Много саке и откровенный разговор в компании с членом группировки якудза

Махмуд Фазал (Mahmood Fazal) поговорил о полицейских облавах и об отрезанных пальцах с членами этой наиболее известной японской подпольной организации.

Все началось с посещения тату-салона легендарного художника в стиле тебори (tebori) Хориоши III (Horiyoshi III). Это лучший мастер татуировок на планете и любимец членов группировки якудза. На вопрос, почему такое большое количество якудза посещают его салон, он уверенно ответил: «Они посещают первоклассные бары, общаются с первоклассными женщинами, и у них первоклассные татуировки». Поэтому не было большим сюрпризом появление у него в салоне двух молодых членов организации якудза, которые задали мне два вопроса: Слышал ли я что-либо о картах ойчо-кабу (oicho-kabu)? Увлекаюсь ли я азартными играми?

Я сказал им, что уже давно перестал играть на фортепьяно, что было витиеватым намеком на игровые автоматы патинко (pachinko). Они засмеялись. Я не сразу понял, смеются они надо мной или им понравилась моя фраза. Они предложили научить меня играть в ойчо-кабу и разложили карты рядом с металлическим подносом с пачками сигарет HOPE, зажигалками и фишками для игры в японское домино.

Пока мы играли, мы говорили о якудза, а также об их популярном, но искаженном публичном имидже. В Японии они известны под названием гокудо (gokudō), и часто их называют транснациональным организованным преступным синдикатом.

По сути, это японская версия мафии. Я слышал рассказы о молодых головорезах из группировки якудза — всегда в костюмах, волосы окрашены в белый цвет, — которые устраивают потасовки в ночных клубах и контролируют иностранцев, собирая странные квитанции в хостес-барах (hostess bars). Их жестокие правила тоже стали легендарными — они призваны защитить идеи чести и славы. Все это напомнило мне членство в клубе байкеров на моей родине, где все построено на уважении.

Уважение — это добродетель, которая сегодня дискредитирована повсюду в мире, однако члены группировки якудза известны именно тем, что относятся к этому понятию очень серьезно.

После нескольких сигарет и неудавшихся попыток сыграть в местное домино я рассказал им о своем мотоклубе, а также о том, как в результате объявления байк-клубов преступными организациями в Австралии запрещенные теперь байкеры больше не могут владеть тату-салонами, хотя это занятие является частью культуры байкеров с момента создания их клубов в 1970-х годах.

В свою очередь члены группировки якудза рассказали мне о том, с какого рода преследованиями со стороны правительства сталкиваются они: им запрещено получать строительные контракты, а также заниматься такими видами деятельности, которые были главными для них в течение столетий. Я спросил у них, будут ли они готовы дать интервью и обсудить этот вопрос, а также роль якудза в современной Японии. Все они после моего вопроса вернулись к своей формальной тихой манерности, о чем-то пошептались, а потом сказали мне, что мне позвонят, чтобы сообщить время и адрес.

На следующий день, когда я выходил из токийского метро, автофургон с затемненными стеклами неожиданно остановился рядом со мной. Его боковая раздвижная дверь открылась и оттуда показалась рука с часами Rolex, украшенными брильянтами, а затем возник силуэт мужчины в белой рубашке с воротником. Мне было сказано, что его зовут г-н С, и что он хочет «выслушать меня до конца», прежде чем его босс даст добро на проведение встречи. Он смотрел на меня с каменным лицом, поглаживая свою козлиную бородку обрезанным большим пальцем. «Кофе?» — спросил он.

Я кивнул и охотно согласился, понимая, что кофеин сможет еще глубже погрузить меня в паутину паранойи.

Якудза — это значительно больше, чем просто отрезанные пальцы, фильмы Такэси Китано (Beat Takeshi) и стремительное насилие. Их история уходит своими корнями в эпоху Мэйдзи, когда стоявшие вне закона бандиты были разделены на две группы — на тэкия (tekiya), торговавшие украденными вещами, и бакуто (bakuto), которые были вовлечены в связанный с азартными играми рэкет.

Современные члены группировки якудза предпочитают рассматривать себя в качестве духовных наследников поставивших себя вне закона ронинов (ronins), то есть самураев 17-го века, лишившихся своих хозяев. Отголоски существовавшего тогда разделения часто проявляются в церемониях посвящения якудза, в которых присутствуют элементы ритуалов тэкия и бакуто, связанные с употреблением саке.

Сегодня на разговоры о якудза наложен мягкий запрет. Многие считают их пятном на гордом наследии японской порядочности. Люди не хотят говорить о них. Каждый раз, когда я заводил разговор о якудза, я наталкивался на нежелание продолжать разговор и на явное раздражение. Как сказал мне один бармен, «у Японии есть другие, более хорошие качества».

По данным журнала Economist, уровень преступности в Японии значительно снизился за последние 13 лет и продолжает снижаться. Коэффициент убийств здесь составляет 0,3 на 100 тысяч жителей, и это один из самых низких показателей. В становящейся все более безопасной современной Японии возникают разговоры о том, что якудза либо уходят в прошлое, побежденные строгими новыми законами, либо просто сходят со сцены из-за нехватки новых членов.

В автофургоне г-н С нарушил молчание и тихим голосом через переводчика сказал, что я выгляжу «очень мило». Мы продолжали движение, и я не имел совершенно никакого представления о том, куда мы направляемся, но, в конечном итоге, мы подъехали к какому-то корпоративному зданию, в котором, судя по всему, находилась их штаб-квартира. Это было двухэтажное офисное здание, перед входом в которое стояли два человека с большим количеством татуировок. Заметив наш автофургон, они сразу же выпрямились и поклонились.

Первое, на что я обратил внимание, был возраст людей, стоявших у этого здания — им было около 30 лет или чуть больше. Один из них застегнул молнию на своем тренировочном костюме, и я увидел, что два пальца у него были отрезаны по вторую фалангу. Он посмотрел на меня и, подняв руку вверх, произнес какую-то шутку на японском языке. Переводчик перевел его слова — он сказал, что два его пальца улетели. " Yubitsume!" сказал второй парень, имея в виду ритуал обрезания фаланг пальцев в качестве средства искупления и физической демонстрации извинения.

Якудза — это единственная преступная организация с ритуалом нанесения самому себе увечья, который одновременно служит в качестве символа смелости и наказания. Если член этой организации совершает какой-то поступок, в результате которого возникают проблемы или повод для чувства стыда, он должен незамедлительно отрезать себе палец в знак искупительного действия. Пальцы отрезаются кинжалом или небольшим самурайским мечом — это традиция, в которой отражается важность для самурая крепкой хватки — после каждой ошибки и после каждого отрезанного пальца воин все меньше может полагаться на свою ослабевшую хватку и все больше на членов той группировки, к которой он принадлежит.

Зная о суровой репутации этой организации, я спросил г-н С о том, что его привлекает в якудза. «На мой взгляд, обычно существует два способа вступления в группу, — сказал он через переводчика. — В юности у человека бывают проблемы, он ведет себя необузданно с самой юности и хочет вступить в сообщество якудза, чтобы повысить свой уличный авторитет. А другие — это молодые люди, которые становятся членами якудза для того, чтобы получить финансовые преимущества, то есть это люди, которые ищут работу. Такие люди, как я».

После этих слов он выскочил из автофургона и вежливо открыл для нас заднюю дверь.

Двое парней у входа распахнули двери офиса. Было совершенно очевидно, что нас уже ждали. Г-н С сказал, что мы можем сделать неограниченное количество фотографий при условии, что на них не будет портретов в рамках и лиц членов якудза.

В коридоре я спросил, почему важно иметь имидж стойкого члена группировки якудза. «У членов якудза все должно быть упорядочено. Если молодые ребята ничего не боятся, они будут делать все, что хотят, и никто не сможет их остановить, — сказал он. — Они будут устраивать драки на улице и создавать хаос. Но члены якудза приходят, вытаскивают их из клуба, избивают их — они способны остановить хаос».

Мы прошли через помещение для заседаний, где несколько человек сидели и пили чай. Среди них я увидел знакомых людей, которых я встретил накануне вечером в мастерской Хориоши. Они встали и заулыбались. Двое из них попросили дать им мой адрес электронной почты, они хотели увидеть фотографии своих татуировок, которые я сделал накануне вечером.

В этом году в Японии был принят антитеррористический закон, в котором говорится о том, что целиком вся группировка может быть обвинена, если один из ее членов планирует совершить преступление. Это было спорное решение, и его подвергли критике за то, что оно приравнивает такие «преступления» как копирование музыки и собирание грибов в охраняемых лесах к настоящей террористической угрозе.

Г-н С также называет этот закон возмутительным. «В нем говорится: „Права человека защищены Конституцией", но это совершенно несправедливо по отношению к нам. Нам даже в гольф нельзя играть, — сказал он. — Люди, принимающие законы, делают их удобными только для себя самих. Если политики делают плохие вещи, они всегда находят способ избежать наказания. Возможно, они намного хуже, чем якудза».

Я рассказал ему о таком же лишении прав человека в моем мотоклубе после принятия в Австралии закона VLAD (Vicious Lawless Association Disestablishment Act), на основании которого членам запрещенных байкерских клубов нельзя теперь публично образовывать группы свыше двух человек. Нам даже запрещено в составе группы ездить на мотоциклах — а это главная цель нашего клуба, — не говоря уже о совместной игре в гольф.

Я могу понять, что чувствуют члены группировки якудза. Похоже на то, что правительство пытается лишить их голоса. Но, как говорит г-н С, причины такого рода жестких действий со стороны правительства могут быть более сложными, чем просто «борьба с преступностью».

«Это может быть связано с влиянием американских корпораций в той же мере, как и с намерениями самого японского правительства, — сказал он. — Существуют конфликты с некоторыми аффилированными с правительством организациями, которые пытаются выступить с такими инициативами как управление играми пинбол (легальные центры патинко для азартных игр) и строительной отраслью, которая традиционно контролируется якудза. Правительство пытается захватить наши отрасли и нанимает для этих целей в большом количестве отставных полицейских. Автоматы для игры в патинко — многомиллиардный бизнес, и поэтому это очень важное дело.

«Это происходит потому, что корпорации связаны с правительством, и они работают вместе. Поэтому у правительства и у полиции тоже есть очень темные стороны. Это не значит, что их не должно быть, но почему контроль, мониторинг и регулирование должны действовать только в отношении якудза? Почему нас заковывают в цепи?»

Я предположил, что это может быть связано с их историей, в которой было много насилия. И он согласился. «Конечно, мы также делаем плохие вещи. Но в нашем обществе существует необходимое зло, от которого мы не должны отворачиваться. Так, например, у нас есть контакты с барами и клубами, и мы заботимся о них, когда они попадают в беду. Представьте, что вы являетесь хозяином бара, и у вас возникает драка между клиентами. Вы обращаетесь в полицию за помощью, после чего полицейские приезжают, они начинают записывать имена людей, собирать улики и доказательства, и в результате весь вечер и ночь пропадают, вечеринка заканчивается, а ваш бизнес останавливается».

«Но если они позвонят нам, то мы можем сфокусировать внимание на том парне, который устроил драку, а все остальные имеют возможность получить наслаждение от пребывания в баре. Мы можем вытащить зачинщика драки на улицу, и не пускать его внутрь, если он продолжит буянить. Это намного быстрее и проще — мы можем быстро погасить огонь, если люди обратятся к нам».

Г-н С заверил меня в том, что главный интерес якудза состоит в защите людей. «Мы пытаемся нести ответственность за местных людей независимо от того, входят ли они в нашу группировку, или нет. Если мы узнаем о том, что у кого-то из молодых парней начинаются проблемы с употреблением наркотиков, то мы чувствуем свою ответственность и пытаемся помочь ему выбраться из этой ситуации. В основном, приходится проявлять заботу в отношении представителей молодого поколения и показывать им, что хорошо, а что плохо. Независимо от того, входят ли они в нашу иерархию, или нет». В качестве доказательства г-н С указывает на цунами, который обрушился на Японию в 2011 году. Тогда появились сообщения о том, что члены группировки якудза отреагировала быстрее, чем правительство — и они до сих пор очень этим гордятся.

«После землетрясения наша группировка направила более 10 грузовиков со всем необходимым для людей в Фукусиме. На дорогах царила тотальная паника, а на бензоколонках образовались огромные очереди, — сказал г-н С. — В то время на заправках говорили, что каждый может получить максимально 20 литров бензина, но мы тогда сказали им: „Нас не интересует ваш бред собачий. Это чрезвычайная ситуация, люди нуждаются в нашей помощи". Затем мы перерезали очередь и разметали патруль, потому что вид у нас был пугающий, и они испугались. Мы воспользовались тем, что являемся членами группировки якудза».

Я спросил г-на С, откуда берутся будущие члены якудза. «Не очень многие молодые люди хотят сегодня вступить в наши ряды, — сказал он. — Если честно, то возникает много неудобств после того, как ты становишься членом нашей группировки. Молодые ребята знают, что мы очень строгие, а правительство тоже ведет себя строго в отношении нас. Правительство не разрешает нам открывать банковские счета, мы не имеем возможности покупать квартиры, мы не можем приобрести машину и даже лишены возможности играть в гольф. Мы не можем направить наших детей в школу, потому что мы ничего не можем сделать от нашего имени. Все плохие ребята предпочитают вступать в группы мошенников и уличные банды, вместо того чтобы стать якудза».

Все это было для меня очень знакомо. Я помню, что сказал мне мой президент, когда я впервые подумал о том, чтобы стать членом моего мотоклуба. Если ты здесь для получения финансовой выгоды, то твои карманы скоро опустеют. Если у тебя есть девушка, то она, вероятно, скоро от тебя уйдет. Единственными твоими каникулами будет период тюремного заключения. Вот уж, действительно, не самая гламурная жизнь.

Когда я закончил говорить, г-н С повел меня в свой любимый ресторан соба (soba). Его владелец быстро появился, и мы начали попивать саке. В меню нам было предложено огромное количество японских деликатесов. Я вполне насладился вечером, проведенным вместе с видными представителями подпольного мира. Ужин с г-ном С не выглядел как попытка продемонстрировать свой статус или свое влияние. Это было искреннее приглашение познакомиться с их культурой и с их миром.

Я предпринял осторожную попытку оплатить счет, поскольку г-н С весь день обильно снабжал нас чашками кофе, едой и сигаретами. Владелец ресторана сразу остановил меня и позвал г-на С. Он поднял свою руку с отрезанными фалангами пальцев и тихо сказал: «Я скорее,отрежу себе еще один палец, чем позволю заплатить гостю группировки якудза».