Один день на съемках рекламы (фотоотчет)
Те кто думает, что обычную рекламу снять легко, прошу ознакомиться с этим авторским рассказом об одном дне на съемочной площадке.
«Оксана, а ты любишь баню?» - после этого внезапного вопроса, заданного потрескивавшей в мобильнике «Той-Кого-Нельзя-Называть», решилась судьба моей очередной пятницы в Москве. Погода накануне была мерзотная, каша под ногами хлюпала, как овсянка в ботинках у Холмса. Примерно такая же каша была в голове.
Кто знает, что было бы, если бы я ответила категорическим «Найн!», но баню я совершенно искренне уважаю, поэтому ответила не менее категоричным «Да!». Спустя несколько дней я действительно оказалась в парилке. Правда, совсем другого толка. Имя ей – съёмочная площадка. С журналистами такое часто случается, иначе не было интересных репортажей;)
В такую «срань» я, признаться, вставала последний раз давненько. Соблазн забить был слишком велик, однако желание лицезреть съёмочный процесс и даже стать в какой-то мере его частью пересилило. То, что снимали рекламный ролик, меня ничуть не смущало. Это, конечно, не «Властелин колец», но, по мнению некоторых актёров, с которыми мне удалось поговорить, сниматься в рекламе зачастую гораздо труднее, чем сниматься в кино.
Немного забуксовали в самом начале. Пока доустанавливали декорации и свет, из состояния коматоза вывел кофе в ближайших «Тануках». Но потом всё завертелось так, что только успевай фотографировать. Кстати, на территории студии, где проходили съёмки, делать это было строжайше запрещено.
Но когда это нас останавливало? Что, как говорится, нам, кабанам. Духовная связь с Голливудом осуществлялась посредством изображённой на ширме Мэрилин Монро.
Завязывая шнурок на ботинке, Норма предстала передо мной в совершенно неожиданном ракурсе. Подумалось, что именно так могла бы выглядеть главная секс-икона века, поправившись килограмм на «дцать».
Однако, Бог с ней, с ширмой. «Где же то, что собственно мы рекламируем?» - не унималась я. Как выяснилось, в этот день снимался тизер. Проще говоря – заманиловка для ещё ничего не подозревающих пермяков (будущая реклама предназначена для пермского края – прим. авт.), где не показывается рекламируемый товар. Мне также строго-на-строго запретили раскрывать интригу раньше времени.
Итак, сюжет тизера довольно простой. В город приезжает некая звезда, запросы которой весьма изысканны – оркестр, цветы, королевские доги... В общем, Пермь, готовься.
Приезд назначен на 23 февраля – вот тогда-то все и узнают, что это за «звезда». Под эту дату снимут уже совсем другой ролик под названием плизер, где и будет показан рекламируемый товар.
Но вернёмся к тизеру. Первые кадры – совещание в вымышленном агентстве по подготовке к приезду звезды. Агентство возглавляет большой начальник, он же – актёр, которого в тот день все ласково называли Сержем. Серж быстро вжился в роль босса и выглядел
весьма серьезно.
Никогда не замечала в себе признаки латентной лесбиянки, но вид пересилил, поэтому я приблизилась вместе со своей мыльницей на почти опасное расстояние. «Ножки… ножки как у козы рожки», - не удержался бы герой фильма Сергея Микаэляна «Влюблен по собственному желанию».
Итак, за столом у начальника – два ассистента. Соня и ещё один актёр по фамилии Макаров, которого никто упорно не называл по имени. Видимо, потому, что по чистой случайности тоже оказался Сергеем. Со стороны всё это выглядело примерно так: как и положено боссу, Серж расположился на самом большом, самом кожаном и самом удобном кресле.
Макаров старался не мешать то и дело приближающейся камере, а камера – Макарову.
Задача Сони на данном этапе сводилась к минимуму – быть красивой. Что ей блестяще удавалось.
«Актеры, на исходные! Внимание! Готовы? Тишина! И… начали!» - слова режиссера Антона в зеленой футболке мгновенно заставили всех замолкнуть и включиться в процесс. Оттарабанили первые несколько дублей. Вот уж никогда бы не подумала, что их нужно СТОЛЬКО! В перерывах между дублями Антон вставал в угрожающую позу то ли ниндзя, то ли призрака оперы, пытаясь втолковать своё видение сцены актёрам.
А потом вновь возвращался на режиссёрский пункт за стеночкой, чтобы продолжить, как master of puppets, дёргать за ниточки членов съёмочной группы.
«Мы же профешнл, ёпт!» - послышалось из какого-то угла. Что правда, то правда. Несмотря на кажущуюся неразбириху, процесс шёл чётко по плану. «Сэргэй! Уи ар мейкинг адвертайзмент! Трай ту би профешшинал! (гиперссылка - https://www.youtube.com/watch?v=iKsSOEto3B0)», - вспомнились мне гениальные сурикаты из интернетов. «Макаров, вынь руку из кармана! - будто эхом отозвался режиссёр Антон. - Так, мы снимаем для Перми, а это сильно гомофобный город, так что быстро все вытащили серёжку из уха!».
Только я присела отдохнуть на красный диван, где уже примостился фотограф Игорь, снимающий процесс съёмки для наружки (то есть для наружной рекламы),
как мне сразу же объявили: «Девушка, вы в группе риска». Оказалось, и правда. Стоило отвлечься, а тут на меня уже надвигается по рельсам непонятная конструкция,
похожая то ли на кронштейн, то ли на весы, которые держит в руке Фемида.
И на ближайшей ко мне части этой штуковины - грузы, которые, как мне подсказали добрый люди, имеют обыкновение падать.
Оказаться под ними мне совсем не хотелось, поэтому я быстро ретировалась.
«Поехали! Едем!» - это уже оператор Володя, который сидит на этой туда-сюда ездящей конструкции, как Соловей-Разбойник на дереве.
Вид не особо воинствующий, но, как начнёт что-то объяснять, - держите меня десять человек.
Каждый кадр должен соответствовать заранее согласованной с заказчиками раскадровке. Шаг вправо, шаг влево – расстрел.
Макаров, сосредоточенный на следующем дубле,
и Макаров в перерывах между дублями. Твитнуть фото Сержа – за милую душу. Пока Сергей фоткал Сержа, выяснилось, что Макаров не просто актер по образованию и по призванию, но ещё и ведущий Хит FM. Как потом он мне рассказал, он вообще на другой кастинг приходил – перепутал дверь. А в итоге – подошел. Ещё рассказал, что любит кататься на велике и сетовал на отсутствие велосипедных дорожек в Москве. А ещё – что не ест мяса и не носит меха. Вот таким интересным человеком оказался актёр Макаров.
Не прошло и пары часов, как на красном диване был замечен, пригорюнившись, креативный директор Василий.
Задумавшись о чём-то своём, он не обращал внимания на суету, царившую вокруг,
, а потом и вовсе заснул на груди у Монро.
Пока Вася видел очередной «сон Веры Павловны», съёмочный процесс, как паровоз, раскочегарился и ничто уже, казалось, не могло его остановить. «Ты говоришь - 23-го февраля! Ты улыбаешься, ты загорелась! - напутствует Соню режиссер для следующего дубля. - Сонечка, ты солнце, рыжая девочка, курносик – именно такая, как было написано в сценарии! Нам нужны не пластмассовые, а живые люди. Ты не дурочка - ты увлеченный своим делом человек, который говорит: «Уже 23-го февраля!» Серж, не смеши ее!». Сонечка старалась. Правда. Но режиссёр
всё равно оставался недоволен.
«Ну… стоп», - протянул он и пошел на отчаянный шаг. Сел напротив Сони и включился в процесс: «Сонька, когда уже звезда приезжает?!». «Уже 23-го февраля!» - получилось у Сони чуть ли ни с первого дубля. Вот она, сила взаимодействия в действии.
Часами слушать фразу «Уже 23-его февраля!» - занятие, я вам скажу, не для слабонервных. Но, как говорится, если долго мучиться, то что-нибудь получится, - и в итоге получилось. Вот за чем можно было наблюдать часами, так это за тем, как Соне освежают макияж.
Спустя несколько минут снимаем новый эпизод. Казалось бы, нет ничего проще, чем бросить на стол толстенную папку бумаг и снять этот процесс в два присеста. Ан нет. Для этого оператору Володе понадобилось одеть специальный каркас с крепежом, которой на языке профессионалов называется изерик, или, как его ещё называют, стабилизатор подвесного типа. Он стабилизирует камеру, фиксирует её, чтобы она не дёргалась. Сначала попробовали без него.
Было не очень удобно.
Потом всё-таки решили использовать изерик. Мне вид Володи сразу почему-то напомнил фильм «Аватар».
Ну, или любой другой фантастический фильм, где герои, благодаря специальным приспособлениям, взмывают ввысь, как Супермен или Железный человек.
Серж так и норовил заглянуть в кадр. Иногда получалось.
«Серж, репетни как следует!» - Антон был неумолим. «Да, времени мало!», – это уже реплика Сержа на восклицание Сони. Действительно, времени-то совсем мало! Вслед за «Уже 23-его февраля!» эта фраза была выжжена в моей памяти раскалённым железом, и теперь, после стольких-то дублей, боюсь, никогда не сотрётся.
«Да» – это уверенность, - продолжает Антон. - Фраз очень мало, и все они должны быть человечными! Представь Фримана, будь Фриманом, ведь это самый главный кадр. Я не вижу интереса в твоих глазах! Ты должен гореть, любить свое дело!». Когда Серж загорелся и полюбил своё гипотетическое дело, дубль был, наконец, успешно снят.
Итак, когда первые метры цифровой плёнки были заняты материалом, пришло время обедать и переставляться. За «обедать» и «переставляться» на съёмочной площадке отвечают специалисты по свету и постановщики. «Постановщики, бодренько сдвигаем всю композицию!», - командует главный по тарелочкам. Но, как говорится, война войной, а обед по расписанию.
Сначала едят осветители – это закон. На обед суп, второе, бутеры, печеньки, сок. На приём пищи отводится полчаса.
Пока у народа был обед, я понаснимала красоты. Вот такой ракурс получился
и вот такой.
И коров ещё танцующих, вот.
И такой металлический каркас в форме платья.
Кто-то успел вздремнуть. «Спя-я-ят уста-а-алые игрушки, книжки спя-я-ят…»
Пока продолжался обед, девушки, ответственные за реквизит расставляли цветы для новой сцены, а Антон залипал в телефоне.
Получилось красиво.
Ну а после обеда и переставлять можно. Прям как в «Добро пожаловать, Или Посторонним вход воспрещён!»: «Я ему говорю - куда ставить-то? А он говорит: «Да подожди ты!»
И опять закрутилось.
Второй условный акт нашего действа значительно оживился за счет вливания новой крови. Во-первых, появляются секьюрити для звезды. Девочки, ну, вы понимаете, о чём я…
Ну и кто сказал, что мужчина должен быть чуть красивей обезьяны?
Во-вторых, на площадке появились, не сочтите за расизм, азиатки. Если бы я не знала, какую именно сегодня снимают рекламу, я бы подумала, что это почти наверняка порно. А если к ним ещё и секьюрити приплюсовать…
Девушки, меж тем, оказались капризными и не пожелали сниматься босиком,
пока не был найден компромисс – в итоге они встали на простынь. Когда я услышала разговор двух осветителей о том, что, дескать, там такие девочки сегодня сниматься будут, такие красотки, что огого, то я, было, подумала, об этих азиатских мордашках, но оказалось, что речь шла совсем не о них.
Речь шла о собаках. И не просто о собаках, а о догах.
Точнее, о догинях, которые стали почти богинями на съёмочной площадке, ибо переиграть животных, которые естественны по природе своей, никакому актёру не под силу. Можно только попробовать быть с ними на одном уровне.
Пришли они не одни, а с тренером, но ответственным в кадре за них был назначен Макаров.
Он ласково называл их девочками и всячески старался подружиться. Девочки отвечали Макарову взаимностью. Под конец и звери, и люди утомились. «Ты – Джеймс Бонд, - теперь речь режиссёра Антона направлена в сторону Макварова. - Скажи это сексуальнее». Фраза «Всё готово!» после «Уже 23-его февраля!» и «Да, времени мало» – фраза дня за номером три.
Удачные дубли поощрялись тренером сушками. Макарову, пытавшемуся во время неудачных дублей договориться с четвероногими, сушек не доставалось.
Догини стали любимицами всей съёмочной группы и, сами не понимая того, отлично получались в кадре и в анфас,
и не в анфас.
Что касается новинок второго акты, был ещё и четвёртый пункт. Это оркестр.
Музыкант пытается разобраться, шо с этим прибором делать.
Э, балалайка?
Готовимся к новому дублю. Нет, всё-таки определённо балалайка.
«Я глухой скрипач, я отстал от концерта», - шутит актёр, который, конечно, никакой не музыкант. По совету «Той-Кого-Нельзя-Называть» он, наконец, взял скрипку правильно.
Между тем, автопортрет за номером два.
Пока я снимала музыку, Игорь и Василий вышли подышать свежим воздухом.
И снова музыка.
Ещё к приезду звезды навезли всяких-разных подарков,
подготовили массажисток.
Пока все готовились к приезду и к завершающим дублям, специалист по свету Виктор (на «осветителя» он обижается) рассказал мне много чего интересного про осветительные установки.
Например, я узнала, что такое джамбо. Джамбо – это не слоник из диснеевского мультфильма, а большие осветительные системы. Джамбо включает восемь ламп, а дина – двенадцать. Но всё равно все называют их джамбо. Каждая лампа - по киловату. Установки, питающиеся от светобазы, отлично имитируют дневной свет. Светобаза – это машина, грузовик, который постоянно гудит. В нём возят светооборудование, хранят кабель, штативы и прочую технику. Отдельным пунктом - двигатель, который вырабатывает электричество и выдает три фазы по 380 вольт. Дизель-генератор работает на солярке, так что грузовик может гудеть сколько угодно долго – было бы горючее.
А вообще, на съёмочной площадке было много всяких штук интересных. Не все названия запомнила, но почти все сфотографировала.
После разговора с Виктором вернулась внутрь, где готовились к приезду звезды. «Бантики, галстучки, шортики в ряд…»
Мэрилин, меж тем, выгнали за дверь,
где она смотрела на всех с непарадного ракурса.
Family portrait.
Под конец вымотались и актёры,
и не актёры.
Но у Сони было еще несколько сцен.
И у секьюрити тоже. Складывалось ощущение, что эти ребята стояли на шкуре медведя, которого они сами же недавно и убили - причём голыми руками. Хотя лучше было бы, если бы просто - голыми.
Под конец съёмочного процесса у Сержа появился ещё один ассистент.
И… уф-ф-ф. После всего.
P.S.:
Оглядываясь назад, хочу сказать, что всё происходящее мне чем-то напомнило абсолютно гениальный мультфильм абсолютно гениального Хитрука «Фильм, фильм, фильм». Такие нешуточные страсти. Такой же режиссёр, радеющий за своё дело. Актёры в ожидании дубля. Слово «реклама» я не услышала ни разу. Это искусство. Это кино. Пусть не масштабное и не эпичное типа того же «Властелина колец». Но не менее увлекательное. «А что если рекламодателю не понравится?» - задаюсь я гипотетическим вопросом. Пожалуй, такой же гипотетический ответ на этот вопрос мог бы дать сам режиссер: «Хорош пиздеть! Тишина на площадке! Мотор идёт!..»
В отголосках театра
и при моём пере,
Комментарии
Отправить комментарий