Занимательные воспоминания югославского танкиста, который в 80-х еще застал в действующей армии Т-34.

Пишет автор: К концу 80-х прошлого века Югославская Народная Армия представляла собой значительную силу не только на Балканах, но и в Европе. На службе в ЮНА состоял миллионный контингент. По своей мощи она была "четвертой армией в Европе", как говорили югославские военные. Даже странно, что, имея такую армию, Милошевич не смог сохранить единство Югославии в ходе войн 90-х годов. Мой сербский друг Раде Чурчин согласился поделиться в моём блоге воспоминаниями о своей службе в армии социалистической Югославии.

С Раде Чурчиным мы познакомились в столице Сербии Белграде не совсем обычным образом. Я заглянул в Макдональдс на площади Теразия в поисках халявного интернета. Все места у компьютеров, как обычно были заняты туристами, местными горожанами, пришедшими в кафе перекусить, а также компанией халявщиков, которые превратили Мэк (так сербы называют Макдональдс) в свой клуб. Узнав что я русский, один из халявщиков, горбоносый смуглый цыган Мойша, баптист, филантроп и русофил охотно уступил мне свой компьютер, а через пару минут привёл познакомить со мной невысокого плотного человека с приятной улыбкой и добрыми чёрными глазами.

Раде Чурчин в российском сериале "Крылья империи" в роли красноармейца пианиста

- Здравствуйте, -сказал мне человек на чистейшем русском языке,- меня зовут Раде Чурчин. Я серб и учился в Москве во ВГИКе.

Мы разговорились, и Раде, узнав, что мне негде жить, пригласил меня к себе. Тот вечер мы провели у него на кухне за бутылкой ракии. Я играл на гитаре русские песни, пока сосед снизу не стал кричать, что ему осточертели гости Раде и что мы мешаем ему спать. Наутро, проснувшись я увидел над собой улыбающееся лицо Раде.

-Хочешь пойдём в одно место,- сказал он, и с мечтательным выражением на лице добавил,- Там будет...ЕДА!

Оказалось, что мы идём на праздник по случаю спуска на воду нового корабля на белградской верфи. Там ожидалось богатое угощение. Никто нас туда не звал, но приложив некоторую выдумку, был шанс угоститься там на халяву. Так Раде стал моим учителем в сложном искусстве жить в Белграде "на халяву". Сам он в этом деле оказался крупным специалистом. Его жизнь - пёстрый калейдоскоп из занятий поэзией, съёмок в кино, всяческих художественных и театральных премьер, выставок и коктейль -пати. Не пропускал он и угощений на спортивных соревнованиях, научных симпозиумах, пивных, винных и кулинарных фестивалях, которых в Сербии великое множество. Вместе с ним по всем этим мероприятиям (по сербски "догочжяй") шастала сплочённая компания халявщиков ( по-сербски чжабалебарышей или муктопрцев), соревнуясь и хвастаясь друг перед другом кто лучше угостится.

О учёбе Раде Чурчина в московском институте кинематографии и его кинокарьере можно рассказывать легенды. Актёрский текст он часто путал и забывал, зато был гениальным импровизатором. Он учился в мастерской Владимира Наумова вместе с Филиппом Янковским. Как-то Наумов устроил своим студентам занятия по импровизации. -Когда до меня дошла очередь,- рассказывал Раде, - я в одну руку взял стакан воды, а в другую перочинный ножик. Затем набрал воды в рот, подошел к Янковскому и пустил ему в лицо изо рта струйку. Тот рассердился, вскочил и бросился на меня. А я выставил перед собой лезвие ножа и не подпускаю его к себе. А сам верчусь вокруг Филиппа и струйки воды ему в лицо пускаю. Он чуть не плачет от злости, а ничего поделать не может. Наумов глядя на нас так смеялся, так смеялся!

Талант импровизатора помог ему и на съемках фильма "Старая школа капитализма" режиссёра Желимира Жильника. В фильме у него была ответственная роль русского мафиози. Сербские олигархи пригласили этого бандита для переговоров с бастующими рабочими и профсоюзами. Снималась встреча мафиози с рабочими в заводском цеху. И тут посреди дубля Раде начисто забывает текст. -Понимаешь, - вспоминал Раде, - надо им какие-то доводы приводить, чтобы кончали бастовать, а у меня как отрезало. Ну да я сразу нашёлся и давай импровизировать: "Вот я русский. Вы думаете русские бросят своих братьев сербов. Сейчас Путин присылает на Балканы 200 тысяч русских женщин, чтобы поправить у нас демографию". Рабочие растерялись, не знают как отвечать, на режиссёра смотрят. А Желимир Жильник от смеха со стула чуть не падает и машет, мол, продолжайте снимать - пусть говорит. Так фильм и вышел с моим текстом.

А вот Раде показывает класс импровизации не хуже Чарли Чаплина
особенно смотреть с 18:47 по 20:55 мин.
Это такой эротический документальный сериал режиссёра Тияны Баич.

Похождения бравого солдата Чурчина на службе в Народной Армии Югославии

Шёл четвёртый год со смерти товарища Тито. Я служил срочную службу в танковой части в боснийском городке Брчко. Городишко был маленький, тьма кофеен, и женщин в 10 раз больше, чем мужчин. И, хотя Брчко это самый север Боснии прямо на границе с Хорватией, и кругом одни боснийцы - мусульмане, солдат там любило не только женское население. Выйдешь, бывало, в город в увольнительную: всякий встречный-поперечный тебя зазывает в кафану и иной раз так пивом накачает, что ты уже и не знаешь, как обратно в часть мимо дежурного через КПП проскользнуть, чтобы не получить нарядов вне очереди. На что уж я пиво не очень уважаю, так и меня как то раз напоили в стельку. Вваливаюсь я на КПП, и дежурный, собака, говорит мне, что моя увольнительная давно уже истекла, и что он сейчас этот ужасный факт в журнальчике своём зафиксирует. Только это я собрался разнести ему горку с калашниковыми, которая в караульном помещении стояла, но он вовремя догадался заглянуть мне в глаза, всё сразу понял, и быстро взял свои слова назад.

Так вот, я и говорю, женщин в округе было немеряно, а я к тому же ещё и подготовился. Люблю во всём научный подход. Добыл я книгу "Путь к женскому сердцу", и тщательно её проштудировал. С такой теоретической базой все девушки в Брчко были мои. Сербу иначе нельзя. Серб обязан за свою жизнь иметь не менее двухсот женщин. Иначе это не мужчина. Вам доводилось в Белграде на Калемегдане видеть статую голого мужика на столбе "Памятник победителю" в честь победы Антанты над болгарскими и германскими войсками в I-ю Мировую? Она сначала должна была стоять в центре города на площади Теразие, но всякие чувствительные барышни потребовали, чтобы эти мужские достоинства убрали с глаз куда подальше. А чего там убирать? По мне это не "Памятник победителю", а "Позор серба". Потому, что у серба не может быть такого маленького члена.

Готовлюсь я раз идти в увольнение в город. Наглаживаюсь, подшиваюсь, и тут влетает в роту солдат из нашего взвода мой друг Иосип Хольцингер, красивый парень с крутыми бицепсами и не менее крутой татуировкой тигра на одном из этих самых бицепсов. Жуткий бабник. Вижу, его всего трясёт от возбуждения.
- Раде! - кричит мне Хольцингер на всю роту, - Там тебя на КПП ждут ПЯТЬ девушек! Все красавицы! Слушай, будь другом, познакомь!
Пошёл я на КПП. За мною вся рота увязалась вместе с офицерами. Вижу, стоит за КПП девушка, с которой я в прошлое увольнение познакомился, и с ней ещё четыре подруги. Да, это был рекорд! Вечер я провёл со своей девушкой, а её подругам пообещал познакомить их с Хольцингером. Он вообще был классный парень и замечательный друг. Мы с ним после армии в Белграде вместе за девушками ухаживали. Он их в один момент покорял своим новеньким мотоциклом Кavasaki 1000 RX.

Само собой, в армии я не только девушками занимался. Приходилось и солдатскую лямку тянуть. Я, наверное, последний во всём мире, кто учился воевать на знаменитом танке Т-34. Вы не забывайте, это было в 1983 году. В Армии Югославии тогда было не меньше тысячи таких машин. И последняя война, где воевали на тридцатьчетвёрках, это война в Югославии 1991 года. Я освоил на этом танке три специальности: пулемётчика, заряжающего и наводчика. Ничего не скажу, Т -34 машина мощная. По канавам, ямам, склонам оврагов, холмам летает легко и плавно. Но стрелять может только из неподвижного положения. Ещё, когда садишься на место пулемётчика рядом с водителем, тебе за шиворот всё время сверху жидкость капает - очень неприятно. Но я всё равно был рад, когда меня перевели из заряжающих в пулемётчики. Потому, что заряжающему легко может руки оторвать, если наводчик нажмёт спусковой механизм до того, как заряжающий вставит снаряд . У нас наводчик всегда, прежде чем выстрелить, по три раза переспрашивал заряжающего, всё ли готово?

Я вообще не хотел бы в случае войны воевать на танке. У танкиста жизнь очень короткая. По крайней мере во II Мировую танк с момента начала боя жил 5 минут. А выбираться из подбитой 34-ки это, я вам скажу, задачка! Устроили нам тренировки по эвакуации из танка. И был в нашем экипаже рослый и толстый хорват. Через верхний люк он ещё в танк пролезал, а вот когда попробовал протиснуться в маленький донный люк, с полминуты слышалось пыхтенье и кряхтенье, а потом он заголосил словами Винни-Пуха: "Спасите, помогите! Не могу ни назад, ни вперёд!"
Хорошо, что я в армии прошёл месячные курсы водителя грузовика. Уж лучше воевать на грузовике и где-нибудь в тылу. Так шансов выжить значительно больше.

У нас в части был собран весь югославский интернационал. Сербы, боснийцы, хорваты, македонцы, словенцы. Особенно мне не нравились албанцы. По первому времени они сильно меня донимали. Стоишь в очереди в столовой, а тебе кто-то сзади подзатыльник отвешивает. Обернёшься - видишь, что стоят албанцы, ухмыляются, а кто это сделал не знаешь. Только отвернёшься - новый подзатыльник. А то ночью в тебя спящего кто-то ботинком запустит, или зимой в спину снежком.
Но я опять разобрался с этим делом с помощью моего любимого научного метода. Взял в библиотеке книгу по рукопашной борьбе, выяснил куда и как нужно бить, чтобы наверняка свалить противника. Стал повсюду ходить настороже, и, наконец заметил, кто из албанцев мне подзатыльник дал. Набросился я на этого Харадиная, хотя он здоровый был кабан, и неплохо его отделал. Тогда от меня отвязались.Беда с этими албанцами! Дикий народ. С гор спустились. Был у нас один - никак не желал показать, что знает сербский. Ну да ничего! Через полгода заговорил, будто на родном языке. А другой албанский придурок на занятиях по метанию боевой гранаты, уронил её рядом с собой, и если бы я его не толкнул в другой конец траншеи, отправился бы домой в цинковом гробу.

В 1985 году после того, как я увольнялся из армии, казалось, что и армия то не очень нужна. Угроза глобальной войны практически исчезла. Но стоило руководству Югославии расслабиться, как стали обостряться национальные противоречия. Хорватию и Косово стало ввозиться оружие из-за границы. Во многих республиках к власти пришли националисты: Франьо Туджман в Хорватии, Слободан Милошевич в Сербии, Алия Изетбегович в БиГ . Тогдашним президентом Югославии был хорват Степан Месич, который в 1991 году после отделения Хорватии от Югославии сказал: "Я сделал свое дело - Югославии больше нет".