Дружба народов в таллиннском «проходном дворе»

Сегодня мы расскажем о дружбе народов в советском кино. Не о плакатной, лицемерно-«агитковой», которой при коммунистическом режиме было хоть отбавляй, а о настоящей, неброской, некичливой и вместе с тем весьма впечатляющей. И в качестве характерного примера возьмём картину, ныне, увы, практически забытую, а некогда имевшую большой успех.

Кадр из фильма "Человек в проходном дворе". ©: киностудия имени Александра Довженко

Она тогда стала ярким событием киногода. И не только благодаря интересному, закрученному детективному сюжету, но в немалой степени ещё и потому, что одним из главных «актёров» в ней был Таллинн, его улицы и достопримечательности, где сошлись на съёмках представители нескольких республик многонационального СССР.

Речь идёт о 4-серийном фильме «Человек в проходном дворе», поставленном режиссёром Марком Орловым по одноимённой повести Дмитрия Тарасенкова. Он вышел на экраны Центрального телевидения в 1972 году и сразу привлёк к себе большое зрительское внимание. Тому было несколько причин. Во-первых, получился высококачественный детективный сериал, каковые тогда являлись редкостью. Культовые «Семнадцать мгновений весны» ещё только снимались, а предшествующие картины того же жанра из-за своего, прямо скажем, примитива, часто оставляли желать много лучшего. Да и вообще сериалов производилось крайне мало. В основном их снимали на киноплёнку, потом крутили в кинотеатрах и лишь после этого показывали по ТВ. Что же касается сугубо телевизионных «многосериек», их можно было перечесть по пальцам одной руки. Объяснялось это в первую очередь низкой технической способностью съёмочного оборудования, его громоздкостью и т. п. Первая такая советская мыльная опера называлась «День за днём» (1971), и смотреть её сейчас очень сложно из-за ужасной картинки.

А самый первый кинотелесериал вышел в эфир в 1965 году — это была тоже 4-серийная картина режиссёра Сергея Колосова «Вызываем огонь на себя», посвящённая героической деятельности советских подпольщиков в немецком тылу и приуроченная к 20-летию Великой Победы. Отметим, что кино, пробившееся к многомиллионной аудитории благодаря телевидению, тогда производило огромное впечатление. И даже диктовало свои правила властьпредержащим. Так, после выхода упомянутого колосовского проекта ветераны Великой Отечественной войны обратились к правительству с просьбой посмертно присвоить звание Героя Советского Союза прототипу главной героини фильма — подпольщице Анне Морозовой. И это было исполнено. А следующий сериал Колосова — «Операция «Трест» — стал толчком для реабилитации расстрелянных при Сталине первых чекистов, в частности — Артура Артузова. Мы опускаем здесь нравственную сторону этой реабилитации, говоря лишь о влиянии сериалов на коллективный ум зрителей.

Кадр из фильма «Человек в проходном дворе». ©: киностудия имени Александра Довженко

«Человек в проходном дворе» в этом смысле не стал исключением. Но уникален он, как мы уже сказали, прежде всего не принадлежностью к сериальному дефициту, а тем, что стал неким олицетворением дружбы народов, которая хотя и широко пропагандировалась и должна была находить отражение в искусстве, однако на практике это нередко получалось не слишком достоверно. Кстати, тогда цензура зорко следила, чтобы в литературе и особенно в кино не ущемлялись национальные чувства «малых народов». В частности, весьма редко в фильмах центральных студий представители этих народов изображались всякого рода отщепенцами. Существовало определенное табу на показ, скажем, жителей советских Балтии, Азии или Кавказа в отрицательном ракурсе. Такое было возможно только в картинах, «самокритически» произведённых в самих этих регионах. Мы уже писали однажды, что в знаменитой ленте Иосифа Хейфица «Дело Румянцева» (1955), снятой на студии «Ленфильм», великий Антс Эскола играет не эстонца, а русского уголовника Сеньку-Хорька. И что там весьма забавно выглядит сцена, где милицейский полковник требует от арестованного Хорька-Эсколы «не показывать акцент» и не «работать под эстонца»…

«Человек в проходном дворе» был запущен в производство на Киевской киностудии художественных фильмов им. Александра Довженко. Упомянем в этой связи интересный факт, что сам Довженко однажды, во время т. н. «коренизации», когда большевиками повсеместно насаждалась украинизация, не дал работать на ней классику отечественного кино Михаилу Ромму, по той причине, что последний не знал украинского языка. Но к 1970-м году требования смягчились, местечковость хотя и оставалась на ней, однако уже не в такой степени. И там не только разрешили сделать русскоговорящее кино, но и отправили съёмочную группу в Балтию, как будто сугубо украинских тем под рукой не имелось. Впрочем, для тех времён сие было неудивительно, поскольку все кинофабрики СССР имели единое высшее начальство, находившееся в Москве, и именно оно принимало окончательные решения.

Кадр из фильма «Человек в проходном дворе». ©: киностудия имени Александра Довженко

Постановщиком ленты назначили Марка Орлова — режиссёра Центрального телевидения из Москвы, уроженца Одессы. К тому времени он уже снял несколько телефильмов, в том числе маленький сериал о Гражданской войне «Сердце Бонивура» (1969) — хотя и лживый, но завоевавший популярность у немалого количества зрителей. Автором сценария выступил тоже москвич, писатель и журналист Дмитрий Тарасенков, а главным оператором — киевлянин Владимир Давыдов. Что же касается актёрского состава, то он представлял сразу несколько республик. Это и Россия (Г. Корольков, И. Переверзев, В. Чекмарёв, И. Скобцева, В. Дворжецкий, Н. Лебедев и др.), и Украина (Л. Перфилов, С. Стаценко и др.), и Белоруссия (Н. Ерёменко-старший), и Латвия (О. Круминя, Х. Лиепиньш, Н. Озолиня). И, конечно, Эстония (А. Эскола, Э. Киви, А. Пихламяги, А . Сиккел, П. Ратас и др.)

Сюжет картины таков. В небольшом приморском балтийском городе, в одном из проходных дворов, произошло убийство. Погибшим оказался бывший советский партизан Юшков, приехавший туда на отдых. Вскоре выяснилось, что убийство было связано с гибелью советских подпольщиков и партизанского отряда в 1944 году, которых выдал фашистам провокатор по кличке «Кентавр». Для помощи в расследовании в местное управление КГБ из Москвы отправляют старшего лейтенанта госбезопасности Вараксина. Тот, изображая из себя студента, который ищет подработку на рыболовном судне, селится в гостиничный номер, где проживал погибший. Знакомится с людьми, так или иначе связанными с Юшковым, изучает их биографии и анализирует, могли ли они быть причастными к преступлению. В итоге выясняет, что «Кентавр», который остался жить здесь после войны, работал водителем на пригородном автобусном маршруте и что покойный Юшков опознал его. «Кентавра» арестовывают в том же проходном дворе, когда он нападает на моряка Войтина — другого своего разоблачителя. Попутно КГБ раскрывает деятельность банды местных воров, расхитителей и спекулянтов…

Здесь мы и подошли вплотную к «проходному двору», который дал название и повести, и телефильму и через который прошли многие из героев этого повествования. На самом деле его «сыграла» короткая (145 метров) таллиннская улица Катарийна кяйк в Старом городе. Ведёт она от улицы Вене, через арочный проход, вдоль южной стены разрушенного доминиканского монастыря Святой Катарины, до улицы Мюйривахе, куда выходит через такую же арку. Здесь снимались также ленты «Последняя реликвия» (1969), «Приключения жёлтого чемоданчика» (1970) и «Легенда о Тиле» (1976). Местом для других городских сцен послужила также улица Пикк…

Кадр из фильма «Человек в проходном дворе». ©: киностудия имени Александра Довженко

Судьба фильма была довольно интересной. Спустя несколько лет после премьеры он стал демонстрироваться со сбоем в песне на фоне идущих титров. И внимательные зрители, как ни смотрели, не могли найти в них имён автора сценария Д. Тарасенкова и оператора-постановщика В. Давыдова. Не находили и недоумевали, почему. Лишь гораздо позже выяснилось, что те во второй половине 1970-х эмигрировали в США. А тогда с подобными эмигрантами был «разговор короткий». Их работы или вовсе не показывали, или, если они имели большой успех, урезали. Как то было с Савелием Крамаровым в тюремном эпизоде в фильме «Мимино» (помните: «Лет через пять вернусь и помогу, генацвале!») и т. п. А когда такие артисты играли главные роли, как тот же Крамаров в «Джентльменах удачи», их просто делали «безымянными».

Так безымянными оказались и двое создателей «Проходного двора».

Тарасенков в 1978 году эмигрировал в Америку, что вообще-то выглядело довольно странно, поскольку априори предполагалось, что такие картины не выходят без разрешения и контроля со стороны КГБ. Нередко штатные работники сего ведомства были и сценаристами, как, например, в лентах «Ошибка резидента», «Судьба резидента» и «Возвращение резидента». Так же думали и про авторов «Двора», отчего было крайне удивительно, что и сценарист, и оператор вдруг «смылись» за кордон. Ведь лейтмотивом фильма был положительный образ сотрудника КГБ, который разоблачал приспешника гитлеровцев. Как бы то ни было, фильм не отправили в архив, но песня «Сосны с непокрытой головой», под которую шли титры, в паре мест давала заметный «перескок»…

Впрочем, никакого отношения к КГБ они могли и не иметь, просто так сложилось по жизни. В 1984 году Тарасенков (род. в 1940 г.) стал работать корреспондентом «Радио „Свобода“» в Вашингтоне, а спустя 11 лет возглавил отдел новостей Русской службы «Радио „Свобода“» в Праге. Что же касается оператора студии им. Довженко Владимира Давыдова (1942–1982), то он умер в Лос-Анджелесе от инфаркта в возрасте 58 лет…

Со времени выхода на экраны «Человека в проходном дворе» много воды утекло. Однако актёрское межнациональное содружество, образно говоря, из этого «двора» никуда не делось и при просмотре по-прежнему вызывает очень тёплые эмоции…

Кадр из фильма «Человек в проходном дворе». ©: киностудия имени Александра Довженко

Игорь Круглов

tribuna.ee