Как устроено американское общежитие

Пишет студентка из Москвы: Всю жизнь мечтала пожить в общаге. Без дураков, а на полном серьезе. Я была тепличным московским ребенком и ездила в университет на метро. С каким сердечным трепетом я слушала рассказы счастливых иногородних ровесников. О китайцах, которые жарят на общей кухне селедку. О злобной комендантше, которой подкладывают под дверь фекалии. О мальчиках из соседнего блока, которые половниками воруют борщ, а вечером поют песни под гитару.

Этим воистину незабываемым декабрем в Нью-Йорке семьи для меня не нашлось. Я нарисовалась в школе довольно внезапно, и американским семьям было не до студентов – Рождество, Новый год, все дела. Так, н-цать лет спустя, сбылась мечта Алены – она, наконец, заселилась в общагу. К сожалению, мечта уже давно канула в лету. К счастью, мне предстояло прожить там всего две недели.

Сразу оговорюсь – я собираюсь рассказать про общежитие языковой школы при университете. Студенты самого университета в основном живут в других общагах – устрашающих многоэтажных монстрах. Вон они возвышаются за полем.

У нашей школы был симпатичный двухэтажный коттедж. Огороженная территория с пропускным пунктом и электронным замком – вход по студенческой карточке. Несколько одинаковых коттеджей – соседние тоже были заняты, возможно, студентами определенных факультетов или школ. 



Свой первый день в общаге я не забуду никогда. До здания меня доставили «старички» - подружка из Саудовской Аравии и молчаливый высокий китаец из нашей группы. Они сбросили меня в холле и разошлись по своим комнатам – убивать темный зимний американский вечер. Минут через пять меня обнаружила совсем молоденькая и очень деловая американка.

- Таак, - сказала она мне, - кто это у нас тут сидит?

- Алена, - проворчала я. Мне совершенно не хотелось общаться. 

- Ах, Алена! – девица заулыбалась шире. – Мне звонили по поводу тебя. 

Девица оказалась одной из «коменд». Время работы в общежитии – с шести до девяти вечера. Основное занятие – студент. Ночью жильцов общежития никто не контролирует. Любые проблемы круглосуточно решает служба безопасности. 

Девица повела меня показывать апартаменты. Алене, которая вынесла мозг всему руководству школы, выделили целый блок. Впрочем, об этом я уже рассказывала. Теперь покажу подробнее. 

На двери моего блока красовались рожицы. 



- Впиши сюда свое имя, - сказала мне девица.

«Ага, сейчас», - подумала я. Она открыла дверь и запустила меня внутрь. Большой предбанник, направо – туалет и душ, прямо – две комнаты, по две кровати в каждой. Я только выбирать намылилась, она меня влево подтолкнула. 

- Нет, и кровать нельзя выбрать тоже. У меня тут вот эта левая за тобой записана. Такие правила, а то вдруг рисунки на стенах или еще что, сама понимаешь. 

Она выдала мне комплект белья – две простыни, две наволочки, два хлипких полотенца и тонкое вафельное одеяло. Велела мне обращаться «если что» и ушла. 

Я огляделась. Судя по всему, стены здесь пока не оскверняли, а жаль. Даже взгляду зацепиться не за что. То ли дело общага в МАИ, я туда в пору бурной молодости заглядывала. Как сейчас перед глазами стоят двухэтажные, деревянные, захламленные нары и чудовищно грязная «кухня» за занавеской. Впрочем, в МАИ была жизнь. Здесь была больница. Ну ладно, думаю, если совсем припрет, буду творить над соседней кроватью. 



В комнате было холодно, очень. В шкафу не было вешалок. 



Душ в ванной работал только под одним углом. Разумеется, никакого фена и прочих излишеств. 



Я подумала и пошла «менять номер». Не в себе еще была, салага. У «коменд» в общаге свой блок. На двери – расписание «смен» и разнообразная информация. Важные телефоны, правила общежития, расписания автобусов. 



А внутри – настоящая студенческая уютная берлога, прямо как в фильмах. Плакаты на стенах, веселое постельное белье, книги, игрушки, бутылки. Кусочек дома. 

Девица моему приходу особо не удивилась.

- Первый раз в общаге? - утвердительно спросила меня она. Этот же вопрос я снова услышала двумя часами позже. – Поменять не могу. Вы должны решить этот вопрос с куратором из школы. Ваш куратор должен позвонить моему. Мой дать указание мне. Сейчас шесть, кураторы не работают. И у нас все равно все номера одинаковые. 

Я уже знала, что не осилю кураторов. Поэтому попыталась выжать максимум из девицы. Она выдала мне второй комплект белья – теплых одеял в общаге не было. Настроила кондиционер на тепло – с тех пор он стал моим злейшим врагом на две недели. Он висел под окном, прямо у моего изголовья и грохотал как стиральная машина на режиме «отжим». С редкими перерывами, все ночи напролет. Подружка из Саудовской Аравии в своей комнате по другую сторону коридора спала как убитая – мне, говорит, все нипочем, главное - уснуть. А я раньше на даче часы из комнаты выносила, потому что тикают. Ну и нервы уже не студенческие. 

Первым же вечером в общаге я своровала у китайцев еду. Первую ночь провела без сна – долго спавший кондей набирал силу. Первое утро проплакала от злости. А потом привыкла, человек ко всему привыкает. Купила любимые силиконовые беруши, приноровилась к душу. Даже голову умудрилась в нем покрасить. 



Научилась ценить простые человеческие радости. 

Утром выбегаешь на кухню поставить чайник – в домашнем костюме, без косметики. 



Иногда сталкиваешься с кем-то из группы, например, с высоким китайцем, который мою ручную кладь до общаги тащил. Китаец, конечно, погружен в лапшу, но никогда не забывает пожелать доброго утра и вообще крайне любезен. Как-то я спасла его варево – он в комнату отлучился, а бурлящая вода побежала из кастрюли. Заходит он на кухню, а я его китайский суп мешаю стою. Чуть не прослезился, душка. 

Или возвращаешься ты после занятий в общагу. В Нью-Йорке декабрьский вечер. На Манхэттен с нашего острова каждый день не поездишь. Берешь чай, печеньки, пишешь подружке из Аравии в вотсап: «Ты в общаге? Не хочешь ли выпить чайку?». «Конечно», - отвечает она. – «Встречаемся через пять минут». Я выхожу на кухню, ставлю олдскульный чайник. Плита в общаге электрическая. На полке – запасы студентов. Приправы, ореховое масло, джемы. Набор посуды для готовки. Посуды для еды нет. А главное – нет холодильника. Ничего, научилась хранить сыр на тонюсеньком подоконнике. 



На столе рядом – лапша, быстрые супы, одноразовые тарелки. Микроволновая печь и рисоварка. Львиная часть студентов школы в Нью-Йорке – китайцы и корейцы. 



Размещаюсь на диване в «столовой». 



В столовой есть телевизор. Основные каналы – спортивные, но можно поймать и кино. 



Приходит подружка – со своим чаем «каркаде», тремя видами печенья и жевательным мармеладом. Находим фильм про гонки, смотрим краем глаза и болтаем о своем. Подружка приехала в Америку по государственной программе своей страны. Закончила у себя в стране медицинский, собирается продолжать образование здесь. Скучает по семье, пересмотрела абсолютно все фильмы в кинотеатре в молле неподалеку. По выходным иногда ходит в кафе с редкими друзьями, а все вечерние будни проводит в общежитии. Ну не на Манхэттен же ей одной ездить. 

На стене у нас за спиной – правила. «Не распивать спиртное в холле», «Присутствие более чем 82 человек небезопасно и незаконно». 



Подтягивается китайская пара – варить свою лапшу. Честно говоря, мне сложно представить здесь 82 человека. Я больше троих сразу никогда не видела. А вот подружке повезло. В ноябре в школе месяц училась группа преподавателей английского из Бразилии. Внушительная такая группа. Бразильцы почти каждый день устраивали в общаге вечеринки – с массовой готовкой, пивом, танцами. Даже непьющая, пуританских взглядов девчушка в платке вспоминает об этих вечерах с поволокой во взгляде. Конечно, Алена приехала не вовремя, как всегда. 

Мы досматриваем кино и разбредаемся по своим комнатушкам. Она сует мне мармелад: «Я заметила, он тебе понравился!». 

Она же помогает мне со стиркой. Для стирки здесь специальная комната – со стиральными и сушильными машинами. Девочки используют для стирки жидкий «Тайд», его можно купить в магазине замороженных продуктов или одолжить у подружки. Мальчики стирают без жидкости, просто в воде. Подружка над ними смеется. В этой же комнате – внушительный запас туалетной бумаги.



Мусор жильцы выбрасывают вот в такие ящики, они стоят по всей общаге. 



Только один раз я увидела сразу всех обитателей общежития – во время учебной пожарной тревоги. Чуть со страху не умерла, когда однажды вечером у меня над головой оглушающе завыла сирена. Схватила паспорт и кошелек, накинула пальто, надела ботинки (тру-мерзляк!) и вышла на улицу. Китайцы вышли в шлепках и футболках, на улице был минус. Нас согнали в холл соседнего здания, и это была самая оживленная общажная вечеринка на моей памяти. Все уткнулись в телефоны и просидели, согнувшись, все десять минут. 

Я уже рассказывала, как летом подбивала китайцев на барбекю. Зимой даже не пыталась. Мои азиатские одноклассники даже своими группами особо не тусовались. Да и в город выезжали не часто. В нашей общаге было удивительно тихо. Я все боялась, что студенты будут мешать мне спать. Еще и блок был прямо у холла. Но кондиционер забил всех, даже если китайцы и повышали голос. В чем я лично очень сомневаюсь. 

Короче, так и не довелось мне вкусить настоящей общажной жизни. Впрочем, все хорошо вовремя.