Крым после Украины

Пишет Николай Голыгин, бывший журналист-международник: Все, что вы прочтете и увидите ниже — материал, который я собрал на протяжении полутора недель в Крыму. Июнь, 2014. Не энциклопедично, субъективно, местами весьма однобоко. Я был турист, а не журналист. У меня самого есть вопросы к логике и композиции построения текста. Да, и никакой политики. Только жизнь как она есть.

Как я планировал ехать в Европу через Крым — и что из этого не вышло

Семейный летний отпуск этого года я запланировал еще в минувшем сентябре. Думал сделать так: во-первых, перемещаться только на автомобиле. Во-вторых, совершить действительно грандиозный вояж, для чего требовалось придумать интересный маршрут. Размышления заняли три дня.

Технически маршрут должен был выглядеть так: из Москвы за световой день добираемся до Харькова и там ночуем, затем — отдыхать на полторы недели в Крым. Из Крыма через центральную и западную Украину — с остановками в Виннице и Львове — в Венгрию, откуда через Словакию, Чехию и Польшу доезжаем до Риги, а из латвийской столицы снова возвращаемся в российскую первопрестольную спустя месяц после старта.

Повторюсь, этот план я разработал в сентябре 2013 года, а реализовать собирался в июне-июле 2014-го.
 
Потом, как известно, один политический деятель на букву «Я» отказался подписывать соглашение об ассоциации с ЕС... 
 
В феврале сего года я надеялся, что мой план будет реализован, а в марте понял, что ехать нынче через всю Украину, будучи гражданином РФ мужского пола от 16 до 60 лет, да на автомобиле с российскими номерами, — это опасная для жизни авантюра, а не увлекательное и познавательное путешествие. Впрочем, сейчас я уверен, что дальше украинского пограничного поста меня все равно не пустили бы.
 
В общем, завершая вводно-пояснительную часть, сообщаю читателю, что в Крым я таки попал, хоть и авиарейсом, а остальная часть плана отложена на неопределенный срок. Тем, что я увидел и услышал в Крыму, я и собираюсь сейчас поделиться. Все фотоснимки далее — мои.
 
 
Самолет заходит на посадку, и в иллюминаторе земля — Крым
 
Здесь я не был уже пять лет. Помню, что тогда местные говорили «у вас  — в России, у нас — в Украине». Конечно, было интересно, что и как крымчане говорят теперь и как это соотносится с информацией из российских и украинских СМИ.
 
Первые впечатления были получены сразу же после посадки самолета утром в аэропорту Симферополя. Сразу себе отметил, что на фасаде пассажирского терминала есть надписи СИМФЕРОПОЛЬ и SIMFEROPOL, но нет CIMФЕРОПОЛЬ. Вдоль терминала по перрону прогуливаются люди в форме и бронежилетах, один держит на поводке овчарку. Фотографировать с трапа самолета не стал — на всякий случай.
 
А внутри уже таможня «не дает добро». Таможни и пограничников больше нет. Вспомнились новостные сводки марта о том, что «вежливые люди», взяв под охрану аэропорт, попросили пограничников уйти — и те сразу ушли.
 

Обратите внимание как заботливо стерта буква «и» в украинском слове «паспортний». Так сделано на всех бывших пограничных постах бывшего международного терминала.
 

 
И таможенная информация больше никому не нужна. Пассажиры забирают багаж и свободно выходят из здания.
 
 
Новый патриотизм, back in USSR и вино, которое не пить латвийцам
 
Следующее, что бросилось в глаза — номерные знаки автомобилей на улице. Вы, наверное, представляете, как выглядит регистрационный знак автотранспортных средств Украины.  На фото ниже он — слева:
 
 

 
А знак справа — это не результат компьютерной обработки изображения. Просто подавляющее большинство крымских водителей заклеили украинскую символику российским триколором. Есть также вариации, где триколор украшен российским гербом. На служебных трафарированных автомобилях «гаишников» и полиции ровно та же картина: украинской государственной символике бывшие украинские милиционеры объявили бойкот.

Законом такая ситуация с номерными знаками в Крыму никак сейчас не регулируется — переходный период. Однако все автомобили, которые сегодня ставятся на первичный учет в Крыму и Севастополе (административно это два различных региона РФ), уже получают новенькие российские регистрационные знаки. Что любопытно, в Севастополе временно выдают знаки с региональным кодом «777», как москвичам. Настоящих москвичей, которые прилетают отдыхать сюда, поначалу это сбивает с толку — примерно каждая десятая машина в городе вроде как приехала из Москвы.
 
Вообще, теме транспорта в Крыму можно посвятить отдельный материал. Это вполне себе реальный back in USSR. На местных дорогах полно таких уже экзотичных для Латвии (да и России тоже) автомобилей как ЗАЗ-968 («Запорожец»), «Москвич-412», встречаются до сих пор даже рижские «рафики» с уже давно не хромированным, а закрашенным в цвет кузова шильдиком Latvija. Почти половина троллейбусов в Симферополе — это машины, которые мы могли видеть в фильмах типа «Берегись автомобиля!» или «Королева бензоколонки».
 

 
В каком дремучем году последний такой «Икарус» был списан в металлолом в Латвии? А здесь они продолжают работать на междугородных линиях.
 

 
Когда вы последний раз видели в Риге такой «МАЗ»? А конкретно вот этот работает на винном заводе в Инкермане.
 
Каюсь, не ставил себе задачей запротоколировать на фото все автомобильные раритеты, иначе бы многие сейчас вспомнили — как и что ездило по нашим дорогам 20, 30 и 40 лет назад.
 

Да, и чтобы, как говорится, на вставать два раза, сразу закрою тему Инкермана и соответствующего винного завода. В отличие от завода в Массандре, где производство является полностью закрытой территорией для посторонних (экскурсии водят в отдельно оборудованную экспозицию), инкерманцы принимают экскурсантов прямо на территории своего завода. Можно купить билет без дегустации, а можно с дегустацией. Правда, вот потом, на завершающем этапе экскурсии, когда и проходит дегустация 8 сортов вина, билеты никто не проверяет — и наливают всем, кто не возражает.

Я возражал и выглядел этакой белой вороной на общем фоне. Экскурсовод сочувственно поинтересовалась: «Желудок?» — «Нет, за рулем!» — горестно отвечал я.
 

 
Это вид на Инкерманский завод марочных вин со входа. Ничего примечательного. Потому что все богатство скрыто под землей.
 

 
 
 
А это вход в подземные хранилища, где и происходят чудеса создания вина.
 

 
В таких вот цистернах, как нам рассказали, готовятся вина с содержанием сахара: сладкие, полусладкие, а еще крепленые.
 

 
А в таких огромных дубовых бочках готовится к розливу сухое вино. Таких рядов в хранилище много. Как и рядов с металлическими цистернами.
 

 

 
Потом народ подтягивается в зал для дегустаций.
 

Надо сказать, что добросовестным дегустаторам приходится тяжко: в течение 30-40 минут дегустируются белые и красные вина, сухие и сладкие, а финальным аккордом предлагается попробовать по 100 гр крепленого. После чего вся экскурсионная группа отправляется к выходу через заводской винный магазин. Редко кто уходит без 2-3 бутылок вина, а многие берут сразу по ящику.

Вино хорошее, я позже перепробовал многие сорта в изрядных дозах. И недорогое — порядка 140-200 рублей за бутылку или около 3,5 — 4,5 евро в новой латвийской валюте. Марочное вино, с выдержкой в несколько лет, дороже в два раза. Не упрекайте меня в попытке «протащить» рекламу Инкерманского завода марочных вид — знаю, что в Латвии, да и на территории всего ЕС эту продукцию купить теперь невозможно. Если только из запасов, которые экспортировались еще из украинского Крыма.
 
 
«А в 90-х, конечно, все тут разграбили и разворовали!»
 
Так говорил экскурсовод, седой мужчина лет 65 в строгом темно-сером костюме, туристам, выводя очередную группу из военно-исторического музея фортификационных сооружений в Балаклаве. Перед тем как на территорию повели нашу группу.

Названный музей — бывшая ремонтная база советских подводных лодок и бывшее хранилище ядерных боеголовок. По стандартам безопасности, сооружению полагалось выдержать серию прямых ядерных ударов и защитить подводные лодки Черноморского флота СССР, после чего подлодки, находившиеся на базе, должны были выйти в открытое море и нанести противнику неприемлемый ущерб посредством ответного ядерного удара крылатыми ракетами.

Об этом прежде сверхсекретном объекте на территории СССР теперь много информации в интернете, поэтому не буду сильно перегружать свое повествование общедоступной информацией. Вкратце: после перехода объекта под ведение Минобороны Украины в начале 1990-х, подлодок тут не стало, ядерный арсенал вывезли в Россию, весь комплекс сооружений был рассекречен и благополучно заброшен на потребу мародерам.

Потом украинские власти решили создать тут этакое мифотворческое заведение — Музей истории Черноморского флота Украины. Хотя история именно украинского флота началась, когда этот объект перестал служить по своему прямому назначению. Но, как неожиданно оказалось, — в таком формате музею не суждено было существовать долго. А нынче формат вот какой:
 

 
На входе, после билетной кассы, нас встречает артиллерия. Специально заглянул в дуло — не заварено, просматривается насквозь. С левой стороны фотографии — канал глубиной 8 метров, по которому ночью на базу заходили советские подводные лодки, возвращаясь с дежурства в Черном и Средиземном морях.
 
 

 
Канал уходит на сотни метров вглубь базы, чтобы выйти наружу с другой стороны Балаклавской бухты. Лодки заходили с одной стороны, а выходили с другой. Вход и выход были замаскированы, объект был режимный, подлодки в надводном положении рядом появлялись только ночью. Говорят, что гражданское население Балаклавы не очень-то и знало, что за военный объект находился у них рядом. А про хранилище ядерных боеголовок на территории базы не знали даже сотрудники ремонтных цехов. Последняя подводная лодка здесь прошла в 1991 году.

 

 
Внутри вот так. Почему-то захотелось этот фотоснимок сделать в черно-белом режиме съемки. Голый бетон, черная вода и ничто не напоминает, что здесь было какое-то сложное оборудование, яркое стационарное освещение и кипела рабочая жизнь. Над потолком, кстати, как минимум 180 метров скалистого грунта — база находится под горным массивом.
 

 
 
А это уже пошли экспонаты музейной экспозиции. Пока она смешанная: что-то осталось от «истории флота Украины», что-то уже экспонируется просто как часть истории Черноморского флота — без разделения на ваших и наших, на советских, украинских и русских. На фоне алого стяга до сих пор объясняется, что в 1991 году Украина выбрала «незалежнiсть».
 
 

 
Когда-то по этим рельсам рядовой, мичманский и офицерский состав толкали тележки с разными грузами — у какого какой допуск по секретности, тому и груз соответствующий. Если ты простой срочник — вези ящик с заклепками, если офицер — тащи на профосмотр ядерную боеголовку.
 

 
По словам экскурсовода, тележек было много, но сохранилась только вот эта. Данная точка установки показывает, как тележка могла менять направление движения, без перевода стрелок. На тележке  — освобожденная от смертельного содержимого и свежеокрашенная ядерная боеголовка. Ребенок, конечно же, не является частью экспозиции.
 
 

 
На выходе с базы пара «напоминалок» для сотрудников. Судя по свежему виду, надписи отреставрированы. Дальняя, справа от коридора, гласит: «Не все говори, что знаешь, но всегда знай, что говоришь!»
 
 

 
Одно из бывших подсобных помещений у выхода с базы приспособили под музей окаменелостей Крыма. Тут, конечно, история другая. Экспонатам не по 50-60 лет, а по 50-60 миллионов лет и больше. Функционировали они не в период существования ЧФ СССР, а еще в тот период, когда крымские горы были дном морским.
 
 

 
На выходе нас встречают снова созвучные эпохе механизмы. Этот, вроде бы, — когда-то был двигателем подводной лодки.
 
 
Завершая балаклавскую главу, надо отметить, что Россия не планирует возвращать базу в ведение Минобороны. В начале 1990-х, когда Украина рассекретила объект, сюда устремились военные эксперты из США и прочих стран НАТО. Каждый уголок ремонтного завода и ядерного хранилища изучен потенциальным врагом (маршрут современной экскурсии — несколько сот метров, а все коридоры и помещения базы — десятки километров).

Кроме того, новые российские подлодки намного крупнее своих предшественниц из Союза и уже не могут заходить в канал. Теперь здесь будет только музей. А вот куда заходят сегодня современные подлодки Черноморского флота РФ на профилактику, ремонт и за ядерным боекомплектом, об этом не знает никто, если не имеет соответствующих допусков по секретности…
 
Кстати, вспомнил опять слова экскурсовода о том, что в Союзе, за пределами РСФСР, было несколько таких баз, где хранилось ядерное вооружение для подводных лодок. Одна из баз находилась в Лиепае. Может, кто-то из читателей знает, насколько слова балаклавского гида соответствуют истине и что сейчас представляет из себя этот бывший совершенно секретный объект Балтфлота?
 
 
Город-герой Севастополь
 
Чтобы получить приемлемое представление о достопримечательностях и истории этого города, нужно столько времени, сколько у туриста не бывает. Поэтому здесь я был, что называется, галопом по европам. В том числе, на прогулочном катере в сопровождении экскурсовода.

Рассказывали много про историю береговых сооружений и восстание на «Очакове» (то самое, где командовал героический лейтенант Шмидт, реальная историческая фигура, увековеченная для истории весьма парадоксально — в «Золотом теленке» Ильфа и Петрова). Меня же на экскурсии, главным образом, интересовал флот военного назначения. Экскурсовод, однако, мой пыл охладил: «в акватории Черного моря сейчас корабли НАТО, поэтому почти все наши ушли охранять рубежи Севастополя и Крыма». Но и то, что осталось, оставило позитивные впечатления.
 

 
Подлодка, доставшаяся Украине от советского флота, а от Украины — уже российскому. Пока Киев не начал «борьбу с сепаратистами» на Донбассе, ее планировали еще раз передать Украине. Но передумали. Так и стоит теперь, не служит никому.

Противолодочные корабли (если не ошибаюсь), три штуки слева, а самый правый — корабль размагничивания (корабельный металл без заземления накапливает электростатику, это опасно, поэтому размагничивают).

 
 
 
«Москва» — ракетный крейсер. Повезло застать его в бухте. Видимо, не настолько важные натовцы зашли в Черное море, чтобы тревожить по этому поводу «Москву».

 
 
 
Говорят, что в НАТО этот крейсер называют «убийцей авианосцев». Помимо стандартного набора вооружений, «Москва» оснащена шахтами для пуска крылатых ракет. Приближаться близко к судну запрещено. Как только наш прогулочный катер появился рядом, на палубу вышла пара офицеров. Видимо, вахтенный немедленно доложил о подозрительных туристах. Весь личный состав внимательно смотрел, что за мелочь тут шняряет рядом, да еще и фотографирует.
 
 

 
А на таких судах, наверное, шпионов уже никто не ждет.
 
 

 
Еще один достойный представитель ЧФ, оставшийся в бухте, — боевой катамаран на воздушной подушке. Может высаживать морпехов с техникой и разгоняться до бешеной скорости. Не буду выдумывать до скольки — забыл, но то ли до 80 морских узлов, то ли до 100 км/ч.
 
 
 
 
Стоянка катеров для командного состава Черноморского флота. Обратите внимание на белый слева — на таком (может, и на этом) 9 мая этого года принимал парад в Севастополе верховный главком РФ В.В. Путин
 
 
Кому сейчас в Крыму жить хорошо
 
Пора уже оставить на время радужные туристические истории и повернуться лицом к жизни крымчан.
 
Кому в Крыму сейчас хорошо? Похоже, почти никому. Но, хочется надеяться, это кратковременно.
 
Все автосалоны и сервисы официальных дилеров закрыты. Украинский бизнес уже ушел, а российский еще не успел прийти. Говорят, первым свернул деятельность в Крыму «Мерседес». Реклама на уличных щитах предлагает сегодня крымчанам на заказ «любые автомобили от официальных дилеров из России».
 
Рекламщикам местным тоже, видимо, не сладко. Коммерческого рекламодателя, по указанным выше причинам, нет. Щиты 3х6 заняты либо плакатами, посвященными референдуму 16 марта: «Фашизм не пройдет. Все на референдум!», либо пропагандой российских политических партий, которые осваивают новое политическое поле, засеянное почти 2-миллионным электоратом. Помимо прочего, крымчане на ближайших соответствующих выборах получат право и удовольствие голосовать за Жириновского и коммунистическую партию РФ, а не только за «Единую Россию».
 
Украинские банки закрыты.
 
Десятки новеньких автозаправок Shell по всему Крыму закрыты. Так американскими санкциями был наказан американский бизнес.
 
Автозаправки с российской генеалогией маскируют свою родословную и продолжают работать. Например, на заправках «Лукойл», которые знакомы и латвийцам, сняты все буквы, составляющие название. Все прочие визуальные признаки торговой марки остались. На заправках «ТНК» (Тюменская нефтяная компания») поступили более оригинально — оторвали букву «Т» в названии. «ТНК» превратилось в «НК».
 
Автозаправки локального происхождения продолжают работать как и раньше, изменив только гривневые расчеты на рублевые. А расчетами местные автоводители довольны — цены на топливо пошли вниз и почти сравнялись с российскими. К примеру, цена на 95-й бензин находится в районе 37-38 рублей за литр, что соответствует примерно 80 евроцентам. Дизельное топливо обходится по цене примерно как 92-й бензин. На не «крутых» заправках можно купить «горючку» еще дешевле. В украинском Крыму цены на топливо были сопоставимы с европейскими. Никакого топливного дефицита, который местами наблюдался минувшей весной, сейчас нет.
 
Я, да и вы, наверное, натыкались в интернете на «новости», где говорилось об опустевших полках в крымских продуктовых магазинах. Новости сопровождались даже фотографиями.

Как очевидец, ответственно заявляю, — ложь. Никаких проблем по этой части нет и не было. Все продуктовые категории представлены в полном ассортименте, полки забиты товарами так же, как в латвийских «Рими» или «Максиме».

Есть только пара нюансов: первый заключается в том, что еще не все торговые сети перешли на работу по российскому законодательству и потому пробивают в чеке украинский НДС в 20%. Напомню, что в России этот налог равен 18%. Второй нюанс в том, что одна из крупнейших торговых сетей не смогла получить российскую лицензию на торговлю алкоголем. Поэтому на полках магазинов этой сети спиртное в наличии есть, но оно не продается.
 
Самое же «страшное» во всей этой продуктовой истории — выросли цены на некоторые продукты. Например, на отдельные марки кефира. Причина проста: поставки с Украины частично прекратились, а логистика российских продуктов через керченскую паромную переправу обходится дорого. Однако другого пути, пока не построен мост, нет: не возить же яйца и сметану бортами МЧС через симферопольский аэропорт. Вроде и мелочь, но многие люди сразу замечают изменения на ценниках даже самых доступных товаров.

Говорить о торговой блокаде крымских магазинов с чьей-либо стороны смысла нет — да, российских товаров стало побольше, но и украинские производители не вытеснены. Например, мороженое я видел вообще только украинское. Сезонные клубника и черешня в магазинах Севастополя были отнюдь не с Кубани или местных садов, а из украинского Тернополя. У молока и сметаны вообще полный интернационал и дружба народов — на одной полке находятся российские и украинские упаковки.
 
Отдельная большая песня — самозахват земли застройщиками. Подозреваю, схем было много, мне рассказали одну. Как это делалось: захочет некая компания построить многоквартирный дом в некоем городе Крыма. А городские власти дают запретительную резолюцию. Представитель компании тогда берет чемодан денег и едет в Киев. Там нужное разрешение выдается на уровне профильного министерства и стройка начинается «через голову» городской власти. Так вот, сейчас все подобные стройки в Крыму заморожены. Заморожены и проекты украинских застройщиков. Что и как будет дальше — ведомо только высоким чиновникам.
 
 
Штрихи, не попавшие в общую картину
 

Штрих первый. Беженцы и «омоновцы».
 
Еду через центр Симферополя. На тротуаре справа вдруг появляется брезентовая палатка. На палатке кусок ватмана. Надпись сделана цветными карандашами: «Сбор гуманитарной помощи беженцам из Донбасса». Неподалеку дежурит полицейский патруль. Вот оно, думаю…

Беженцы — это не сюжет из телевизора, как бы ни хотелось именно так думать и обвинять журналистов в фальсификации фактов. Группу беженцев я увидел пару дней спустя, тоже в центральной части крымской столицы: человек 30, женщины, дети, мало мужчин. Во дворе какого-то госучреждения. Вокруг «омоновцы» с автоматами наперевес, на прилегающих улицах дежурят совместные патрули — дорожная полиция и ОМОН. Такой патруль останавливает и меня.

Я не задаю вопросов о причинах остановки, как люблю это делать в Москве. Вопросы из мирной жизни кажутся не очень уместными, когда тебе в лицо смотрят дула двух заряженных «калашей», хоть и на предохранителе. Передаю права и свидетельство о регистрации автомобиля «гаишнику», права мне он возвращает сразу, а свидетельство о регистрации рассматривает очень внимательно, даже достает лупу из кармана и пытается что-то разглядеть еще пристальнее, потом отходит к «омоновцам».

Я слышу: «…на киевских номерах…» Ну да, есть такая история. Машина, которую я взял в прокат, зарегистрирована в Киеве, что отражено в документах и в символах на номерах машины. Но дополнительных вопросов не следует, свидетельство на машину мне возвращают, я уезжаю снова в мирную жизнь. Думаю: а вот если бы и права у меня были киевские, а не российские… В зеркало вижу, как «гаишник» останавливает еще одну машину. Отмечаю для себя: ага, а эта на донецких номерах…

Пробыв неделю в Крыму, я уже знаю, какие номера у крымских машин, у донецких и харьковских.
 

Штрих второй. Симферополь и революция.
 
Большинство рижан-автовладельцев и автопассажиров знает, каково это — ездить по дороге из брусчатки и булыжников. Не очень приятные ощущения.

Симферопольцам в этом плане куда как интереснее: представьте себе ту же самую дорогу, выложенную из булыжников, но «украшенную» приблизительно в шахматном порядке широкими и глубокими ямами. Прямо ехать невозможно, если не хочешь разрушить свой автомобиль. По обочине тоже бесполезно, поскольку там так же. Приходится закладывать виражи и «змейки», а потом резко бить по тормозам, когда появляется встречная машина.

Четкое ощущение, что дороги были построены еще в начале ХХ века, первые ямы появились от гранат революционных матросов или белогвардейцев в 1917 году, потом добавили фашисты в Великую отечественную с помощью минометов, а потом про дороги просто забыли.

А иногда еще случается ливень и тогда ям на дорогах не видно, потому что они залиты водой…  Не знаю, случайно или нет, но именно по таким дорогам вел меня автонавигатор в Симферополе на маршруте из аэропорта в сторону Бахчисарая, а потом и обратно.
 
 
Штрих третий. Ил-76 и парашютисты.
 
На окраине Севастополя остановились пообедать в придорожном кафе. Заказали, сидим, ждем. Здесь обедаем уже раз в пятый, кажется, и я привык, что периодически над головой летает Ан-2. Туда-сюда, непонятно зачем. Не с сельскохозяйственными целями, очевидно, потому что цвет защитный, а на крыльях красные звезды.
 
В этот раз замечаю, что гул не такой — куда как более мощный и более отдаленный. Выхожу на улицу, оглядываюсь. Ага, вот он. В нескольких километрах от нас, в сторону Балаклавы. Ил-76. Определяю безошибочно. Этот самолет мне хорошо знаком с детства. Только что сбросил группу парашютистов и пошел на левый разворот. Висит где-то в районе, куда дороги общего назначения вроде бы и не ведут.

Рассматриваю парашютистов. Далеко. Не понятно, кто такие, но видно, что тип парашюта — «дуб». Делаю вывод, что при таком раскладе — Ил-76 и «дубы» — прыгает десантура. У гражданских спортсменов так быть не может. А поскольку никаких учений в районе нет, то у пацанов из ВДВ, значит, такие вот будничные занятия.

В сознание откуда-то изнутри приходит: да какой «правосек» сюда теперь сунется…
 
 
Штрих четвертый. Новости для официального и не очень употребления.
 
Опять о беженцах. В официальных новостях такое появиться не может и не знаешь верить или нет. То на рынке услышишь, то в магазине, то на местном интернет-форуме.
 
«Беженцев поселили в Артек бесплатно, а за ребенка нужно было заплатить 30 тысяч рублей. Да как я теперь туда ребенка отправлю, рядом с этими?!»
 
«Вчера это быдло пьяные изнасиловали девочку вечером на пляже».
 
«Да они сюда едут шоб пособие получать восемь тысяч, а работать не хотят. Они у себя в Краматорске не работали и бухали всю жизнь, и здесь то же самое»
 
«Едет быдло одно, на пляжах с пивом сидят. Пусть в Россию едут на север работать. Так не хотят же!»
 
Наверное, есть и в этих эмоциях крымчан доля правды. Любители праздной жизни из проблемных регионов Донбасса едут в Крым за статусом и льготами беженца, но не едут добровольно куда-нибудь в Архангельскую или Томскую область, чтобы тяжело там работать за невысокую зарплату. Да, нужно понимать, что нельзя судить по таким обо всех беженцах, но нельзя и забывать, что не все, кто пытается получить статус беженца — порядочные люди. 

P.S. к штриху: между тем, уже сейчас будучи в Москве, услышал от знакомых, что к ним на подмосковную дачу пришли люди, представились беженцами с Украины, попросили выделить комнату в дачном доме. Так вот просто. Пришли и попросили. И не поймешь, то ли как-то помочь надо, то полицию вызвать.
 

 
А Черное море в этом году вот такое.
 

Продолжение может последовать в августе. Понравилось. Хочу еще. И вам рекомендую.