Еще две сотни лет назад в плаваниях к далеким берегам матросы питались в основном червивыми сухарями, просоленным мясом и спиртным. Когда заканчивалось последнее свежее мясо и фрукты, начинались болезни и вырастали цены на пойманных крыс.

И вы не поверите, но существовал даже древний морской обычай, согласно которому находящимся перед угрозой голодной смерти морякам дозволялся каннибализм.

Иллюстрация «Субботний вечер в море» из книги песен, изданной в Лондоне в 1841 году.


Засолить пищу – самый простой способ сохранить ее на длительное время. Несколько веков назад, до изобретения консервирования и пастеризации, засолка была единственным способом сохранить скоропортящееся мясо для питания моряков и солдат в дальних походах и плаваниях.

Солонину в XVII веке готовили следующим образом: крупные куски говядины варили до кипячения, обильно засыпали солью, а затем паковали в деревянные бочонки. На корабле в плавании бочку вскрывали, а содержимое осматривалось врачом. Если солонина соответствовала его представлениям о качестве, ее вымачивали в пресной воде и готовили на стол.

Прием пищи на борту крейсера USS Olympia, 1899 г.


Более богатые участники плавания могли разнообразить свой рацион. На корабль покупались живые свиньи, куры, козы и даже коровы. И время от времени офицеры и мичманы «приговаривали» кого-то из них.

Но в предыдущих столетиях соль была намного хуже. Согласно отчета 1746 года, в одной из французских гаваней, где добывали соль, та «всегда была смешана с мерзкой грязью, которая составляла до 1/7 части». Эта грязь появлялась из мертвой рыбы, морского ила и мусора, и от нее было невозможно избавиться в конечном продукте.

Португальские галеоны XVI века.


В художественных романах Патрика О'Брайана и Сесила Скотта Форестера ярко и живописно описан быт британских моряков периода Наполеоновских войн. В частности, отмечается пренебрежительное отношение к рыбе, которую готовили в пищу лишь при крайней нужде. Также, как оказывается, корабельные крысы за месяцы плавания вдали от земли становились ценным ресурсом. Хвостатые вредители отъедались на муке и сухарях, чем заслужили кличку «мельники». Трюмные матросы их нещадно ловили, потрошили и продавали связками по постоянно растущей цене. Ели крыс даже мичманы – джентльмены и будущие офицеры.

Судовой врач дает фрукты больным цингой.


В дальних плаваниях свежих овощей и фруктов надолго не хватало, они быстро портились в сырых корабельных трюмах. В сушеных фруктах витаминов было мало, и матросы заболевали цингой. У них ухудшалось самочувствие, шатались и выпадали зубы, а затем наступала смерть. Для борьбы с этой болезнью использовали лимоны, зелень, квашеную капусту и клюкву.

Основной продукт диеты моряка – морской бисквит, около 1875 г.


Начиная с XV века на кораблях ели бисквиты. Сделанные из муки, яиц и сахара, они очень долго хранились в полотняных мешочках и не плесневели. Перед поеданием такого «морского сухаря» моряки обычно постукивали им по столу, и тогда из него выпадали личинки. Но можно было есть и с личинками.

Четыре морских офицера поднимают бокалы: иллюстрация в «Королевском сборнике тостов», 1791 год.


Для поддержания сил матросам, работавшим и в тропический зной и в арктическую вьюгу, выдавалась ежедневная порция спиртного. Полпинты (280 мл) рома или грога (сильно разбавленный водой ром) помогали от цинги и укрепляли людей, но также и повышали травматизм. В зависимости от местных ресурсов, ром мог заменяться вином и пивом.

«Элисса» (Elissa), в порту Галвестон, штат Техас.

Про один обычай моря - каннибализм

 В законах большинства стран мира нет уголовной ответственности за каннибализм. Вот такой вот юридический парадокс – людоедство есть, а преступления такого нет, и судят при каннибализме как за убийство, и/или надругательство над трупом.

А еще с незапамятных времён в Британии помимо писанного морского права (Admiralty law - формально закрепленные морские законы) существовует еще и морской обычай (Custom of the sea - неписанные морские законы, тоже являлись источником права).

И в их возникновении нет ничего романтического – чистый прагматизм. Например, морская традиция по которой капитан должен последним покинуть гибнущее судно, была создана необходимостью во время крушения не допустить паники на борту, если капитан сбежит с корабля первым. Женщина на корабле с изголодавшими в долгом плавании по женскому телу мужчинами, неизбежно приводила к беде. А разлагающийся труп в долгом плавании – это угроза инфекции, которую необходимо устранить, незамедлительно выбросив останки умершего за борт. Ну и так далее.

.
Существовал еще один древний морской обычай, согласно которому находящимся перед угрозой голодной смерти морякам дозволялся каннибализм. Необходимым условием для этого было единодушное согласие всех умирающих от голода, и бросание жребия кого убить и съесть первым. Жребий бросался до тех пор, пока не оставался последний выживший, или не приходило спасение.

В этой ситуации тоже брал был чистый прагматизм – лучше дать морякам хоть какой-то шанс выжить, чем неизбежно погибнуть всем. И это признавалось не только разумным, но и законным по морскому обычаю, а спасшиеся моряки не подвергались за такой свой вынужденный каннибализм абсолютно никакому судебному преследованию.

Вплоть до 1884 года не подвергались, когда одним судебным решением было установлено, что кушать людей в любом случае как-то неприлично.

Здесь и далее газетные иллюстрации из статей London News 1884 года

19 мая 1884 года из Саутгемптона в море вышла яхта Mignonette («Резеда») с экипажем в составе капитана Томаса Дадли, его помощника Эдвина Стивенса, матроса Эдмунда Брукса и 17-летнего юнги Ричарда Паркера – яхта перегонялась из Англии в Австралию для её нового владельца.

5 июля 1884 года, у Мыса Доброй Надежды судно получило пробоину и через 5 минут затонуло. Экипаж покинул судно на спасательной шлюпке, успев прихватить из продовольствия лишь две жестяные банки с турнепсом. На этой консервированной репе, и случайно пойманной морской черепахе (около пяти-шести килограмм мяса с костями) четверо мужчин продержались две недели.

.
Впервые о необходимости бросить жребий по морскому обычаю капитан Дадли заговорил 16 или 17 июля – Стивенс был за, но Паркер и Брукс были против, и эту тему отложили. Воды тоже не было, моряки пили мочу, а юнга Паркер, видимо, еще и морскую воду, потому вскоре серьёзно занемог.
Дебаты о жребии активизировались 20 или 21 июля, и опять не привели к единодушному согласию. Когда 23 или 24 июля Паркер впал в забытьё, и уже не смог принять участие в голосовании, Дадли и Стивенс настояли на том чтобы зарезать умирающего юнгу до того как он сам умрёт, его кровь свернется и станет непригодной для питья.

Брукс промолчал, не высказавшись ни за, ни против, и на следующее утро 24 или 25 июля после прочтения молитвы, капитан Дадли аккуратно заколол Паркера перочинным ножом в яремную вену. Стивенс держал ноги юнги, а Брукс на время отвернулся. Когда Паркер был съеден чуть более чем наполовину, когда 29 июля, на 24-й день скитания по волнам, моряков подобрал проходящий мимо немецкий парусник Moctezuma.

.
Дадли, Стивенс и Брукс и не думали скрывать произошедшее когда немецкие моряки подняли их на борт, и когда 6 сентября их доставили в английский порт Фалмут – они чувствовали себя защищенными старинным законом морского обычая. Но когда о случившемся было доложено в Адмиралтейство, а оттуда в Министерство внутренних дел, то из Лондона поступило указание задержать людоедов и предать их суду. Там этот случай восприняли как отличную возможность навсегда покончить с этим варварским морским законом, установив его отменяющий судебный прецедент.

Тут возникла другая юридическая проблема – Habeas Corpus Act позволял обвиняемым не свидетельствовать против себя, а других доказательств против них не было, поскольку немецкие моряки поплыли дальше, а останки недоеденного Паркера по тому же морскому обычаю были давно похоронены в море.

Если все трое подсудимых отказали бы свидетельствовать против себя, то «на нет и суда нет», и тогда было принято решение одного из моряков оправдать, при условии что он даст показания против двух других. Поскольку матрос Эдмунд Брукс изначально был против жребия, затем воздержался и не принимал непосредственного участия в убийство, то он и был освобожден от уголовной ответственности.

А то, что Брукс тоже кушал Паркера, так каннибализм, напомню, сам по себе преступлением не является.

.
Дадли и Стивенс виновными себя не признали, и общественное мнение было в основном на их стороне. Более того, старший брат съеденного Ричарда Паркера, тоже моряк Даниил Паркер, сам явился на предварительные слушания суда, где перед присяжными и публикой демонстративно пожал руки всем подсудимым, сказав что он полностью на стороне моряков, поступивших по старинному морскому обычаю единственно верно.

7 ноября 1884 года жюри присяжных по совету судьи сэра Джона Хаддлстона вынесло довольно редкий для британского суда special verdict, по которому вынесение конечного решения «виновен / не виновен» было оставлено на усмотрение судьи.

.
Судья сэр Хаддлстон тоже не захотел единолично выносить спорное решение, передав дело в Высокий суд Лондона на коллегиальное рассмотрение Суда королевской скамьи. Который 4 декабря 1884 года признал подсудимых виновными в предумышленном убийстве, приговорив их к смертной казни через повешение, но с ходатайством о королевской пощаде.

Королева Виктория 12 декабря пощадила Дадли и Стивенса, заменив смертную казнь шестью месяцами тюрьмы, и 20 мая 1885 года они вышли на свободу. И приговор по делу «Королева против Дадли и Стивенса» (R v Dudley and Stephens) теперь считается в английском законодательстве очень важным судебным прецедентом, который устанавливает, что крайняя необходимость не включает в себя возможность убить и съесть человека даже ради спасения жизни других людей.

«Однажды я задумался о каннибализме, и муза облегчилась в моей голове» (с) Стивен Кинг

В 1982 году Стивен Кинг написал рассказ «Тот, кто хочет выжить» (Survivor Type), в котором выброшенный на пустынный остров в Тихом океане хирург, умирая от голода, съел сам себя – используя в качестве обезболивающего героин, он по частям ампутировал и поедал своё тело. А это вообще не преступление – есть самого себя ни одним законом мира не запрещено.

Почитайте, кто не читал, этот рассказ Стивена Кинга, короткий и он действительно страшный.