«Балтийский тигр» XVII века: Как курземское герцогство торговало черными рабами

Одно из величайших приключений, в которых когда–либо участвовали наши земляки, стала растянувшаяся на несколько десятилетий борьба за Тобаго.

Когда–то этот далекий заморский остров входил в число владений Курляндского герцогства, на территории которого сейчас лежит современная Латвийская Республика. История курляндских колоний вполне могла бы стать сюжетом для авантюрного романа — столько в ней было необычного и захватывающего. Как и история человека, благодаря которому жители Курляндии стали моряками и первопроходцами.

Зов далёкой страны

Жил да был в Курляндии XVII века герцог Якоб (Екаб) Кеттлер — эдакий местный Петр Великий. Он получил образование в университетах Ростока и Лейпцига и, соответственно, являлся человеком просвещенным. Якоб старался идти в ногу со временем и всячески пекся об экономическом благополучии вверенного ему Господом маленького государства. Он активно строил в Курляндии мануфактуры, развивал сельское хозяйство, создал торговый и военный флот. Причем к делу создания передового государства он подходил основательно, начиная с самого фундамента — в герцогстве открывались школы, даже женские, а также государственные бесплатные больницы.

Создавались все новые предприятия, а со стапелей верфей в Либау (нынешняя Лиепая) и Виндау (Вентспилс) сходили на воду самые современные по тем временем суда — как торговые, так и военные. В 1658–м торговый флот Якоба состоял из 60 крупных судов, а ВМФ — из 44 кораблей. Причем заказы на постройку кораблей на курляндских верфях поступали аж из Франции, а на фрахт торговых судов — из самой Венеции.

В итоге еще недавно захолустная, нищая, разрушенная недавней шведско–польской войной Курляндия стала, если воспользоваться современной аналогией, настоящим "балтийским тигром".

Будучи сыном своего века, Якоб не мог не задуматься о заморских колониях, о том ресурсе, который из них можно извлечь. Сперва, правда, герцог попросился в младшие партнеры к британской Ост–Индской компании, осуществлявшей обширную колониальную торговлю. Но достаточно быстро Якоб сообразил, что толку от такого партнерства будет немного — надо заводить полностью самостоятельный бизнес. В итоге посланцы герцога купили у одного из туземных вождей с западного побережья Африки островок и участок земли на материке близ реки Гамбии. Там курляндцы построили форт и поселок — и началась торговля.

В те годы курляндские корабли под характерным бордовым флагом с изображением краба можно было увидеть очень далеко от Балтики. Африка стала не единственным направлением курляндской экспансии — другим оказалась Вест–Индия. Выбор Якоба пал на открытый Колумбом в 1498 году остров Тобаго, лежащий у берегов Южной Америки неподалеку от устья великой реки Ориноко. Тем более что впервые курляндцы там побывали еще до того, как Якоб получил бразды правления.

По мнению герцога, эта небольшая земля (303 кв. км — примерно как площадь современной Риги) могла бы стать идеальным опорным пунктом для начала освоения Курляндией нового для себя региона.

Однако закрепиться на ней было не так легко, ибо мешали два могущественных фактора. Первооткрыватели–испанцы (хотя их монополия на владение землями в бассейне Карибского моря давно уже была нарушена англичанами, голландцами и французами) по–прежнему рассматривали все здешние территории в качестве своей собственности и яростно противились попыткам других наций тут закрепиться. Правда, всерьез колонизировать Тобаго они никогда не пытались, но это, с их точки зрения, ничего не меняло — право испанского короля на владение островом провозгласил еще в 1498 году открывший его Христофор Колумб. Колонизацию острова крайне затруднял и тот факт, что регион вокруг Тобаго населяли свирепые индейцы–караибы, жестокие и безжалостные воины, не гнушавшиеся людоедства.

В 1628 году на Тобаго пытались было обосноваться голландцы, но их поселение там просуществовало всего пять месяцев — маленькую колонию уничтожили испанцы. По некоторым данным, первый курляндский корабль прибыл к острову в 1637 году — еще за пять лет до того, как Якоб унаследовал престол герцогства от своего дяди Фридриха. На берег высадились 212 поселенцев, но об этом вскоре услышали подданные короля Испании. Они неожиданно напали на незваных пришельцев, уже очень сильно изнуренных к тому моменту тропическими болезнями — поубивали их, продали в рабство… Спастись удалось немногим. Спустя два года курляндцы повторили попытку — с тем же результатом. Но люди под флагом с изображением краба оказались очень упорными — и в 1642–м вновь отправились на Тобаго. 300 человек, приплывших на двух кораблях под командованием капитана Каруна, основали поселение на северном берегу острова: близ залива, названного Курляндским.

На сей раз испанцы решили применить против гостей более коварные методы. Иезуитские миссионеры, действовавшие среди караибов, натравили их на пришельцев из далекой Прибалтики.

Иезуиты рассматривали курляндцев, придерживавшихся протестантского вероучения, в качестве еретиков, вторгшихся в заповедные угодья католической церкви. И очень скоро выяснилось, что выстоять против беспощадных дикарей прибалты не могут — и им пришлось эвакуироваться с Тобаго на принадлежавший французам остров Тортуга. В те времена Тортуга служила базой для разноплеменного скопища пиратов, ведших беспощадную войну с кастильцами, и поэтому пострадавших от испанцев выходцев из Курляндии встретили на острове с распростертыми объятиями.

Екабпилс на Тобаго

Изначально именно неудачи курляндцев в Вест–Индии вынудили герцога Якоба обратить свое внимание на Африку. Однако и от видов на Тобаго он тоже отказываться не намеревался. Для этого Якоб провел дипломатическую подготовку и заручился согласием англичан, признавших сюзеренитет Курляндии над Тобаго. Причем хитроумный Якоб вел двойную игру. Он сумел договориться как с лордом–протектором Оливером Кромвелем, правившим тогда Англией, так и, чуть позже, с готовившимся к отвоеванию трона королем в изгнании Карлом II Стартом — прислав ему на помощь шесть кораблей.

В ноябре 1653 года из Виндау отплыл в Карибское море большой 45–пушечный корабль под пышным названием "Герб герцогини Курляндии". У берегов Тобаго он ошвартовался 20 мая 1654 года. На нем в воссозданную колонию прибыли 25 офицеров, 124 солдата и 80 семей колонистов. Характерно, что среди этих последних были не только представители курляндского дворянства, являвшиеся этническими немцами, но и латыши — ремесленники и крепостные крестьяне, которым в награду за заселение Тобаго герцог Якоб пообещал дать вольную. Капитан Виллем Молленс, назначенный губернатором, торжественно нарек остров Новой Курляндией.

На юго–западе Новой Курляндии возвели укрепление, получившее название Форт–Якоб. Вокруг него постепенно разросся городок Якобштадт (аналогичное название тогда, кстати, носил и современный Екабпилс), главным украшением которого стала большая лютеранская церковь. Также были созданы еще два поселения — Форт–Казимир (названный так в честь сына герцога) и Новая Митава. Окружающая местность тоже получила названия, призванные символизировать принадлежность колонии: Большой Курляндский залив, Залив Якоба, Залив Либау, Малый Курляндский залив. Герцог повелел создать на Тобаго плантации сахарного тростника, табака и кофейные плантации.

Кроме того, в Новой Митаве открылся невольничий рынок, на котором продавали черных рабов, привезенных из курляндской фактории в Гвинее.

Между метрополией и Тобаго установили регулярное морское сообщение, в Новую Курляндию один за другим прибывали суда из Прибалтики — привозили припасы, инструменты и новых переселенцев. А 4 сентября 1656 года в Тобаго прибыл корабль "Констанция", командир которого, Вольфэрт фон Брэдэрот Клотинг, был назначен новым губернатором острова.

Увы, очень скоро у курляндцев объявились на острове могущественные конкуренты. Под конец того же 1654 года на Тобаго вторично высадились голландцы — это была частная экспедиция, снаряженная коммерсантами Адрианом и Корнелиусом Лампсиусами. Они, не спрашивая разрешения курляндцев, бесцеремонно заняли часть островной территории и основали поселение Новый Флисинген. Более того, вскоре они попытались захватить курляндскую часть острова. Губернатору Якобштадта удалось, собрав силы, отбить атаку и даже перейти в наступление. Под угрозой разорения своей колонии голландцы чуть ли не попросились в подданство к герцогу Курляндии. В итоге Якоб великодушно разрешил голландцам остаться на Тобаго, рассчитывая, что они вольются в состав курляндской колонии. Но это, как выяснилось позже, оказалось большой его ошибкой.

Курляндцев, даже после подвоза подкреплений с родины, в 1658–м насчитывалось на острове 700 семей колонистов и 500 солдат и чиновников герцога — хотя, возможно, эти данные, сообщаемые более поздними историками, несколько завышены. Голландцы же позволили присоединиться к себе и французским переселенцам — и вскоре их объединенное поселение выросло до 1200 человек и продолжало расти. Соперничающие колонии экспортировали в Европу сахар, табак, кофе, хлопок, имбирь, индиго, ром, какао, фрукты, черепашьи панцири, тропических птиц и т. д. Курляндские корабли доставляли колониальные товары в Виндау и Либау — а оттуда они посредством целой сети торговых агентств развозились по Европе. В первое время острота враждебных чувств притуплялась тем, что курляндцы и голландцы чувствовали религиозное сродство по общей протестантской вере. У них был общий могущественный враг — католики испанцы. Однако вскоре все изменилось.

Выходцы из Голландии постепенно пришли к выводу, что они намного сильнее курляндцев. А раз так — зачем делить с ними небольшой остров, когда можно заполучить его в единоличное владение? Нужен был только подходящий повод — и он отыскался… В Европе разразилась очередная война между Швецией и Речью Посполитой — и маленькое герцогство оказалось в роли угодившего в жернова зернышка. Шведская армия вторглась в Курляндию (поводом для вторжения стало то, что герцогство считалось вассалом Речи Посполитой) и заняла Митаву. 29 сентября 1658 года герцог Якоб угодил в плен. Узнав об этом, голландцы заявили, что поскольку Курляндия прекратила свое существование в качестве суверенного государства, остров Тобаго переходит к ним.

Нидерландцы потребовали от губернатора курляндской колонии сдать крепость и перейти к ним в подчинение. Свое требование они обосновали тем, что, дескать, теперь никто, кроме них, не сможет защитить и содержать колонию, утратившую связь с метрополией. Действительно, после пленения Якоба сообщение с родиной прервалось и курляндским солдатам перестали выплачивать жалованье. Тем не менее люди Якоба отказались менять подданство — и тогда голландцы осадили крепость. Курляндские поселенцы в рядах вооруженного ополчения храбро сражались за свою свободу — но голландцев оказалось больше. В конце концов защитники Якобштадта сложили оружие и передали свою колонию под управление братьев Лампсиусов. Слабым утешением для них стало формальное обещание голландцев вернуть колонию Якобу, буде он вновь получит свободу.

Ситуация зеркально повторилась и в Гвинее, где коварные нидерландцы захватили принадлежавший курляндцам остров Святого Андрея. Через некоторое время подданные Якоба вернули себе остров, но теперь его отобрали у них уже англичане. Под тем же предлогом: раз герцог в плену, заботиться о своих заморских колониях он больше не может.

Герцог Якоб (Екоб) Кеттлер
(28.10.1610 — 01.01.1682)
герцог курляндский из дома Кетлеров, сын герцога Вильгельма и прусской принцессы Софии
При нём Курляндское герцогство достигло своего наивысшего могущества.

Кто сильнее — тот и прав

Герцог Якоб получил свободу лишь в 1660 году. Он решил вернуть Тобаго и вновь отправил туда людей. На руку ему сыграло то, что многие европейские державы (особенно ценной была поддержка Англии) по–прежнему признавали право Митавы на далекий остров. При поддержке английского губернатора Барбадоса курляндские поселенцы вновь высадились на Тобаго — и продержались на острове до 1666 года. Якоб старался задобрить братьев Лампсиусов — и даже пытался выкупить у них остров за сумму в 200 тысяч флоринов. Братья после долгих колебаний все же отказались —

к тому времени основанная ими голландская колония на Тобаго насчитывала уже 1500 поселенцев и 7 тысяч чернокожих рабов, они успешно экспортировали сахар, какао и ром.

Братья решили, что, сохранив колонию за собой, заработают больше, тем более что они получили мощную "крышу", заручившись покровительством французского короля Людовика XVI.

К тому времени перед жителями Тобаго во весь рост встал новый страшный враг — все те же пираты. Разношерстая пиратская вольница, осевшая на Тортуге и Ямайке, к тому моменту превратилась в самую страшную и необоримую силу. Морские бродяги, слава об отчаянной храбрости и жестокости которых разнеслась по всему христианскому миру, уже не ограничивались нападениями на отдельные испанские корабли и небольшие прибрежные поселения. Флибустьерские армии высаживались на континенте и брали штурмом даже самые мощные крепости и большие города, в том числе находившиеся вдали от моря. При этом самые беспринципные из них начали грабить на только кастильцев, но и корабли и колониальные владения иных наций.

Навестили дети Веселого Роджера и Тобаго. В один прекрасный день ввиду острова появились два корабля под началом капитана Роберта Сирла — сподвижника знаменитого Генри Моргана.

Морган хотя и был по сути пиратом, но настаивал на том, что является верным подданным его величества британского короля Карла II. Сирл вышиб с острова не только голландцев, с которыми Великобритания на тот момент находилась в состоянии войны, но и курляндцев. На Тобаго временно разместился британский гарнизон. В течение нескольких последующих лет британцы, курляндцы и голландцы пытались силовыми методами выяснить — так кому же должен принадлежать злосчастный островок? В 1668–м Якоб послал на Тобаго военный корабль, но его подданным не удалось восстановить власть Курляндии над островом. Попытку повторили в 1676–м, когда на Тобаго прибыло курляндское военное судно "Великан". Находившиеся на его борту одиннадцать чиновников нашли, что обстановка благоприятствует возрождению колонии — им показалось, что на тот момент британцы держались за Тобаго уже не очень сильно. В 1681 году в заливе Якоба бросили якорь два курляндских корабля, с которых на берег сошли новые поселенцы под началом губернатора Франца Монка.

Тем временем герцог Курляндии пытался основать новые колонии. Так, он предложил французам отдать ему карибский остров Мартиника — в счет старого долга — за двадцать четыре корабля, построенных для Франции на верфях Курляндии. Была попытка основать поселение на находящемся рядом с Тобаго острове Тринидад. Кроме того, герцог пытался выторговать какую–нибудь территорию у англичан в качестве компенсации за бывшую курляндскую колонию в Гамбии. Как пишет историк Александр Валдонис Беркис, после пленения Якоба и разорения Швецией Курляндии все серьезные геополитические игроки потеряли к герцогу уважение. Крупные европейские хищники понимали, что у Якоба нет сил содержать и защищать свои колонии — а раз так, то и считаться с ним нечего.

1 января 1682 года рачительный и умный герцог Якоб, здоровье которого пошатнулось после перенесенного инфаркта, умер в 72–летнем возрасте.

Его преемник Фридрих Казимир в 1686 году направил на Тобаго сразу две экспедиции — одну возглавлял капитан Шмоль, а вторую — дворянин Дитрих фон Альтенбокен, назначенный новым губернатором острова. Увы, предприятие не задалось: успешно преодолевшее далекий путь губернаторское судно у берегов Тобаго потерпело крушение, а сам Альтенбокен погиб. В мае 1690 года большинство из тех курляндских поселенцев, кто еще находился к тому моменту на Тобаго, отбыли на родину — по их мнению, дальнейших перспектив у колонии уже не было. Те, кто не желал уезжать, примкнули к пиратам или растворились среди населения вест–индских колоний других государств. Сам остров в 1704–м объявили нейтральной территорией и лишь почти спустя шестьдесят лет англичане все же усадили на нем свою администрацию.

Но призрак далекого карибского острова еще долго тревожил воображение курляндской элиты. Последнюю попытку овладеть Тобаго жители герцогства предприняли в 1698 г. — снарядив экспедицию, для руководства которой наняли британского капитана Уильяма Валерия. Однако англичане, которым не по нраву была перспектива заполучить новых конкурентов в Вест–Индии, не позволили людям Валерия высадиться на остров. Было заявлено, что права на остров, некогда дарованные Якобу представителем свергнутой в 1688–м династии Стюартов, больше не имеют силы. Маленькой Курляндии, разумеется, не по силам было тягаться с европейскими "слонами", и поэтому замысел ее колониальной экспансии потерпел неудачу.

Тем не менее вплоть до конца существования герцогства, поглощенного в 1795 году Россией, в нем существовала должность губернатора Новой Курляндии. Должность, впрочем, чисто номинальная — как воспоминание о стародавней эпопее, о тропическом острове, превратившемся в недостижимую мечту…

Дошедшие до наших времен остатки Колонии Курляндии

Источник