы ароматазы и лютеинизирующего гормона.

Иммунотерапия. Этот метод лечения рака одновременно и самый передовой, и самый древний — если, конечно, считать первооткрывателем иммунотерапии фараона Имхотепа. На самом деле, осознанное применение этой методики  стало возможно только с 1970-х годов, когда ученые наконец научились массово производить моноклональные антитела.

Антитело — особый белок, который белые клетки используют для «маркировки» всего опасного и нежелательного, от микробов до раковых клеток. Ориентируюсь на антитела, как на дорожные знаки, другие белые клетки быстро находят и уничтожают патоген.

Когда исследователи поняли, что можно создать антитела, которые будут распознавать раковые клетки, это был настоящий прорыв. Дело в том, что наиболее универсальные и эффективные методы лечения онкологических заболеваний — химиотерапия и лучевая терапия — токсичны для организма и дают тяжелые побочные эффекты. Одно из таких осложнений — нейтропения, то есть резкое снижение количества белых клеток в крови.

Химиотерапия, как воздушная гимнастика, требует страховки: чем опасна нейтропения и как ее победить

Химиотерапия (ХТ) – один из базовых методов лечения онкологических пациентов. Лекарства, которые применяют при химиотерапии (цитостатики), нарушают процессы роста, развития, механизмы деления всех клеток организма и обладают высокой пролиферативной активностью. Этим качеством, как правило, характеризуются клетки злокачественных новообразований. Клинические исследования подтверждают, что противоопухолевый эффект зависит от дозы цитостатиков и режима химиотерапии.

Одно из самых частых осложнений цитотоксической терапии — нейтропения, или аномально низкий уровень белых клеток крови (нейтрофилов), которые играют важную роль в формировании иммунного ответа организма. Под воздействием химиотерапии уничтожаются не только нейтрофилы, но и место их продукции – костный мозг. Организм со сниженным числом нейтрофилов практически беззащитен перед инфекцией любой природы и силы. Кроме того, нейтропения сильно снижает эффективность проводимого лечения, так как из-за этого осложнения врачу приходится изменять оптимальный режим терапии и редуцировать дозы цитостатиков.

Однако нейтропения нейтропении рознь. На фоне одних схем химиотерапии количество нейтрофилов снижается не очень сильно, а при применении других у пациентов развивается «нейтропеническая лихорадка», или фебрильная нейтропения (ФН). Это жизнеугрожающее состояние, требующее неотложной медицинской помощи. Высокий риск развития ФН наблюдается при лечении многих онкологических болезней и сопровождает практически все схемы терапии онкогематологических заболеваний. Среди онкологических нозологий можно выделить рак молочной железы, рак легкого, рак шейки матки и яичников, рак яичка, колоректальный рак, саркомы и рак желудка. В группе высокого риска развития ФН находятся пациенты с такими лимфопролиферативными заболеваниями как лимфома Ходжкина и неходжкинские лимфомы, острый лимфобластный лейкоз, множественная миелома, диффузная B-крупноклеточная лимфома, первичная медиастинальная лимфома, лимфома ЦНС и другие.

При ФН число циркулирующих в крови нейтрофилов падает ниже 500/мм³. Это предельно малый уровень, абсолютно недостаточный для защиты организма от инфекций. По этой причине у страдающих ФН людей риск развития тяжелых инфекционных осложнений увеличивается на 30 процентов, а риск гибели — на 15 процентов.

К счастью, своевременная профилактика заметно уменьшает риски, связанные с воздействием химиотерапии, и достоверно снижает вероятность развития нейтропении. Для этого на фоне лечения химиотерапией применяют специальные препараты — гранулоцитарные колониестимулирующие факторы (Г-КСФ). Эти вещества относятся к цитокинам — небольшим сигнальным молекулам, которые синтезируются в организме человека. Цитокины «побуждают» костный мозг создавать больше клеток крови и активно выпускать их в кровь.

На сегодняшний день считается, что применение Г-КСФ сокращает сроки восстановления кроветворения (гемопоэза) в костном мозге, снижает частоту развития инфекционных осложнений и позволяет сохранить дозоинтенсивность терапии (объем дозы и интервал между курсами), необходимую для эффективного лечения онкологических заболеваний. Снижение дозоинтенсивности ХТ приводит к сокращению общей выживаемости больных раком молочной железы и раком яичников на 37 процентов.

Согласно российским и международным исследованиям, первичная профилактика Г-КСФ достоверно уменьшает риски снижения дозоинтенсивности.

Препараты класса Г-КСФ существуют в двух формах: короткого и пролонгированого действия. Г-КСФ пролонгированного действия – это пегилированные (модифицированные в лабораторных условиях) молекулы, которые, по сути, являются усовершенствованной версией коротких Г-КСФ. Пегилированные Г-КСФ работают дольше, и их необходимо вводить всего один раз на курс химиотерапии. Это позволяет минимизировать посещения клиник, поддерживать оптимальные дозы химиотерапевтических лекарств и повышает эффективность лечения в целом.

В России применяются препараты Г-КСФ пролонгированного действия для снижения продолжительности нейтропении и уменьшения риска возникновения фебрильной нейтропении, такие как, например, эмпэгфилграстим.

Сегодня такие препараты входят в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов. Это означает, что пациенты вправе получать их бесплатно, за счет бюджетных средств.

Препараты на основе моноклональных антител помогают при лимфоме и раке молочной железы
National Cancer Institute / unsplash

В конце 1990-х годов исследователи создали первые в мире иммунотерапевтические препараты — моноклональные антитела к компонентам раковых клеток на основе химерных (частично мышиных, частично человеческих) антител, которые «не реагируют» на здоровые клетки организма: ритуксимаб и трастузумаб. Эти препараты применяют для лечения лимфомы и рака молочной железы.

Однако  мышиные антитела живут в организме людей недолго, а еще они недостаточно эффективно проникают в опухоль и в целом работают хуже человеческих. Поэтому, чтобы эффективно бороться с человеческим раком, антитела тоже должны быть человеческими.

Проблема в том, что разработка лекарств на основе человеческих моноклональных антител — очень непростая работа. Чтобы получить антитела у мышей, нужно сначала создать «бессмертные» клетки, которые и будут «печатать» лечебный белок. Их делают путем слияния белых В-клеток с опухолевыми клетками (используют клетки миеломы, которые, как известно, не умирают). Однако клетки человеческой миеломы  оказалось очень трудно культивировать в лаборатории.

Так что ученым пришлось действовать иначе — брать за основу мышиные антитела, и при помощи методов генной инженерии переделывать их, чтобы они работали в человеческом организме. Именно так создали препарат ритуксимаб. Процесс это дорогой, сложный, долгий и затратный — так что неудивительно, что готовое лекарство стоит порядка 100 долларов за десятимиллилитровую инъекцию.

Даниил Давыдов

Источник