Берёзовский мамонт Герца

Кто бывал в зоологическом музее Санкт-Петербурга, наверняка запомнил это чучело мамонта. Интересна его история.

В последние годы XX столетия начался настоящий бум в мамонтоведении. Если до этого находки мёрзлых трупов мамонтов в Сибири ( в других местах их нет) случались раз в 20-30 лет, то теперь они происходят практически ежегодно. Специально, для их раскопок, сохранения и изучения создан Международный мамонтовый комитет в Женеве, филиалами в Париже, Петербурге и Якутске.

Первые сведения о мамонте, как ведущем представителе фауны ледникового периода, были получены в России. Впрочем, Сибирь до сих пор остаётся основным источником информации по этому вопросу, поскольку трупы (не скелеты) мамонтов из-за развития мощной толщи вечной мерзлоты встречаются только здесь.

В палеонтологии принято называть находки тремя словами: место находки, вид зверя, фамилия открывателя. Находка Берёзовского мамонта не только обозначила наступление нового века, но и нового рубежа в изучении ледникового периода. В апреле 1901 Императорская Академия наук была извещена якутским губернатором В.Н. Скрипициным о находке мамонта на реке Берёзовке, правом притоке р. Колымы, примерно в 250 вёрстах к северо-востоку от Среднеколымска.

По рапортам местного помощника исправника Н.Л. Горна и казака И. Явловского труп находился в полной сохранности. Автором находки являлся охотник-эвенк С. Тарабыкин.

По указанию министра финансов С.В. Витте немедленно была ассигнована сумма в 16,3 тыс. рублей для снаряжения экспедиции на реку Берёзовку (можете себе представить, чтобы подобный вопрос мог быть решён в настоящее время за две недели?). Начальником назначили старшего сотрудника Зоологического музея РАН в С.-Петербурге О.Ф. Герца, в её состав вошли препаратор Е.В. Пфиценмайер и студент Юрьевского университета Д.П. Севастьянов. Уже 3 мая экспедиция выехала из Петербурга и скорым поездом прибыла в Иркутск. В течение недели здесь были закуплены продовольствие и необходимое снаряжение. Из Иркутска учёные на телеге и лодке добрались до селения Усть-Кут на р. Лене, где сели на пароход «Почтарь», доставивший их в Якутск 14 июня. От Якутска до Среднеколымска считалось 3 тыс. вёрст, которые предстояло проехать на почтовых лошадях, верхом и пешком.

Поскольку на каждой почтовой станции имелось 4-6 лошадей, экспедиция двигалась двумя отрядами, с интервалом в несколько дней. Наиболее трудным оказался путь от Верхоянска до Среднеколымска. Имевшаяся здесь тропа была заброшена три года назад, так как грузы в Среднеколымске стали доставлять не из Якутска, а из гавани Ола на побережье Охотского моря. На преодоление этого участка потребовалось два месяца. Мешали проливные дожди и заболоченная тайга. В конце августа Герц с шестью нанятыми рабочими отправился на р. Берёзовку, торопясь построить зимнюю избу и предупредить новое замерзание трупа мамонта. Их согласился сопровождать помощник исправника Н.Л. Горн. Кстати, он своевременно выкупил у местных жителей левый бивень мамонта и сохранил его в полицейском управлении. Бивень имел длину в 1,7 м, диаметр у альвеолы 13 см и вес 21 кг. Судя по толщине, он принадлежал самцу средней величины, вдоль бивня проходила трещина и были видны следы удара топором.

От Среднеколымска до заимки Быстрой (150 вёрст) отряд добирался на двух лодках, а далее — на лошадях. По пути Герц неоднократно находил разрозненные кости мамонта, носорога, бизона, лошади и северного оленя. В заимке встретились с казаком Явловским, посланным исправником ещё весной для охраны места находки. Оказалось, что казак приболел и побывал на Берёзовке только недавно. По его словам, вследствие частых дождей большое количество грунта, которым был прикрыт мамонт, снесло вниз по склону, труп частично обнажился.

Хобот, макушка и спина были объедены хищниками. Шерсти на открыто лежащих частях Явловский не заметил. Если бы не болезнь (или лень) казака, можно было бы предупредить повреждения. Путь от заимки Быстрой до местонахождения мамонта пролегал по нетронутой тайге. 7 сентября путников застали снегопад и пурга, сильно затруднившие движение. Поздно вечером 9 сентября прибыли в нужную точку. Труп мамонта, прикрытый землёй, оказался нетронутым. Начальник экспедиции объявил следующий план действий: в короткий срок выкопать зверя из земли, расчленить его на части и в замороженном виде перевезти зимним путём на лошадях в Якутск и далее в Петербург. На следующий день рабочие начали строительство избы, а Герц приступил к наружному обследованию мамонта. Труп находился в 300 м от палаточного лагеря, на левом берегу р. Берёзовки, в 35 м выше уровня воды, в береговом отрыве высотой 55 м. От берега реки до находки было 60 метров. Неподалёку от трупа поднималась вертикальная ледяная стена высотой до 7 метров, перекрытая сверху землёй и торфом, сползающим со склона хребта высотой до 120 метров. Вскрыв слой земли, которым Явловский прикрыл мамонта, Герц обнажил череп.

Кожа черепа большей частью была объедена хищниками. Между зубами - хорошо сохранившиеся остатки пищи, что говорило о быстрой смерти животного. На глубине 70 см обнаружили левую переднюю конечность, покрытую волосами. Верхний слой кожи (эпидермис) сгнил, но шерсть ещё держалась при помощи вмещающей сырой земли. Для её сохранения на ногу были наложены бандажи. Сидячее положение мамонта говорило о там, что что он находился в том положении, в каком его застигла смерть, а не был принесён сюда водой.

Чтобы иметь возможность работать с трупом после наступления сильных холодов, Герц решил выстроить над ним отапливаемую бревенчатую избу (до этого он был прикрыт брезентом). Изучив место находки, начальник экспедиции сделал предположение, что в речном обрыве обнажился край древнего ледника. Вследствие интенсивного таяния и подмыва, сверху, со склона хребта, не него сползли массы земли и торфа, смешанные с каменным делювием. Думается, что мамонт в летний период, спасаясь от комаров, поднялся на край ледника и погиб, провалившись в достаточно глубокую трещину (был выявлен перелом тазовой кости). Присутствие густой шерсти показывало, что животное могло хорошо переносить холодный климат. Смерть вследствие недостатка пищи также исключалась, так как в желудке было найдено достаточное её количество. Очевидно, голова мамонта обнажилась раньше других частей: кожа с неё и хобот давно были съедены хищниками. Весьма интересная находка была сделана в 13 см от верхнего края стопы правой задней ноги. Это кончик хвоста, густо обсаженный шерстью. Как выяснилось в дальнейшем, это был хвост бизона.

18 сентября отряд переехал из палаток в новую зимнюю избу, построенную в лесу и прикрытую от ветров. Рабочие переключились на строительство второй избы над трупом. Через день в лагерь прибыл отряд Пфиценмайера; студент Севастьянов, сославшись на болезнь, остался в Среднеколымске. К 30 сентября закончили вторую избу. Чтобы мамонт не замерзал, решено было топить круглосуточно, но не очень сильно, лишь бы поддерживалась плюсовая температура. В оконные проёмы вставили куски льда, а вместо двери повесили шкуру лося.

Теперь можно было начинать основные раскопки. После удаления земли с открытой спины обнажился желудок и остатки пищи. Всё было крайне заморожено, поэтому прежде всего удалили кожу с правой стороны брюха, чтобы открыть доступ тепла от камина. Затем вынули левую лопатку и часть рёбер. Обнажившаяся стенка желудка была тёмно-кофейного цвета, сильно сгнившей и разорванной. В желудке содержалось большое количество остатков пищи. В этот же день отделили левую переднюю ногу, державшуюся лишь на шерсти. На следующий день учёные срезали кожу с левого бока. Рёбра и стенка желудка с этой стороны сохранились хорошо, в то время как остальные органы были разрушены. Удалили также остатки кожи с головы: щеки, правое веко, часть темени и губы. Поскольку они были подвержены гниению, их сразу же обработали квасцами и солью. После обеда удалили левое плечо. Жилистое и проросшее жиром мясо из-под плеча имело тёмно-красный цвет и на вид было таким же свежим, как сильно промёрзшее бычье или конское мясо. Долгое время участники экспедиции советовались, не отведать ли мамонтятины? Однако никто так и не решился.

В то же время мясо, брошенное собакам, съедалось охотно. Пучки волос, торчавшие из мерзлоты и принадлежавшие подбородку и груди, достигали в оборванном виде 36 см. Полная их длина, составляла, видимо, около 50 см. волосы позади нижней губы были совершенно чёрного цвета, а ближе к передним ногам становились пепельно-белокурыми. Герц взял с собой всю вмещающую глыбу земли в замороженном виде. Шерсть от плеча до брюха имела пёструю окраску. С корня она была красно-бурой, посередине пряди — рыжеватая, а на конце — жёлтого цвета.

Щетинистые волосы ости сохраняли упругость, но находились в мерзлоте, а при комнатной температуре в избе быстро отвердевали и становились ломкими. Поэтому их приходилось держать на открытом воздухе при минусовых температурах. Учёные наложили бандажи на левую переднюю ногу, упаковали её в сено и обтянули мешковиной, чтобы сохранить шерстяной покров. Из желудка вынули остатки пищи, отсекли правую переднюю ногу выше плеча, вскрыли её до предплечья и вынули плечевую кость, сломанную при падении мамонта в яму-промоину или ледниковую трещину. Хотелось увезти целую ногу, но её тяжесть была слишком велика для одной нарты.

7 октября, после оттайки мерзлоты внутри избы, удалось добраться до ранее недоступной части мамонта. Ею оказался выпяченный вниз зад. Выяснилось, что тазовая кость тоже сломалась. Бедренные кости были так крепко связаны с берцовыми, что пришлось вырезать их из мёрзлого мяса целиком, а расчленить — лишь на следующий день. Подняв при помощи рабочих весивший до 200 кг кусок брюшной кожи, учёные открыли полный хвост. Он состоял из 25 позвонков, но был довольно коротким. При жизни на хвосте были длинные волосы.

Теперь они обломились на две трети и застряли в слое льда под мамонтом. Длина волос оставляла 20-35 см, ржаво-бурой окраски. Длина хвоста достигала 36 см, обхват у комеля — 32 см. 11 октября участники экспедиции произвели последние операции над трупом, после чего все его части перенесли в жилую избу и тщательно упаковали. Под местом, где раньше помещался мамонт, вырыли шурф, который на глубине 1,9 м наткнулся на чистый лёд, аналогичный ледяной стене сзади террасы. На наш взгляд, палеография этого района такова. В Казанцевский межстадиал (40—45 тыс. лет назад, таков абсолютный возраст Берёзовского мамонта) долину р. Пра-Берёзовки занимал выводной долинный ледник, стекающий на запад с возвышенной части Юкагирского плоскогорья. Мамонты и их спутники (бизоны, лошади) поднимались навстречу из долины Колымы, спасаясь у окраины ледника от летней жары и жалящих насекомых. Нередко они отваживались забираться на сам ледниковый язык, разбитый, как обычно, серией трещин. В одну из таких трещин, достаточно глубокую, и свалился наш мамонт, сломав себе при этом тазовую и плечевую кости, что и послужило причиной смерти животного (в желудке учёные нашли значительное количество непереваренной растительной пищи, значит, причина гибели — не голод).

Со временем основная часть ледника растаяла, а трещины в его теле были заполнены торфом и почвой, сползающими после дождей со склонов. Сто лет назад, во время раскопок, Герц обнаружил в береговом обрыве 7-метровый пласт ископаемого льда, такой же лёд вскрыли в шурфе на месте находки. Уместно предположить, что это лёд из одного мощного ледяного тела, перекрытого сверху дёрном. Летом 2014 группа якутских и петербургских учёных побывала на месте находки Берёзовского мамонта, но выходов ископаемого льда не обнаружила.

Видимо, оттайка ушла на большую глубину. Но вернёмся в 1901 год. 11 октября выпал долгожданный снег и рабочие за два дня изготовили десять примитивных саней-нарт, на которые погрузили части мамонта. Поскольку для разового подъёма груза лошадей, арендованных в Среднеколымске, не хватало, 15 октября Герц отправил первый отряд во главе с Явловским, а сам остался ожидать возврата лошадей. Второй отряд вышел через неделю, и 25 октября вся экспедиция оказалась в Среднеколымске. Здесь груз, вес которого составлял 1,6 тонны, подготовили к дальнейшей перевозке до Иркутстка, к железной дороге. Каждый кусок тела обернули в мешковину, упаковали в сене, сверху натянули целый мешок и зашили в оленьи шкуры. Герц решил, что и дальше, до Якутска, лучше двигаться двумя отрядами, чтобы снять напряженность на почтовых станциях. Первый отряд на 11 нартах во главе с Пфиценмайером стартовал 15 ноября, второй, во главе с Герцем — 16-го. Двигаться приходилось круглосуточно, при морозах до 50 градусов, только на полудороге, в Верхоянске, позволили себе отдохнуть два дня. Здесь лошадей сменили на оленей, из-за чего большие расстояния людям приходилось преодолевать пешком. От р. Алдан опять воспользовались лошадьми. Первый отряд прибыл в Якутск 24 декабря, второй — в январе 1902. Через десять дней оба отряда двинулись в Иркутск по р. Лене. Во избежание перегрузки на почтовых станциях изготовили постоянные большие сани.

Останавливались на несколько часов только для смены лошадей и приёма горячей пищи. Эта часть пути заняла 16 дней. 6 февраля выехали по железной дороге из Иркутска в Петербург, куда прибыли через две недели. Вся экспедиция заняла около десяти месяцев, в ходе которых было преодолено 3,6 тыс. км на санях и 1,8 тыс. км верхом через труднопроходимую тайгу и лесотундру. Лишь благодаря завидному терпению и выдержке участников удалось достичь места находки до зимнего промерзания грунта. Находку поместили в Зоологический музей Академии наук в Петербурге.

При изучении оказалось, что индивидуальный возраст этого взрослого самца составляет около 50 лет (определено по бивням), а абсолютный возраст — 44 тыс. лет (радиоуглеродный анализ), т.е. он относится к ранним мамонтам. Реконструированное чучело Берёзовского мамонта стало эмблемой Зоологического музея АН и организованного позднее при нём Мамонтового комитета. Обширные сведения об этом экземпляре изложены в трёх томах научных результатов экспедиции (1904, 1909, 1914).