Мирьям Мыттус: цена войны, платить которую приходится жителям Вырумаа

В Выруском уезде разворачивается беспрецедентная трагедия, затрагивающая жизни и судьбы большого числа людей. Как именно, пока только выясняется. Еще более прискорбно, что такую тему пустили на самотек, заявила Мирьям Мыттус в эфире Vikerraadio.

Мирьям Мыттус. Автор фото: Ken Mürk / ERR

Министерство обороны намерено расширить полигон Нурсипалу. Он будет настолько масштабным, что поглотит тысячи гектаров земли вместе с историческими хуторами. Эта идея зародилось на саммите в Мадриде, на котором решили, что НАТО укрепит оборону своего восточного фланга. Эстония относится к этому флангу. Укрепление обороны означает, что в Эстонии должны быть расширены возможности для учений.

Эти возможности нужны, так как в будущем обучение станет более интенсивным. Это обусловлено несколькими факторами: усиливается территориальная защита, число призывников к 2026 году увеличится до 4000 человек, и если мы хотим видеть здесь союзников, нам нужны места для тренировок. Более того, в идеале в Эстонии могло бы быть подразделение союзников размером с бригаду. Не менее важно и то, что после саммита НАТО в Мадриде президент США Джо Байден заявил, что американские подразделения начнут ротационную подготовку в Эстонии и других странах Балтии.

Не следует спрашивать, почему нельзя проводить тренировки на центральном полигоне площадью 12 000 га, где до сих проводились более масштабные и сложные тактические учения. Центральный полигон перегружен, и Силам обороны с их нынешним составом там тесно. О том, что нужна новая территория для тренировок, говорят много лет. Теперь приступают к делу.

Напомню, что важная часть Сил обороны, 2-я пехотная бригада располагается в Южной Эстонии. Обучение призывников проходит в городке Таара в Выру, а более простые учения проводятся на полигоне Нурсипалу площадью более 3000 га. В последние годы во 2-ю пехотную бригаду вкачивались крупные суммы, чтобы, так сказать, укрепить ее. Но большие машины и более мощное оружие бесполезны, если не умеешь с ними обращаться. Так что более крупный полигон жизненно необходим, чтобы мужчины могли нормально тренироваться и отрабатывать навыки.

Со стороны все это кажется очень логичным и очевидным. Местные жители в целом также поддерживали Силы обороны и понимали их нужды. В этот раз обстоятельства другие.

Минобороны не делится дополнительной информацией о расширении полигона Нурсипалу, обосновывая это тем, что план действий и масштабы расширения еще не определены. Несмотря на это, настроение на местах более чем тревожное.

Состоялась первая встреча министерства с главами самоуправлений. И хоть озвученная там информация предназначалась лишь для узкого круга лиц, рассказы о расширении полигона стали распространяться быстрее, чем огонь по сухой траве.

Распространителями были не просто сельские жители, а члены волостных собраний и даже Рийгикогу. Один знает другого, передает информацию, вот в доме и истерия. Местные жители ошеломлены и шокированы. В конце концов, это касается значительного числа землевладельцев и местных жителей, часть которых была вынуждена покинуть свои дома.

Один хуторянин, чье хозяйство находится на территории будущего полигона, рассказал, что неделю не мог работать. Больше нет мотивации. Другой принимает успокоительные и засыпает ночью с помощью снотворного. Их жизнь больше не будет прежней.

Эти люди не перебирались из деревни в город и не покупали недвижимость в районе новостроек. Они живут на своих хуторах уже в третьем или четвертом поколении. Пятое подрастает. Их корни там так же глубоки, как у дуба во дворе хутора. Они и земля – единое целое. Они главы семейств.

Глав семейств нельзя переселить в многоквартирный дом. Самые разгневанные из них спрашивают, по какому праву у них отнимают дело всей их жизни. Они готовы встать на пороге своего дома и остаться там. В то же время они знают, что государство имеет такое право и долго они на пороге не простоят.

Таким образом, в Вырумаа разворачивается беспрецедентная трагедия, затрагивающая жизни и судьбы большого числа людей. Как именно, пока только выясняется. Еще более прискорбно, что такую тему пустили на самотек.

Хотелось бы думать, что дело в недостаточной коммуникации. Нельзя приехать, информировать горстку людей, сделать большой перерыв в предоставлении дополнительной информации и надеяться, что информация не распространится. Местные уже завелись. Люди обращались к членам Рийгикогу, которые советуют собирать подписи и протестовать. Другие отправили информацию в редакцию "Очевидца", все еще веря, что Михкель Кярмас сможет спасти людей от неизбежного.

Это как раз то, чего, наверное, меньше всего хотели в Министерстве обороны, но тем не менее это случилось, не говоря уже о тревоге, стрессе и мучительном беспокойстве, причиняемом людям. Местным жителям приходится питаться слухами, и говорят, что эти истории уже приобрели мощный размах. В связи с этим министерство должно принять незамедлительные меры.

Хочется сказать местным жителям – спокойствие, только спокойствие. Какой бы страшной ни была вся эта информация, нужно постараться дождаться окончательных планов министерства. Конечно, весь процесс будет крайне сложным и болезненным, ведь дело в том, что если до сих пор мы думали, что коллективно оплачиваем войну на Украине, терпя инфляцию и кризис с энергоносителями, то теперь выясняется, кто действительно заплатит за эту войну.

Большую часть своей сознательной жизни я находилась между двумя огнями: с одной стороны – страна, с другой – люди. Действительно, за 20 лет государство изменило тактику ведения переговоров. Скорее, все-таки к лучшему, но простые люди, которые столкнулись с переменами, склонны оставаться в более слабом положении.

У меня есть ряд предложений, к которым может присоединиться любой, кто чувствует, что хочет поддержать в этом процессе тех людей, которые платят за войну гораздо более высокую цену, чем другие.

Государство посылает к людям профессиональных переговорщиков, но и народу нужен профессиональный переговорщик, умеющий трезво и хладнокровно отстаивать их права и потребности.

Местным жителям нужна всесторонняя юридическая помощь, чтобы разобраться в сложностях процессов и не попасть в ловушку системы. Например, как быть, когда на доме висит кредит, и что делать с лизингами дорогих тракторов? Кто должен обеспечить справедливую цену за продаваемый скот и, самое главное, как будет выглядеть справедливый обмен земель?

У государства полно лесов, но не сельскохозяйственных угодий. В целом в стране ощущается большая нехватка сельскохозяйственных земель. В этом случае, вероятно, будут предложены деньги, но в этом людям определенно потребуется помощь, чтобы предлагаемое соответствовало реальной стоимости. Решения должны быть гибкими, ведь люди разные: один хочет денег, другой – новый хутор, чтобы начать новую жизнь.

Люди также нуждаются в консультациях. Один хуторянин сказал мне, что ему уже сейчас нужна психологическая помощь, так как всего слишком много. Такая помощь могла бы предоставляться государством. Таким образом мы будем двигаться вперед не по головам, а поддерживая людей. Увидим, будет ли на этот раз лучше, чем когда-либо прежде.