2 миллиона искателей лута. Как целая страна стала зарабатывать накачкой ботов в компьютерной игре и что из этого вышло.

Мы заходим в видеоигру как в другое измерение. На первый взгляд, оно отличается от всего того, к чему мы привязаны в реальной среде, поэтому можно пробовать себя в новых ролях. Но человек несет с собой человеческое: на общей картинке мир реальный и игровой влияют друг на друга, порой зеркально отражаясь друг в друге. Взять, к примеру, игру Runescape, на которую наложилась сложная экономическая и социальная ситуация Венесуэлы. Рассказывает Екатерина Бурак.

Как Runescape получила свою публику

Эта игра 2001 года рождения состоит из множества миров, в которые можно заходить в образе выбранного персонажа и взаимодействовать с другими игроками онлайн. Здесь можно встретить всех фантазийных существ: от эльфов до драконов.

Old School Runescape визуально оправдывала свое название, используя анимацию и пиксельную графику из 2000-х, когда на дворе стоял 2013 год. Такая подача зашла не только ностальгирующим любителям старых видеоигр, но и жителям Венесуэлы. Они начали массово играть в нее только в 2015 году. К тому времени в стране был самый медленный интернет во всей Латинской Америке, а Old School Runescape как раз не нуждалась в большой пропускной способности.

Для кого-то эта игра стала местом отдыха от HD-реальности в сказочном мире из пиксельных квадратиков. А для кого-то — постоянным источником дохода.

Экономика Runescape

Игра с помощью пиксельных рисунков в развлекательной форме воспроизводит знакомые всем элементы действительности. Внутри можно исследовать новую местность — путешествовать! Можно развивать свои навыки — учиться. Например, быстрее бегать или точнее стрелять из лука. А можно выполнять разные задания — работать. И за работу получать вознаграждение: монеты или специальные предметы. То есть в игре симулировалось не только денежное, но и натуральное вознаграждение.

Для такой игровой «работы» есть свое название — гринд. Это занятие кому-то может показаться релаксирующим: убиваешь себе драконов или чинишь башенные часы, а у тебя понемногу накапливаются деньги, очки или опыт. Ведь это действие с почти гарантированным позитивным результатом: оно предсказуемое и не вызывает стрессовых реакций. Игровые разработчики часто внедряют такой дзен-элемент, чтобы пользователь проводил в игре больше времени. Но не каждый заточен под монотонную работу.

Поэтому велик соблазн отдать скучную часть на аутсорс, а самим заниматься более захватывающими вещами: сражаться с легендарными боссами или расширять свой клан.

Многие онлайн-игры строго запрещают заниматься фермерством, то есть нанимать другого человека за настоящую валюту, но в реальности добиться соблюдения запрета проблематично. Эта практика стала очень распространенной, в том числе в Runescape.

Создатели игры дали возможность тратить внутриигровые монеты на разные внутриигровые предметы: например, оружие и броню. Так появилась целая игровая экономика, с собственным рынком товаров и услуг.

Чтобы экономика реальная и игровая продолжали находиться в параллельных вселенных, создатели игры запретили торговать игровыми предметами и монетами за реальные деньги.

С одной стороны, такую политику можно объяснить стремлением к балансу игрового процесса. Кроме того, политика запрета покупок за реальные деньги радикально снижает риск мошенничества.

С другой стороны, такая политика делает игровой опыт стерильным, и, конечно, многим это не понравилось. И игроки стали организовывать транзакции «по-серому».

В итоге монеты, которые можно добыть, выполняя задания внутри игры, стало возможно конвертировать в реальные деньги.

Венесуэльское фермерское хозяйство смотреть онлайн в низком качестве

По мере усугубления экономического кризиса в Венесуэле на фарминге можно было зарабатывать ежемесячно в четыре раза больше, чем на обычной среднестатистической работе типа продавца. Бывшие фермеры Runescape признавались:

«Когда мы начинали, мы зарабатывали около 20 долларов в неделю, так что представьте себе, какие это были деньги, потому что людям платили 20 долларов в месяц».

Что собой представляло фермерское ремесло?

Для начала нужно войти в игру и выбрать, в какой из 230 миров отправиться в этот раз. Фермеру логично выбирать миры бесплатные и не требующие высокого уровня. А если уж заходить в платные, то только когда там немного игроков и можно спокойно убивать зеленых драконов. Дальше всё просто: пускаете стрелы в драконов, если вы лучник. Пускаете, пускаете и пускаете, пока глаз продолжает видеть, а запястье слушаться.

Фермеры могли заниматься этим с раннего утра и до позднего вечера: чем больше, тем лучше. Потому что количество заработанных монет прямо пропорционально количеству еды и медикаментов, которые можно будет достать посреди кризиса за вырученные деньги.

Но для начала добычу нужно сбыть. Для этого существовали специальные сайты типа Bogla. Их быстро прикрыли, конечно, по понятным причинам.

Когда модераторы игры засекали продажу игровых предметов за деньги, они удаляли учетные записи участников транзакции. Поэтому нужно было действовать осторожно.

В дело пошли соцсети и мессенджеры — с их приватными группами и чатами. Но даже если покупатели и находили друг друга в социальных сетях, сделки должны были совершаться в самой игре. Стрелки забивались персонажами в выбранных мирах, а сделку дискретно подтверждали в приватном чате.

Реальные деньги переводились на банковский счет только после передачи игровой добычи. И фермер здесь оказывался в очень чувствительном положении, потому что его могли просто-напросто обмануть. Каждая транзакция была прыжком веры. Все транзакции скреплялись только добрым словом. И в большинстве случаев у них всё же был благополучный исход: фермеры зарабатывали деньги и продолжали добывать игровое «добро».

Мало-помалу Runescape стала неотъемлемой частью жизни многих венесуэльцев… Конечно, в ней были игроки со всего мира, но число игроков из Венесуэлы росло как на дрожжах по мере усугубления экономического кризиса. Международная пресса даже в какой-то момент подсчитала, что в стране в эту игру играли около двух миллионов человек. Венесуэльцы играли там по соседству с игроками из других стран в абсолютной гармонии. Но это продолжалось только до 7 марта 2019 года.

Отключение электричества — включение ненависти

В этот день связь между Венесуэлой и Runescape прервалась. Первое отключение электричества длилось четыре дня, но в некоторых городах его восстановили только через неделю. В конце месяца случился еще один блэкаут, тоже по всей стране. Через месяц — еще один. Опять.

И это, конечно же, дестабилизировало работу всей игры. Целые миры во вселенной опустели, а игровая экономика начала переживать сильную инфляцию.

Купля-продажа официального игрового рынка происходила по принципу аукциона: цены были напрямую привязаны к спросу и предложению. А предложение напрямую зависело от венесуэльских фермеров. Но их внезапно отрезало от игры массовым блэкаутом. Цены взлетели до небес из-за ограниченного предложения, и игровая экономика погрязла в самой настоящей инфляции.

Увеличилось количество времени, которое нужно было играть, чтобы заработать на те или иные предметы. Внезапно игрокам пришлось тратить не часы, а дни, чтобы заполучить, например, топор.

Мировому игровому сообществу это очень не понравилось. Многие стали осуждать венесуэльцев в соцсетях.

После прекращения периодических отключений электричества число венесуэльских фермеров вернулось на прежний уровень, и рынок стабилизировался.

Несмотря на это, к началу 2020 года общее раздражение по поводу венесуэльцев всё еще витало в воздухе. Это ощущалось при столкновениях игроков онлайн в зонах PvP (игрок против игрока).

Не фермерством единым

Зоны PvP — это карты, в которых игроки могут взаимодействовать друг с другом. Они полны возможностей более крупного и более рискованного заработка, чем обычное фермерство. Например, когда персонажа убивают в игре, он перед смертью роняет все свои вещи. А в Runescape всё, что валяется, — вполне подбирается. И среди лута можно отыскать редкие предметы, доступные только в таких зонах: например, легендарные медвежьи когти или кольцо богов.

Конечно, находиться в этой зоне — рискованное занятие, но потенциальная прибыль может превзойти все ожидания. Поэтому игроки либо убивали чужих персонажей сами, либо поджидали, пока грязную работу за них сделают другие, и присваивали себе еще теплые трофеи.

Те, кто убивали, назывались PK, или Player Killers. В игре их можно распознать по значку черепа.

На практике в Венесуэле роль PK выбирали те, от кого не зависело наличие еды на семейном столе. Например, подростки, живущие с родителями. Именно тогда можно позволить себе риск такого уровня — с вероятностью потерять всё в один момент.

Те, кто полагался на игру как на единственный источник пропитания, не могли себе позволить подобное, потому что на кон пришлось бы поставить утоление собственного голода.

PK занимались захватами территорий. Захватив, они вымогали деньги у тех, кто хотел заработать в зоне их контроля. Настоящие виртуальные мафиози.

Естественно, такая деятельность требует командной работы, поэтому для захвата больших территорий разумно объединяться в большие кланы. По примеру настоящих мафиози. Только онлайн.

Царство террора

В одной из самых прибыльных игровых местностей обитал один из самых страшных кланов во всей вселенной Runescape. Он был самым известным и самым броским на вид и назывался Reign of Terror (Царство Террора), или просто RoT. Персонажи этого клана носили экстравагантные аксессуары и бороду. Члены клана не были выходцами из Латинской Америки, хотя и использовали своеобразный испанский жаргон.

Раньше этот клан был самым крупным и неуправляемым хулиганом в игре: они нападали на всех без разбору. Но после отключения электричества в Венесуэле в 2019 году у их хулиганства наконец появилась четкая цель: преследовать венесуэльцев. И не только из-за того, что произошло с игровым рынком после массовых блэкаутов в этой стране. RoT не нравились венесуэльцы еще и потому, что, по мере роста числа венесуэльских фермеров, их собственный бизнес ухудшался. Ведь RoT тоже продавали товары — венесуэльцы были их конкурентами. Клан не был согласен с тем, что венесуэльцы сбивали цены своей численностью.

В итоге RoT заставили некоторых венесуэльских игроков сдаться и начать работать на них. А на остальных началась охота по всей карте.

В игре нарисовалась карикатурно преувеличенная версия вполне реальной проблемы на улицах Венесуэлы.

В тот 2020 год Венесуэла била рекорды по числу насильственных смертей в регионе. Ее показатели по этому критерию оторвались далеко вперед от других стран Латинской Америки, которые никогда не славились тишиной своей гавани. На улицах чувство незащищенности сгущалось настолько, что казалось, его можно потрогать руками.

Именно поэтому в игре нужно было следить за словами. Доксинг, то есть распространение личной информации игрока, может превратить виртуальное насилие в реальное. И если, например, в США кому-то могли для запугивания разбить окно, то в Венесуэле за неосторожное слово могли убить. Да, убить из-за ссоры в интернетах. Поэтому осмотрительные венесуэльцы вели себя тише воды ниже травы.

В конце концов напряжение вылилось в массовую онлайн-бойню персонажей против злополучного бородатого клана. После этого разработчики игры полностью убрали возможность группового взаимодействия. И всё затихло.

На перекрестке игрового и реального

Исследователи полагают, что виртуальные миры, включающие в себя социальные и экономические взаимодействия, особенно полезны для проверки социальных и экономических теорий. На примере EVE Online они продемонстрировали связь между реальной и внутриигровой агрессивностью, внутриигровым поведением и уровнем безработицы.

Те же связи можно было проследить и в Runescape. В Венесуэле внутриигровая агрессивность по отношению к другим игрокам сдерживалась случаями реальных убийств.

Так, в кризисный момент жизнь в Венесуэле потребовала от граждан научиться охотиться на зеленых драконов и обезьян-зомби. Венесуэльцев в игре стало так много, что ситуация в игре стала зависеть от ситуации в стране. Этой зависимости оказалось достаточно для начала травли игроков из-за их венесуэльского гражданства. Механизм социальной стигматизации показал себя на практике.

Если посмотреть на игру Runescape как на общий социальный эксперимент, то его выводы пока не намекают на светлое будущее. Территориальная природа людей неустанно приводит к кровопролитным конфликтам — не важно, пиксельная эта кровь или настоящая.

Источник