Ровно 30 лет назад, 22 января 1991 года, в вечерней программе «Время» прозвучало шокирующее сообщение: 50-ти и 100-рублевым купюрам жить осталось до полуночи. Указ президента Горбачева. Хотя распоряжение Павлова предварялось его собственными публичными заверениями, что денежная реформа проводиться не будет.

Давалось три дня на то, чтобы обменять их на новые банкноты того же достоинства. Работающим разрешалось спасти до 1000 рублей, пенсионерам — 200 или в пределах месячной пенсии. Если больше, то только по решению рай- и горисполкомов. Делалось это для того, чтобы отсечь лишние рубли, скопившиеся у населения — их количество втрое превышало стоимость имеющихся в стране товаров.

В этот день вышел указ президента СССР Михаила Горбачева № УП-1329 «О прекращении приема к платежу денежных знаков Госбанка СССР достоинством 50 и 100 рублей образца 1961 года и ограничении выдачи наличных денег со вкладов граждан», согласно которому старые купюры образца 1961 года номиналом 50 и 100 рублей изымались из обращения. Объявление о реформе прозвучало в программе «Время» в 9 вечера — большинство банков и магазинов было закрыто. С полуночи эти купюры прекращали хождение. За три дня нужно было успеть обменять «старые» деньги, но не более 1000 рублей. Если больше, то только по решению рай- и горисполкомов. Делалось это для того, чтобы отсечь лишние рубли, скопившиеся у населения — их количество втрое превышало стоимость имеющихся в стране товаров.
Ограничения коснулись, и возможности снимать деньги со сберкнижек — не более 500 рублей в месяц. Поскольку граждане могли иметь вклады в нескольких сберкассах, в том числе в разных городах, то на последних страницах общегражданского паспорта сотрудниками сберкасс делались отметки о снятых с вкладов суммах.

Реформа преследовала цель избавиться от избыточной денежной массы, находившейся в наличном обращении, и хотя бы частично решить проблему дефицита на товарном рынке СССР.

Формальной же причиной для проведения реформы была объявлена борьба с фальшивыми рублями, якобы завозимыми в СССР из-за рубежа. Кроме того, реформа должна была «заморозить» нетрудовые доходы, средства теневого сектора экономики, спекулянтов и коррупционеров.

Как утверждал Павлов, жесткие условия обмена денег должны были помочь изъять «теневые» сбережения, в том числе почти 100 млрд рублей, которые «советская мафия» держала за рубежом. Однако, заинтересованные лица заранее знали о «конфискационном» обмене крупных купюр и решили все свои проблемы. А бюджетники получили, как раз перед реформой зарплаты купюрами по 50 и 100 рублей, чего никогда прежде не было, и думали, как разменять такую купюру, мелких в банке не дали…

Самые сообразительные граждане тут же начали изобретать способы спасения сбережений: с банковскими вкладами много сделать не получалось, а вот наличность позволяла маневрировать. Крупные суммы отправлялись переводами родственникам, небольшие — менялись у таксистов, которые еще не слышали об указе, и в кассах метро. Самые находчивые скупали авиа- и ЖД-билеты на отдаленные даты, чтобы потом, после обмена дензнаков, их можно было сдать, получив купюры нового образца.

«Сразу после сообщения в программе «Время», как рассказывают очевидцы, нетерпеливые граждане бросились на центральный телеграф для оформления почтовых переводов, на вокзалы - к кассам, где закупали «целые» вагоны с тем, чтобы билеты потом сдать. Уже в ночь с 22 на 23 января начали выстраиваться очереди к сберегательным кассам. К утру они выросли в десятки раз»

Газета «Известия» 23 января.

Планы правительства реализовались лишь частично: конфискационная процедура позволила изъять из обращения 14 миллиардов наличных рублей. Эффект неожиданности реформы должен был помочь в борьбе со спекуляцией, нетрудовыми доходами, фальшивомонетничеством, контрабандой и коррупцией, но на практике главным последствием реформы стала утрата доверия населения к действиям правительства.

Источник

Последнее ограбление или частный взгляд на Павловскую реформу

Пишет DedX5:

Когда я рассказывал сыновьям новейшую историю СССР и России с датами, фамилиями и взглядом, отличным от позиции, изложенной в учебнике, они удивлялись, откуда я это знаю.

А я просто жил в это время.

Сегодня многие, наверное, вспомнят про печальный юбилей - 30 лет "Павловской" реформы.

Реформы, когда государство Советский Союз в первый и последний раз масштабно ограбило свое население и положило начало целой череде ограблений, но уже под флагом России.

Как всегда, не претендую на научно значимое изложение, на глобальные выводы и т.п. Просто опишу один день 23.01.1991 года так, как я его прожил, так, как я его помню.

Несмотря на секретность подготовки проводимой реформы, информацией о ней некоторые люди владели. За несколько дней до 23 января мой приятель, тоже в то время предприниматель, к которому я раньше безуспешно обращался за разменом моих "десяток" на "сотенные", вдруг сам предложил обмен. И я, не подозревая подвоха, обменял всю свою оборотную наличность на 100-рублевые купюры.

Накануне реформы, я улетел в Нижневартовск в запланированную командировку. Остановился в небольшой ведомственной гостинице. Утром 23-го просыпаюсь от включения радио (было такое радио, которое включалось в радиорозетку) и слушаю новости. "Производится обмен  50- и 100-рублевых купюр. Срок обмена 1 день. Сдать старые можно только сегодня."

А одной из основных задач в командировке была задача снять кассу нашего отдела проката книг (если кому интересно, могу запилить пост попозже) в книжном магазине. Я к открытию в магазин. Заведующая выдает мне выручку "сотками" и "полтинниками". Я не беру. Иду в отдел. Там продавец выдает мне "покупюрную" ведомость выручки, в которой фигурирует от силы пара-тройка отмененных купюр. Иду к директору, вместе выясняем, что сотрудники магазина, имеющие доступ к выручке, быстренько обменяли личные крупные купюры на мелкие из выручки. При этом, никто ничего не украл, но я в бешенстве. В чужом городе, с кучей денег, которая завтра станет резаной бумагой. Ругаемся с директором, договариваемся, снова ругаемся, в конечном счете директор обещает выдать мне всю выручку мелкими после обеда, и прекращает с нами сотрудничество.

Иду в отдел, упаковываю оставшиеся книги, вывожу из магазина. Договариваюсь о хранении у бывшего коллеги по вахтовой работе. До открытия магазина (на обед магазин закрывался с 14 до 15 часов) время позволяло, пошел на почту, позвонить домой.

На почте столпотворение. В то время Нижневартовск был городом вахтовиков, с хорошей зарплатой, которую все получали наличными. И просили купюры покрупнее, потому что 800-1000-1500 рублей домой десятками везти не очень удобно. А домой можно было позвонить только с домашнего телефона (у кого был дом, а не балок/вахтовка/общага) или с почты. Народу в переговорном зале - не протолкнуться. Кто заказал переговоры через оператора, ждут своей очереди. Кто может позвонить домой по 15 копеек, разменивают деньги и стоят в очереди к телефонным кабинкам. Монетоприемники из автоматов снимают, и тут же выручку среди этой толпы ссыпают в кассу, где выдают 15-копеечные монеты.

Наменял пятнадчиков, стою в очереди. Толпа только кажется толпой. Все упорядочены, каждый стоит в очередь к своей кабинке. Ни криков, ни ругани. Всех объединяет общая беда.

Вахтовики звонят, не закрывая дверок кабин, все разговоры слышно. Разговоры, как правило, короткие, только о заначке:

- Маня, привет. Открой Пушкина, третий том, страница 150. Я там 200 рублей тебе на подарок приготовил. Возьми, беги, купи, что хочешь.

_ Клава, ты деньги обменяла? Да, молодец! А в Есенине 100 рублей? Нашла! Умница. А под стопкой моих журналов? Тоже? Молодец! А в телевизоре? Не смотрела? Посмотри, там под задней крышкой, только из розетки выключи.

Подходит моя очередь.

В первую очередь звоню заму, отчитываюсь о проблемах с выручкой, узнаю о решении проблем с наличной, успокаиваюсь, с бизнесом порядок.

Звоню жене домой:

- Как дела, что с деньгами?

- Часть отоварила, часть разменяла, часть отдала твоим замам для сдачи в банк.

- А в кладовке смотрела?

- А что там?

- Посмотри, трубку не клади.

Уходит, трубка на столе, слышу издалека звуки сильного изумления. Она нашла недавно обменянные мной приятелю сторублевки. Ни много, ни мало 17 000 рублей. По тем ценам - трехкомнатная кооперативная квартира плюс Жигули.

Возвращается:

- Что делать?

- Звони, договаривайся об обмене.

Созвонилась, договорилась. Сдали в банк как выручку, через несколько дней сняли, вернули.

Поговорил. Пора в магазин. Зима в Нижневартовске морозная. Иду пешком, на мороз внимания не обращаю, надо успеть к открытию. Пришел немного раньше, еще минут 5 померз на улице. Со мной десятки человек стоят, ждут открытия. В магазине они на 100 рублей покупали пару тетрадок по 2 копейки, и честно ждали сдачу. А магазин уже дважды за один день (и это только до обеда) запрашивал размен в банке. И покупатели радовались сдаче со 100 рублей, даже если ее всю выдавали монетами (монеты были от 1 коп. до 1 руб.).

Встречаюсь с директором. Получаю выручку мелкими купюрами. Жалуемся друг другу на внезапно свалившуюся проблему. Взаимоуважительно прощаемся. Навсегда. Ибо с этой минуты наше сотрудничество закончилось, и более мы с ней не встречались.

Сворачиваю все дела, бегу на автобус и в аэропорт. Билетов на Свердловск нет. Никуда нет. Стою около кассы, жду когда снимут бронь. И, чудо!, мужик сдает билет до Тюмени. Никуда не летит, едет домой (то ли в Когалым, то ли в Радужный), спасать деньги. Я тут же покупаю этот билет: "сдачи не надо!". Жду рейс.

При посадке предупреждают, что надо занимать любые места, не те, которые указаны в билете.

Заходим, садимся кто где. Все сели, а народ все заходит. Кто помнит, в Ту-134 кресла в ряду двумя парами с проходом между ними. У нас также в трамваях было устроено. И сравнение не случайно. Все, кому не хватило мест, летели стоя, держась за багажные полки, ну точно как в трамвае. Только без скандальных бабок. Летели все серьезные мужики, вахтовики, спасать свои накопления.

Как взлетели, как летели, как приземлились с перегрузом, надо у командира экипажа спрашивать. Но долетели, приземлились без видимых проблем.

Сел на поезд и утром был уже дома. А там домашние и производственные проблемы, но это уже совсем другая история.

Источник