Игорь Гаврилов – живая легенда советской фотожурналистики. Его работы удивительны, каждая фотография − это жизнь, не прикрытая, а пойманная врасплох. Многие гениальные снимки автора не публиковались в свое время лишь потому, что были слишком правдоподобны.

Для Игоря главный жанр – аналитический репортаж. Главная цель в работе – сфотографировать правду, в поисках которой он объездил всю Россию, работал в 50 странах зарубежья, фотографировал практически во всех горячих точках страны, на седьмой день после взрыва летал над реактором Чернобыльской АЭС.

Профессионализм, огромная любовь к своей работе, и правильные принципы сделали работу Игоря значимой и всемирно признанной. Снимки фотографа публиковались в самых престижных мировых изданиях: Paris Matsh, Le photo, Stern, Spiegel, Independent, Elle, Рlay boy – и многих других. Номинирован на название «Лучший фотограф года» от журнала «Time». Лауреат премии World Press Photo.

В издании «Русский репортер» вышел материал, для которого отобрали 50 кадров фотографа, сделанных им в самые разные периоды жизни – от студенческих лет до недавних поездок по планете. Игорь рассказал о каждом снимке − где-то в двух словах, где-то подробно, а где-то – и с отступлениями в более общие темы.

Получился пронзительный рассказ, заставляющий смотреть на фотографии совсем под другим углом.

Коммуналка

Конец 80-х – начало 90-х. Коммуналка. Выглядит как декорация на «Мосфильме», где строятся временные перегородочки, изображающие какую-то жизнь. Но это вполне себе реальная квартира.

Меня попросили снять тему про коммуналки. Я не только в одной этой квартире был, а напряг всех своих знакомых, которые знают или имеют знакомых, живущих в коммунальных квартирах. Но вот эта меня совершенно поразила. В кадре − большая комната одной семьи. Там вот в углу сидит мать, внизу под нами это ее дочка, весьма милая. Они просто разгородили эту большую комнату фанерной перегородкой, чтобы как-то отделиться друг от друга. Но разгородили не до потолка, а до середины, и поэтому можно было забраться на эту перегородку, и оттуда сделать такой кадр. Помню, пылища там не протиралась, я думаю, полгода или год, слез я оттуда весь в какой-то паутине, пыли, черте в чем.

Символ эпохи

То, с чем мы жили и достаточно долгие годы, когда человек приходил в магазин и видел там совершенно пустые прилавки. Это начало 90-х или 89-й.

«Где ты был?…»

Кадр с самой несчастливой судьбой. Я его сделал на Западной Украине, в городе Ивано-Франковске. В те дни туда съехалось достаточно большое количество иностранцев из соцлагеря, много корреспондентов. Я шел в пресс-центр из гостиницы и увидел такую сценку на автобусной остановке. Буквально два раза нажал. На меня набросился какой-то военный, стал кричать на весь Ивано-Франковск, что я порочу советский образ жизни, почему я снимаю инвалидов, откуда я взялся.

В «Огоньке» кадр не напечатали, и куда бы я его ни предлагал, его нигде не принимали. Главный редактор журнала «Советское фото» лично своими руками этот кадр три раза выкладывала из коллекций, которые посылались на какие-то международные фотоконкурсы – «Интерпресс-фото» или World Press Photo, сопровождая свои действия нелицеприятными комментариями.

Задули ветра перестройки. В «Советском фото» собрался полный редакционный зал московских фотокорреспондентов, предмет обсуждений — как осовременить журнал. Я достал этот снимок со словами: «Просто вот такие фотографии печатайте». И в ответ услышал: «Игорь, а где же вот ты раньше был, почему вот ты такие кадры не приносил в «Советское фото»?»

Одинокий, но мудрый

Это День Победы, год примерно 76-77. Такая сценка образовалась на набережной. Я считаю, что самый мудрый – это тот, который посередине стоит один, он делом занимается: пьет пиво, ест бутерброд. А эти еще неизвестно, чем будут заниматься.

Землетрясение в Армении

Списки людей, которых нашли и сумели опознать. Они висят на стекле – пресс-центр там импровизированный в каком-то зданьице – и вот люди все время подходят, читают.

Главный инженер швейной фабрики. Его выкапывали из завалов разрушенной фабрики 2,5 часа, все это время я стоял под качающейся плитой на торчащей балке. Понятно, что за два с половиной часа я мог наснимать массу фотографий, но какая-то сила держала меня на этом небезопасном месте. Три, четыре кадра – все что я успел снять со своей позиции. Мог ничего не снять. И все-таки это один из лучших кадров вот в этой серии. Вот кто мне помог? Я склонен думать на Него. Ну да, а может быть просто так получилось.

Когда я приехал в Москву, показал фотографии, «Огонек» дал номинально один разворот достаточно спокойных фотографий. И мне было очень больно.

Я надеялся, что напечатают больше фотографий и более сильных. И я отправил это все в «Тайм», и «Тайм» вышел с главным репортажем номера. И они номинировали меня за этот репортаж на лучшего репортера года.

Первый Международный конкурс парикмахеров в Москве

Это начало 80-х. Девушки на снимке − модели конкурса, им сушат прически вот под этим прекрасным плакатом. Самое интересное то, что этот снимок был опубликован в журнале «Огонек» в те годы, до перестройки, но несколько скадрированный. Главный художник вынес из кабинета большие ножницы длиной сантиметров 20 и со словами «ты что, ох…, Гаврилов» отрезал плакат.

Похороны Высоцкого

Таганка, напротив театра. Похороны Владимира Семеновича Высоцкого. Я простоял у гроба в театре часа два, не мог уйти. С экспозицией ошибся, а когда вышел на площадь, это все увидел. И только сейчас вот, буквально в этом году я понял, что на самом деле похороны Высоцкого – это первый несанкционированный митинг в Советском Союзе. Первое всенародное неповиновение той власти, когда люди пришли – никто их не созывал, никто их не загонял, как это делалось на демонстрации 7 ноября или 1 мая, − а они пришли.

Слишком свободный

Спецприемник в Москве на Алтуфьевском шоссе. Я там снимал несколько раз и всякий раз – с большим интересом. Ну, что говорить? С большой болью – это слишком напыщенно. Да нет, боли-то особой не было. Но детей жалко. Туда собирают всех убежавших из дома, найденных на вокзалах, на улицах.

Вот этого мальчика когда стригли, с него вши прыгали, метра на три от него. Я еле успевал отмахиваться, думал, что сам весь завшивлю, пока его снимал.

Безотходное производство

70-е, Москва. Безбожный переулок. Напротив вот того окошка, в которое люди сдают посуду, только что отмытую от этикеток в луже, находится магазин «Минеральные воды» – достаточно известный в Москве. Для того чтобы сдать посуду, получить деньги, перейти напротив и купить вина или пива, которое там тоже продавалось, люди этим делом и занимались.

Жизнь после Афгана

Конец 80-х. Подмосковье. Это реабилитационный госпиталь для солдат, вернувшихся из Афганистана. Там такие вот мальчики были. Целый госпиталь – человек 500, которые только что вернулись оттуда и видели смерть. С ними трудно приходилось персоналу.

Лучшая фотография 1990 года в Америке

6 ноября 1990-й год, задание журнала «Тайм» − снять оформление города перед 7 ноября. Это последнее 7 ноября, когда прошла коммунистическая демонстрация. Кадр был напечатан в «Тайме», и потом он вошел в лучшие фотографии года в Америке – здоровая книга, она у меня есть. А назавтра уже ничего не стало. Все, последняя демонстрация, последний парад. Абзац.

Фотография не стоит горя, причиненного ради этой фотографии

Я снимал что-то в Грузии – и вдруг сошла лавина в Сванетии. Один мужчина-сван оказался внизу, когда сошла лавина на его село, и вот по горным дорогам мы вместе поехали на место трагедии. Наша дорога заняла три или четыре дня. Приехали – все селение разрушилось. Я начал снимать. Никого не было на улицах, никого абсолютно. И вдруг я увидел, вот к этому остатку дома поднимаются вот эти люди – мужчина, женщина и ребенок, они несут в руках стаканчики маленькие с чачей или с водкой. У мужчины на груди портрет погибшего под лавиной его родственника. Я понимаю, что я сейчас могу сделать достаточно такой жесткий кадр. Они идут. Я знаю, где его делать, знаю, как его делать. Жду. Вот они подходят, я поднимаю аппарат к глазам, один раз нажимаю. Тишина полнейшая – горы. И мужчина этот на меня посмотрел. За спиной у меня стоит мой сван, с которым я приехал, вот он мне положил руку на плечо и говорит: «Ему не нравится, что ты фотографируешь».

И я не стал больше снимать, не сделал ни одного кадра. Женщина плакала, рыдала, на колени бросалась и снег разгребала, и ребенок стоял в стороне такой странный, с какой-то шапкой, на один глаз натянутой, и мужчина. Я не стал снимать. А когда все это закончилось, мужчина подошел ко мне и пригласил на поминки в землянку. Чужих приглашать на такие мероприятия там не принято, но меня пригласили за проявленное уважение.

Ни одна фотография не стоит горя, причиненного людям ради этой фотографии. Можно потом оправдываться – вот ее увидят миллионы, то, се, пятое, десятое. Несмотря на жесткость нашей профессии, на жесткость тех ситуаций, в которых мы иногда бываем, нужно, прежде всего, оставаться человеком, а потом уже – профессионалом.

Детки в клетках

Самая первая публикация в журнале «Огонек» из мест не столь отдаленных – раньше в Советском Союзе такого рода материалы не печатали. Это Судская колония для несовершеннолетних преступников. За четыре дня я сделал материал, который, в общем-то, принес мне достаточно много славы и много медалей, был опубликован в Independent Magazine английском, и во многих книгах был опубликован. Тогда не было цифровой камеры, я не мог на дисплее посмотреть, а правильно ли у меня тень упала. Я именно этой тени и добивался. Это в карцере, парень сидит и смотрит на меня, хотя я даже не просил его смотреть.

Дорога смерти

Начало пути на Памир, начало 80-х. Это одна из самых трудных командировок. Мы проехали по дороге Хорог – Ош, а эту дорогу называли дорогой смерти. Там высокогорье, 4,5–5 тысяч метров, дорога – серпантины, обрывы. И коробка передач у нас полетела на машине. Если бы не пограничники… Там все друг другу помогают, потому что понимают, что остановись ты на этой дороге на ночь, и ты можешь уже не проснуться.

Погода нелетная

Это «Домодедово» аэропорт, 70-е годы. Я бегу от электрички к зданию аэровокзала. Была плохая погода, и долгое время самолеты не летали, и поэтому все неулетевшие рассосались по аэропорту и вокруг. Человек на снимке – не улетел, он спит вот в конце этого железнодорожного «путя».

В первый раз

Это будущий лейтенант, перед первым самостоятельным полетом. Вот такой у него взгляд. В первый раз инструктора с ним не будет, он сидит первый в спарке. Это, по-моему, Оренбургское летное училище или Омское – в общем, в тех краях.

Строим будущее

Это Сахалин, 1974 год. Я поехал на практику студенческую фотокорреспондентом стройотряда. На этом кадре мои друзья-однокурсники. А тот человек, который держит за ноги непонятно кого уже – это Егор Верен, который сейчас один из руководителей «Интерфакса». Это ребята под теплотрассой прокладывают электрический кабель, один другому передают конец.

С вендеттой все в порядке

Корсика. Я путешествовал по Корсике на машине главы корсиканской мафии. Мы поехали высоко в горы. Там был какой-то поэт, художник, писатель – очень милые люди, мы с ними беседовали, пили вино. Я отошел от компании, увидел вот этих вот двух колоритных ребят. Это жители поселка высоко в горах. Я по-французски очень плохо говорю. А у них еще какое-то наречие. Ну, в общем, я не нашел ничего лучше как спросить: «А как у вас тут с вендеттой?». И один из них тут же полез за спину и вынимает из-под рубашки пистолет и говорит: «А вот мы к вендетте всегда готовы. Вот вендетта – пожалуйста». И потом так мило улыбнулся.

Еще подборка из лучших снимков фотожурналиста:

И давайте логично продолжим серию фотографий другой подборкой старых фото под названием "Рождение Империи"

Какой предстаёт перед нами Россия начала 90-х? Это челноки, пришедшие на смену фарцовщикам, видеозалы, первые маршрутки, акционерные общества и рынки, церкви и кока-кола, кришнаиты и митинги против ГКЧП.

Новые, непривычные вещи и явления соседствуют с пережитками советской эпохи. Рынки превращаются в ОАО, но понятия "базарный день" никто не отменял. В городах ещё не строят торговых дворцов из белого пластика и синего стекла, а эксплуатируют советские универсамы. В поездах пока не заваривают дошираки и роллтоны, а привычно достают жареную курочку в газетке.

Люди рады, что отстояли демократию и не дали путчистам развернуть общество лицом к "совку", но мало кто сразу приспособился к новым условиям. Страна, потрясённая гайдаровскими реформами и мгновенным переходом к рынку, ещё не знает о грядущих чеченских войнах и дефолте 98-го, а просто живёт как получается, надеясь, что самое страшное уже позади.

01. Жители бывшего владивостокского "чайнатауна", Миллионки, выразили благодарность мэру Евгению Блинову с помощью граффити.

02. Барахолка на ул. Ленинской, Владивосток, 1993.

03. Владивосток, пассаж, 1993 год. Триколор уже стал частью оформления витрин.

04. Очередь в телефонную будку. Владивосток, 1992.

05. На центральной площади Владивостока, 1991 год. 

06. Август 91-го. Против ГКЧП в те дни митинговали во всех крупных городах.

07. Челноки. Нужная и уважаемая профессия, когда нет ни международной торговли, ни внутреннего производства ширпотреба, особенно одежды и обуви, в необходимых стране масштабах.

08. Если в 80-х религия робко поднималась с колен, то в 90-е встала в полный рост. В стране восстанавливали и открывали заново церкви, священники стали участвовать в общественной жизни. На фото – православный крест в Берёзовой роще, который установили в честь столетия города Макарова (Сахалин).

09. У вокзала Хабаровска, 1991

10. Народное собрание в Сусумане (Магаданская область). В начале 90-х здесь жило 18 тысяч человек, сейчас осталось около пяти.

11. Юные велосипедисты на Советской улице в Сусумане. Китайских велосипедов в начале 90-х ещё не было, все катались на старых советских.

12. Модное в 90-х название для магазина – "Престиж". На этот раз в Якутске, на проспекте Ленина, рядом с советским магазином "Подписные издания".

13. Уличные прилавки центрального рынка Улан-Удэ. В большинстве городов существовало такое понятие, как "базарный день". Не знаю, как с Улан-Удэ, но зачастую это были четверг и воскресенье, суббота считалась "полубазарной". Если день не был базарным, то многие прилавки пустовали, хотя павильоны днём были открыты почти всегда.

14. Видеозал на ул.Урицкого в Иркутске. Видеозалы, они же "видюшники", предназначались для публичного просмотра VHS-кассет. По сути, это были мини-кинотеатры с фильмами, которых не было в широком прокате. Специализировались обычно на боевиках и эротике (а иногда и просто порно), некоторые – на мультфильмах. Говорят, что одно время видеозалы были даже в поездах дальнего следования. К середине 90-х видики появились в большинстве российских семей – это был признак растущего по сравнению с началом десятилетия достатка, который было принято демонстрировать родственникам и соседям. Многие видеокассеты же, пусть и кустарно записанные, стало возможно купить на рынке, так что видеозалы постепенно вымерли.

15. День города в Железногорске (ЗАТО), 1993

16. Универсам "Кантат", Железногорск. Уже появилась реклама "Кока-колы".

17. Дом быта "Балтийский", мода тех лет. Людей уже понемногу приучили улыбаться, хотя бы для юбилейных альбомов.

18. Центральный рынок Новокузнецка, 1991. Двумя годами ранее всё было куда мрачнее.

19. Банки и страховые компании повылезали как грибы после дождя. Страховое общество "Виктория" рекламируют на стене гостиницы "Центральная" в Барнауле, 1992.

20. Масленица у Дворца искусств в Нижневартовске, 1993

21. Во многих городах снова начинают работать церкви. В 1991 году колокол установили на колокольне Никольского собора в Омске.

22. Не просто рынок, а акционерное общество открытого типа. Омск в 90-е.

23. Тот же Ленинский рынок.

24. Тюменское общество Сознания Кришны. Во время визита Прабхавишну Свами, Харинамы, в городе даже перекрывали движение по ул. Республики.

25. Кришнаиты на площади у "Юбилейного" (сейчас – Тюменский драматический театр).

26. Вокзал рекламирует фондовую биржу. Где она теперь? 

27. Дни казахской культуры в Тюмени, 1992 год. У филармонии разбиты юрты.

28. Торговый центр "Мария" получил своё название в честь директора свердловского универсама №1 Марии Вдовиной. Екатеринбург, 1993 год.

29. Со здания Свердловского обкома скалывают коммунизм. Август 91-го.

30. Митинг против путчистов на площади 1905 года. Август 91-го, Свердловск.

31. Кто же знал тогда, что мода на джинсы и шорты с высокой талией снова вернётся через 20 лет... Проспект Ленина, Екатеринбург, 1992 год.

32. Признаки рынка: ресторан и кожаные куртки... Ижевск, площадь Пастухова, 1993.

33. Многие общественные пространства зарастали травой... Эстрада на улице 30 лет Победы в Ижевске, 1991-1992.

34. Торговцы на колхозном рынке в Казани всё ещё использовали гужевой транспорт.

35. Несмотря на кризис начала 90-х, городской транспорт производился. Новенькие троллейбусы на Заводе им. Урицкого в Энгельсе.

36. В Волгограде тоже были митинги против путчистов.

37. Аэрарии на пляже "Ривьера" в Сочи.

38. Крестный ход в Воронеже у возобновившей работу церкви Успения Пресвятой Богородицы. На заднем плане уже строится здание Воронежской духовной семинарии.

39. В 1993 году в Воронеже установили памятник генералу Черняховскому, привезённый из Вильнюса, где его демонтировали сразу после распада СССР. В Воронеже генерала поставили на площади, ещё в 1949 году названной в его честь, а местные жители встретили его торжественным митингом.

40. Просто Гарри Каспаров в Туле.

41. Обретение мощей преподобного Серафима Саровского. Алексий II, избранный патриархом ещё в 1990-м году, возглавляет процессию. Нижний Новгород, 1 августа 1991 года. 

42. 

43.

44. Впрочём, в 90-е Нижний Новгород обрёл не только мощи, но и новую троллейбусную линию, которая строилась с 1987 года и соединила площадь Минина с Верхними Печёрами.

45. Жаль, что уже тогда в городе были маршрутные ПАЗики.

46. Магазин "Петушок" в Твери. Выдержка из заметки в журнале "Огонёк": "На улице Урицкого <...> обычно атакуемый народом "Петушок" свободен, перепелиные яйца <...> спросом, видимо, не пользуются". Кстати, в 1992 году улице вернули историческое название. Теперь это улица Трёхсвятская, и она пешеходная.

47. Центральный рынок Петрозаводска. На заднем плане виднеется какая-то вывеска на финском.

48. Торговый ряд с цветами. Ящики-сиденья – непременный атрибут любого рынка тех лет.

49. Диснеевские герои желают счастья детям Петрозаводска. Кинотеатр "Победа", август 1991-го.

50. Первый президент России Борис Ельцин на подводной лодке К-456 "Касатка", которая была построена на заводе "Севмаш" в Северодвинске и введена в строй в 1992 году, Сейчас крейсер (в 2011 году переименован в "Тверь") входит в состав Тихоокеанского флота.

51. Продолжали появляться признаки рынка. Трактир в Гатчинском районе Ленинградской области, 1991 год.

52. Уходящие в прошлое фарцовщики у магазина "Берёзка" на Васильевском острове в (тогда ещё) Ленинграде, 1991 год.

53. Ленинградцы-петербуржцы (городу возвращено историческое название 6 сентября 1991 года, но закон вступил в силу в следующем, 1992 году) встречают Петра I в Петропавловской крепости.

54. Кафе-бар, пришвартованное к Заячьему острову. 

55. Туристический автобус Bristol Lodekka на Исаакиевской площади. Выпускать их прекратили ещё в 1968 году.

56. Баррикада из троллейбусов на Исаакиевской площади

57. В августе 91-го Питер тоже активно митинговал. Революционное прошлое города научило людей строить баррикады. Эти – у здания Ленсовета.

58. Питер против ГКЧП

59. Митинг у Ленсовета (Мариинский дворец)

60. Восходящая звезда демократии

61. Взошедшая звезда демократии

62. На Дворцовой было куда более многолюдно.

63. 

64. Лозунги демократии

65. Воздушные шары на Дворцовой

66. Очередь в продуктовый магазин на углу Садовой и Гороховой

67. Толкучка на Сенной. Из комментариев: "На заборе видны остатки объявлений об обмене жилплощади, тут была самая толкучка желающих обмена жилья".

68. Общественный транспорт иногда бывал бесплатным.

69. Арт-центр "Борей" на Литейном, созданный в 1991 году. Цитата с сайта: "Борей – это гражданская инициатива, воплощенная в жизнь группой единомышленников, ставящих своей целью построить дом культуры, двери которого открыты для художественных инициатив".

70. На ящике надпись North State – была такая марка сигарет британской компании British American Tobacco.

71. У станции метро "Сенная", 1992 год. Из комментов: "Примерно в это время тут появилась первая шаверма в Питере. Очередь в ларёк была человек 50. Шаверма была в новинку". Успокою москвичей: правильно, конечно, говорить "шаурма".

72. Сенная

73. Реклама на Новосмоленской набережной

74. Типичное народное прозвище магазинов середины 80-х – середины 90-х – "стекляшка". Эта находилась на проспекте Луначарского. Санкт-Петербург, 1992 год.

75. Частная торговля у метро "Владимирская"

76. Последние деньки Ленина на Московском вокзале в Питере. В 1993 году его заменили на Петра I.

77. У метро "Удельная", 1993 год

78. Торговцы янтарём в Калининграде. На заднем плане – памятники двух эпох, прусской и советской. Кёнигсбергский собор в 1992 году начали восстанавливать и восстановили, хоть и в далёком от первоначального виде. А Дом Советов так и стоит недостроенным.

Казань и казанцы в 90-е. Портрет не города, а всей страны!

Евгений Канаев — член союза фотохудожников России, Союза журналистов России, заслуженный работник культуры Республики Татарстан. Он участвовал в более 150 фотовыставках, из которых 14 персональных, в России и за её пределами.

Здесь собраны фотографии из альбома «Казань и казанцы в 90-е», в которых отобразились не просто жизни одного города, но жизнь всей страны в непростые 90-е.

Источник фотографий: Cameralabs.org
Все фотографии в посте: © Евгений Канаев