Хели Адамович: Пусть всегда будет «Солнышко»!

Городская газета Narva Linnaleht в лице Виктории Сивковой с очередным интервью о известных широкому кругу нарвитянах. Сегодня герой дня - Хели Адамович, директор детского сада Päikene, награждена Орденом Белой звезды IV класса. В 2010 году присуждалась государственная премия за вклад в образование, обладатель именной награды ЮНИСЕФ, лауреат премии «Синяя птица» Эстонского национального комитета UNICEF.

Я подхожу к детскому саду «Солнышко», на территории которого стоит большая пожарная машина, а ребятишки с интересом рассматривают пожарника и слушают его наставления. Для многих малышей это целое событие – огромная машина красного цвета, в которую можно заглянуть, что-то покрутить и целый день мечтать стать знаменитым спасателем.

 Добрый день, Хелли, не ожидала увидеть в вашем дворе пожарную машину.

— Это запланированная встреча, у Пожарной службы города полезная детская программа «Быть умнея огня», мы каждый год в ней участвуем, встреча начинается с небольшого рассказа в зале, потом знакомство с пожарной техникой. Это интересный педагогический процесс, когда маленькие дети, играя, познают необходимые нормы безопасности.

Фото: Елена Полуэктова

— Вы педагог со стажем, насколько поменялись нормы педагогики Вашего детства и до сегодняшнего дня?

— Конечно поменялись. В настоящий момент моя педагогическая миссия «смягчить» языковую проблему в городе и, в частности, у подрастающего поколения, сделать для русскоязычных детей эстонский язык близким, любимым и необходимым. Двуязычие идет по моей жизни с детства, я сама пережила языковое «погружение» маленьким ребенком. Я родилась в эстонской семье на острове Сааремаа, когда мне был годик, мама переехала со мной в Нарву, где она стала работать на Кренгольмской мануфактуре. Меня отдали сначала в ясли, потом в русский детский сад, поэтому моим первым языком стал русский. Мама, конечно, говорила со мной по-эстонски, но я ее почти не видела. Все трудились на фабрике в три смены, поэтому я была на «круглых сутках», ходила в кренгольмский детский сад №1, и воспитывалась в русскоязычной среде.

В то время в Нарве не было детских садов и школ на эстонском языке, но мама очень хотела, чтобы я говорила на родном языке, поэтому меня отдали в школу-интернат в Раквере.

— Вы были вынуждены погрузиться в эстонскую среду?

— Причем сразу и полностью. Я методику «погружения» пережила на себе, и это меня только закалило. Мне не запомнился ужас от уроков, где говорят только на эстонском языке, который ты почти не знаешь. У меня остался только один ужас на всю жизнь – это чистописание, я левша, но меня заставляли писать «правильно» правой рукой. Меня били линейкой по пальцам так усердно, что с тех пор пишу я только правой рукой, а все остальное делаю только левой.

— Это издержки стереотипов обучения?

— Это закостенелое представление о нормах обучения, не учитывающее индивидуальные особенности подрастающего человека. Почему только так должно быть? А если у ребенка природные данные совершенно другие! Сейчас в педагогике мы уделяем первостепенное внимание индивидуальности малыша, его особенностям развития, его неповторимости – мы все это не разрушаем, а стараемся мягко приспособить к реальной жизни.

Я всегда говорю, что каждый одарен в том или ином направлении, нужно найти, ту единственную тропинку к детской душе, это и есть задача педагога. Это искусство увидеть зерно в каждом ребенке, взрастить его, и когда воспитанники от нас уходят в школу, передать багаж необходимых знаний, который позволит им успешно адаптироваться к новой среде и к новым обязанностям.

— Это система раннего погружения в языковую среду, которая существует в детском саду?

— Да, и она хорошо работает, она дает безболезненную адаптацию к школьной среде. Каждый год мы провожаем наших воспитанников в школу и поддерживаем обратную связь. Через полгода обучения все учителя первых классов присылают нам информацию о наших воспитанниках, что позволяет нам совершенствовать систему подготовки к школьной программе. Мы обучаем детей через развивающие игры. Наши педагоги умеют создать такие условия, когда дети в процессе игры осваивают многие новые понятия, представления, расширяют словарный запас – это «невидимый» двуязычный учебный процесс.

— Сколько лет этой обучающей программе?

— Эта обучающая практика постепенно внедрялась с 2002 года, частичное «погружение» в языковую среду оправдывает себя тем, что двухлетний ребенок приходит к нам с пассивной базой родного русского языка. Некоторые детки немного говорят, у других еще идет период «молчания». Ясельные группы у нас русские, ребенок до трех лет говорит и слышит родную речь. В группах с детьми, начиная с трехлетнего возраста, занимаются педагоги — один учитель говорит по-русски, второй только по-эстонски.

— Воспитатели или учителя?

— Я директор и у меня работают только учителя, а детсадовские няни, в нашем понимании, это помощники учителей. Мы работаем с государственной учебной программой, поэтому с детьми работают только учителя и к ним предъявлены квалификационные требования, они должны иметь высшее педагогическое образование.

Вся программа построена на том, что у детей родной язык должен быть на два шага впереди второго языка. Все зависит от возраста ребенка. Если словарная база русского языка больше и глубже, тогда эстонский укладывается на мягкую «подушку» знаний. Родной язык идет впереди, а за ним уверенно идет второй.

Методика погружения опирается на определенные принципы – в процесс обучения обязательно надо вовлекать все органы чувств ребенка — зрение, слух, вкус, тактильные. Самое главное в учебном процессе – один человек, один язык. И если учитель эстонского языка сумеет сделать себя понятным для детей и вовлечь детей в учебно-игровой процесс на другом языке – успех гарантирован. Например, утро начинает русская смена, вечером эстонская, на следующий день они меняются – утром эстонская, а вечером русская. Хорошо, когда обучение в группе кроме учителя поддерживают еще и другие специалисты (например: учителя танцев, физкультуры, пения на эстонском языке).

Фото: Елена Полуэктова

— Ребенок должен освоить развивающую программу и на русском, и на эстонском языках?

— Ребенок ничего не должен, ребенок не может отвечать за то, насколько хорошо он усвоил материал и показал определенные результаты. Наш ребенок – это не школьник, которого посадил, и он будет писать, читать, считать. У нас такого быть не может, наш учитель обязан в игровом процессе преподавать определенные знания, а ребенок будет в этом участвовать, если ему это будет интересно. Создать увлекательную и интересную учебную среду — первостепенная задача учителя. Ребенок — участник игрового процесса, он усваивает знания легко, но удержать его внимание можно только две, три минуты, а потом новая игра, но с этой же темой или словарным запасом, должен быть запас новых материалов и игровых развивающих моментов. Поэтому нашим учителям гораздо сложнее организовать и выстроить учебный процесс, чем учителям в школе, хотя там есть свои сложности. У нас все работники с прекрасным образованием, сама я по образованию воспитатель детского сада и учитель эстонского языка и культурологии.

— А еще желательно стать любимым учителем для воспитанников.

— Да, это очень важно. У меня была любимая учительница по труду. Расскажу такую поучительную историю, которая показывает, что педагог должен еще отдавать свое сердце детям, болеть за них душой, всеми силами стараться добиться желаемого результата. Учительница по труду не могла меня научить вязать, так как я левша, и я не могла понять сам процесс, и приспособиться к ниточке, чтобы она стала петелькой. В нашей школе, все учителя жили при интернате, у каждого была отдельная комната в домике неподалеку. Учительница пригласила меня к себе домой, потом поставила стеклянную миску с цветными горошками, это были любимые конфетки нашего детства, мечта любого ребенка. Она дала мне начатый вязаный носок и сказала, что не может мне объяснить, как нужно вязать, но если я сама постараюсь, то за каждую связанную петельку получу конфетку.

Мне было очень сложно левой рукой перекинуть петлю, но как только мне удавалось, я в полном восторге брала разноцветную горошинку. Я до сих пор помню этот необыкновенный вкус. Когда я немного освоила вязание, учительница предложила мне, что вкусная конфетка теперь полагается за каждый ряд, тем самым подтолкнув меня к трудовым успехам. Ряд связала — конфетку взяла, ряд связала — конфетку взяла. Так я связала свой первый носок и получила массу удовольствия. Мне было восемь лет. Это опять к учебному процессу, когда учитель создает ситуацию, которая способна мотивировать ребенка к достижению цели, когда конечный результат вызывает только радостные и позитивные эмоции.

— Мама обрадовалась, что Вы носки умеете вязать?

— Мама очень обрадовалась, но самая большая радость произошла, когда ей дали квартиру, и она смогла забрать меня домой. Я пошла в эстонскую школу, еще я занималась рисованием в Доме пионеров, это здание Ратуши. Возможно поэтому я пошла после школы на Отделочную фабрику в граверный цех, мне нужно было делать рисунки на прозрачной слюде, которые впоследствии наносили на большие барабаны.

Потом решила пойти учиться на дошкольное воспитание в Таллиннское педагогическое училище. Мне нравилось работать воспитателем в детском саду, за это время я вышла замуж, родила двоих детей. Одно время я работала в «Ноорусе», потом, к счастью, меня пригласили работать учителем в школу №11.

— Так началась новая часть Вашей профессиональной деятельности?

— Так я стала преподавать ученикам эстонский язык. До меня долгое время не было учителя эстонского, поэтому мне выделили бывшее помещение библиотеки. Учебников не было, я ездила во время каникул к сестре в Пайде, и мы на двух печатных машинках через фиолетовую копировку печатали учебный материал — я на русском, она на эстонском. Многое приходилось придумывать для более полного изучения языка, хотелось показать ученикам эстонские традиции, познакомить с культурой страны.

— Но главной частью Вашей педагогической деятельности стал детский сад «Солнышко»?

— До этого много всего произошло, Эстония отсоединилась и стала самостоятельным государством, мне предложили интересную работу в языковом Центре. Многие методические материалы и программы создавал дружный и сплоченный коллектив языкового центра. Я очень благодарна директору Центра Elle Välja, которая заставила меня получить второе образование в Таллиннском Университете, закончила я его экстерном. Впоследствии я очень много переняла у Elle Välja как создателя и вдохновителя языкового центра, как руководителя педагогического коллектива. Мне везло на руководителей, которые полностью отдавали себя работе — это заведующая детским садом № 1 Вера Павловна, директор Языкового центра Elle Välja, директор школы № 11 Татьяна Эдуардовна Заруцких и ректор нарвского колледжа ТУ Katri Raik. Это очень сложная и ответственная должность — быть руководителем.

За все эти годы у меня накопился большой опыт преподавания эстонского языка, но я стала понимать, что успешное решение языковой проблемы в Нарве начинается с детского сада. Будучи специалистом в области лингвистики, я могу заверить, что методика раннего погружения при правильном подходе со стороны учителя работает успешно — дети осваивают язык в целом, а не отдельные слова.

— В детский сад Вы пришли со своим багажом знаний?

— Этот багаж я получала всю жизнь. В 90-е годы в Дании, позже в Канаде и Финляндии, где методика погружения имеет долгий опыт и приносит положительный эффект.

Я решила принять участие и выиграла конкурс на место заведующей детсада, это был 2002 год. Я предупредила коллектив, что мы будем внедрять новую методику обучения, поэтому работа предстоит большая и сложная.

В 2004 году открылись европейские проекты, поэтому я решила попробовать принять в них участие, так как опыт у меня уже был с проектами летних языковых лагерей детей и взрослых на острове Сааремаа. Я решила «замахнуться» и сделать проект полной реновации детского сада на 20 миллионов крон, из которых финансирование города составляла 15% и 85% европейские деньги. Это был старый городской садик, который требовал к себе серьезного отношения и продуманного проекта. Можно написать целую книгу про то, как создать проект, как продвигать его, как надеяться и ждать, как дождаться и все осуществить. В 2008 году мы закрылись на ремонт, это уже была эпопея, детей надо было распределить по другим детским садам и сохранить костяк коллектива. Потом, учет и контроль, контроль и учет.

Мы полностью реновировали здание, мы полностью обустроили территорию. Сейчас вспомнить смешно, но чтобы успеть озеленить участок за счет фонда, который действовал до конца года, я лично в декабре сажала цветы в альпинарий на участке и укрывала их пленкой. Нам повезло, и зима выдалась теплой.

— Прямо, как падчерица из «12 месяцев».

— Нет, я была настоящей Бабкой-Ежкой, которая жила на стройке — все проверяла и всех гоняла. Дело того стоило, потому что у нас появились отдельные классы для пения, танцев, компьютерный класс, во всех группах появились спальни, ну и бассейн с баней.

В руках у Хели Адамович анкеты желающих посещать д/с Солнышко. Фото: Елена Полуэктова

У нас 9 групп, они заполнены полностью, на очереди более 300 детей. Желающих очень много, и это говорит о том, что нарвитяне хотят видеть своих детей образованными, которые будут прекрасно владеть родным языком и очень хорошо общаться на государственном. Я стараюсь, делаю все, чтобы моим учителям было комфортно и спокойно работать, чтобы они полностью отдавали себя детям. Самое большое мое желание, чтобы таких садов с языковым погружением становилось больше, и я знаю, что это желание есть и у моих коллег — директоров детских садов Нарвы — но, к сожалению, все упирается в проблему с учителями эстонского языка, которую можно решить, но только на государственном уровне.

Мое любимое выражение: «Не надо изобретать велосипед — он уже изобретен!» Я имею в виду опыт поездки в Испанию, организованной Центром языкового погружения с целью изучения опыта преподавания языка басков. Там мы увидели центр по подготовке кадров и аналогичный центр можно было бы организовать и у нас. Для этого надо: работающих, имеющих образование, с опытом работы учителей детского сада, со знанием языка на В2, с рекомендациями от работодателей направить в наш колледж Тартуского Университета на год (с сохранением зарплаты), где они изучали бы методики преподавания, фонетику, Эстонскую культуру, естественно, целый год на эстонском языке. И после такого обучения за один год 30 наших, нарвских творческих учителей были бы готовы работать в 30 группах на эстонском языке. И это не только подготовка учителей детских садов, но и последующие группы предметников для школ, которых в школах тоже не хватает. Все это требует государственной программы и, естественно, финансирования со стороны государства.

Беседовала Виктория Сивкова

Источник