Латыши — народ упорный... в искусстве допроса :-)

Пишет Юрий Алексеев, публицист и журналист из Латвии: Как и обещал, я буду рассказывать про все телодвижения (в моём направлении) Полиции безопасности Латвии. Вчера я был там на очередном допросе...

Кто не в курсе, против меня латвийское государство возбудило уголовное дело по обвинению в «разжигании межнациональной розни». Полтора месяца назад трое сотрудников ПБ Латвии в балаклавах повязали меня в лучших традициях шпионского жанра у дверей моего многоквартирного дома, а потом обшарили мою небольшую квартирку и изъяли всё, что имеет отношение к компьютерам. А в качестве вишенки на торте «нашли» под потолком, в нишах светильников, 34 патрона для пистолета Макарова.

Я — главный и единственный «бенефициар» этого дела, потому никакими «подписями о неразглашении» не ограничен. Рассказываю, слушайте:

В 11.00 мы с адвокатом Иммой Янсоне (рекомендую) входим в застенки латвийской Полиции безопасности. Сдаём всё содержимое карманов, проходим через «рамку». Потом нас еще «обнюхивает» специально обученная девушка ручной «рамкой». Меня — поверхностно, адвоката — подробно. Гм... По-видимому, меня они уже не боятся. Зря...
 

☞ Рекомендация №1: при входе в этот «дом скорби» заранее выгрузите из карманов всё, что у вас там есть: ключи, телефон, бумажник... Оставьте только паспорт. Ключи они могут продублировать, телефонную память — скопировать. Оно вам надо? Лучше, если вас туда привезёт друг и подождёт в переулке, пока вы оттуда выйдете.

   
* * *

В 11.10, после прохождения «тотального контроля», нас с адвокатом принимает следователь по моему делу — А.Ределис. Полное своё имя он не сказал. В протоколе написано — «А». Внешне — очень молодой человек, как минимум вдвое моложе меня. Не отличить от классического хипстера: узенькие короткие брючки (носки видать), остроносые туфельки, кургузая «верхняя часть гардероба», симпатичный, ухоженный, худенький, явно следит за своей внешностью...

Я отлично понимаю и неплохо говорю по-латышски (моя мама — латышка). Но моё условие ещё при первой встрече было: я говорю только по-русски (имею право!). Потому к следователю была приставлена милая девушка — переводчик. Она несколько раз в ходе допроса пыталась помочь, причем не мне, а следователю Ределису. Он русский язык понимал сильно хуже, чем я — латышский. Откуда они таких берут? Из какой деревни?

В результате мне иногда приходилось помогать переводить с латышского языка на русский вопросы следователя Ределиса КО МНЕ... Кстати, у меня вопрос к латвийской ПБ: неужели для меня не нашлось в их закромах более грамотного в русском языке юноши? Не уважаете?
 

☞ Рекомендация №2: всегда в подобном случае требуйте переводчика. Пока переводчик будет мучаться, вы обдумаете свой ответ. Есть временной лаг, это всегда полезно...

 
   
* * *

11.15 (плюс-минус, часы у меня отобрали на входе). Начинается допрос, причём весьма неожиданно. Следователь на мой вопрос, будут ли мне СЕГОДНЯ предъявлены официальные обвинения по делу, отвечает:

— Зависит от результатов нашей беседы. Я хочу задать вам несколько вопросов, касающихся ваших ПОЛИТИЧЕСКИХ взглядов.

— Опа! Разве следствие по моему делу зависит от моих «политических взглядов»?

Следователь, не врубившись в мою иронию: — Вы не против, если я буду записывать нашу беседу на диктофон?

Я и адвокат Имма, переглянувшись: да, мы не против, если эта запись будет приобщена к делу...

 
* * *

Включается диктофон.

Следователь: — Скажите, как вы для себя определяете слово «народ»?

Я: — Как неожиданно! Вам дать определение из школьного учебника или из «Вики»? Или пофилософствовать? У вас много времени? Я могу на этот счет говорить долго...

Следователь усердно соображает, что я имел ему сказать, молчит. Переводчик безмолвствует, не зная, как помочь следователю...

Я, видя сложность мыслительного процесса в голове следователя: ну, скажу обще, как только могу: народ, типа, историческая общность людей, живущих на одной территории (не всегда), имеющих свою государственность (тоже не всегда), говорящих на одном языке (совсем не всегда), но, как правило, всегда — имеющий одну общую культуру и исторически сложившиеся ценности...

 
* * *

Следователь Ребелис, судя по лицу, не поняв ни хрена из моего заявления, доставая из толстой папки с моим делом (она уже толщиной — в два пальца, охренеть, да!) распечатку скрина из «Фейсбука»:

— Вы тут пишете, что «латыши снесли производственное объединение «Радиотехника». Это вы писали?

— Да, однозначно!

— А почему вы там употребили слово «латыши»? Вы уверены, что в этом экскаваторе на фото сидел именно латыш?

— Не уверен, вполне возможно, там сидел даже украинец. В нашей стране сейчас появились гастарбайтеры из этой дружественной страны...

— А может, там сидел...

— Русский? Не исключаю. Но решение об уничтожении латвийской промышленности приняли именно латыши. А кто сидел за рычагами экскаватора (на фотке) — просто исполнитель, это для меня не важно...

— ?..

 
* * *

...Далее я углубляюсь в недавнюю (для меня) историю, где просвещаю юного гражданина следователя, как и каким образом Латвия лишилась своих великих промышленных брендов. Рассказываю про Народный фронт Латвии, где 30 лет назад окопались свидомые латышские националисты, которые провозгласили идею: «Латвии советские промышленные монстры не нужны». Рассказываю, что первым министром энергетики и промышленности (в правительстве Годманиса) был мой коллега Айварс Миллерс, сидевший в моём КБ «Орбита» этажом ниже. И который принял живительное участие в разрушении «Радиотехники»...

Не знаю, сколько процентов из моего исторического экскурса понял юный следователь Ребелис, но мне кажется, я зря метал перед ним бисер... Для него начало 1990-х — что-то вроде Великой французской революции. Он тогда, похоже, ещё не родился...

 
* * *

Далее следователь Ребелис, дико мучаясь с русским языком (помогаем ему вместе с переводчиком и адвокатом, втроём), формулирует: а вот под этим вашим постом в «Фейсбуке» есть комментарии неких сторонних комментаторов, которые «сеют межнациональную рознь»... Не считаю ли я, что мои заметки в «Фейсбуке» провоцируют их радикализм?

Я: — Есть старый анекдот, когда психиатр показывает пациенту безобидные рисунки (цветок, домик, кошечку) и спрашивает, о чём тот, видя эти рисунки, думает. Пациент отвечает каждый раз: «О сексе!» Психиатр, удивлённо: «Почему?» Пациент: «А я всегда о нём думаю!» То есть я не сторож комментатору моему. Если кто-то, читая мои заметки, думает о «межнациональной розни», это — к психиатру. Пусть о качестве и интеллекте своих комментаторов беспокоится главный владелец «Фейсбука» — Марк Цукерберг...

— Ну ведь вы согласны, что НЕ ВСЕ латыши разрушали советскую промышленность? Почему вы тогда пишете, что это делали именно «латыши»? Вы хотите противопоставить русских и латышей?..

— Вовсе нет. Я сам — наполовину латыш, я по определению не могу думать о своей второй половине плохо. Такое состояние называется шизофренией. А я психически, как мне кажется, — очень здоровый человек.

Среди латышей были, и сейчас есть, очень разные люди. К примеру, я лично знаком с Виктором Имантовичем Алкснисом. Не так давно мы встречались с ним в Москве на телевидении. С удовольствием пожал ему руку. Но он — не характерный латыш, не классический по современным меркам, как и я...

Но большинство латышей 26 лет назад таки выбрали свой Сейм и правительство (а потом еще два десятка правительств), которые последовательно разрушали и наконец разрушили латвийскую промышленность. И потому я могу твёрдо свидетельствовать, что слово «латыши» здесь достаточно ключевое...

— Но вы же в данном случае, употребляя слово «латыши», обвиняете целый народ!

— А почему бы и нет? Когда весь мир говорит, что Вторую мировую войну развязали немцы, не всегда конкретизируют, что среди этих «немцев» были и австрийцы, и румыны, и венгры, и даже латыши среди них были... А ведь были же ещё и немцы-антифашисты, которые в то время уже сидели в концлагерях... Но таковые немцы — исключение. И весь мир говорит, что Вторую мировую развязали немцы...
 

☞ Уточнение: в данном рассказе я иногда нарушаю последовательность вопросов-ответов. Только из соображений складности повествования (следователь Ребелис был сильно непоследователен в своём «допросе»). Но суть вопросов-ответов я передаю почти дословно. Записывать я не мог, это не разрешено, но у меня прекрасная профессиональная память. Весь наш разговор писался на диктофон, запись которого будет приобщена к делу. Он — свидетель...

  
 
* * *

Еще один «политический» вопрос следователя Ребелиса в начале нашей беседы: — А каким вы бы видели образец подражания для Латвии?

Я, не задумываясь: — Финляндия. Маленькая независимая страна, которая использует преимущества расположения между востоком и западом — Россией и Европой. Которая не мучается «межнациональными заморочками», а зарабатывает деньги, имея добрые отношения со всеми своими соседями. Ведь Латвия — чудесно расположенная страна для такой цели, и русский язык знают почти все латыши...

Следователь Ребелис: — В Финляндии живут финны, у них нет межнациональных проблем, как в Латвии...

Я: — Да, там нет проблем. В Финляндии, к слову, два государственных языка — финский и шведский...

— Как? Не может быть! (Вытаращивает глаза.)

...Тут в наш «политический» разговор вмешивается мой адвокат Имма Янсоне и проводит пятиминутный ликбез юному следователю Ребелису по языковой политике Финляндии. Объясняет ему, что несмотря на то, что в Финляндии живет всего 6% шведов, шведский язык там действительно считается вторым государственным...

Следователь Ребелис ох...л (сильно удивился). Глядит на переводчика (милую девушку), та — кивает... Я аж услышал, как зашевелился мозг под его волосами...

 
* * *

И ещё было много таких удивительных вопросов-ответов в процессе общения между мной и следователем Ребелисом. Иногда мы менялись местами. То есть он меня (своими вопросами и заявлениями) просвещал на тему, как плохо сейчас учат специалистов «плаща и кинжала» в Латвии. Свидетельствую: реально плохо. Из рук вон — плохо! Он — просто неграмотный.

Но упёртый (идеологически) — что просто пипец. Вот, кажется, следователь должен быть эдакой «беспристрастной машиной» правосудия. Или хотя бы умело скрывать свою «политическую ориентацию». Но этот юноша А.Ребелис под запись на диктофон (приобщённую уже к делу) выболтал массу своих политических «убеждений»... В процессе допроса были моменты, когда он меня вообще уже не слушал, а начинал «проповедовать». Ему бы — слушать меня, что я ему скажу, а он — своё мнение излагает. Упорно, пафосно, неграмотно, по-юношески, по-детски...

Может, я чего не понимаю в современном искусстве допроса, но я раз пять откровенно смеялся. Этот «следователь» так и не понял, с чего я вдруг ржу.

А ещё следователь Ребелис в процессе моего допроса надавал сто-о-олько полезных «подач» для будущего суда надо мною... Он даже сам не понял, как он подставил будущее латвийское (надо мною) правосудие. Прокурор ему спасибо явно не скажет, если попадётся умный....

Я краем глаза замечал, как адвокат Янсоне в таких случаях улыбалась про себя внутри (внешне сохраняя железную невозмутимость — молодец какая — индеец Чингачгук!).

 
* * *

В следующую среду, в 11.00, я пойду в штаб-квартиру Полиции безопасности Латвии (адрес: Рига, ул. Кришьяна Барона, 99, справа от бассейна спортивного общества «Даугава») — получать официальное обвинение по статье (или статьям). Друзей, поклонниц и просто плакальщиц (с сухарями в холщовых мешочках и шерстяными вязаными носками) жду по этому же адресу на выходе часа через два.

А все прочие — ждите новых статей. И от ПБ Латвии — на меня, и от меня — на них. Кто кого ещё перестатеит!

П.с. Возможно, кто-то скажет, что я сейчас «дергаю кота за усы». Типа — промолчи, Алексеев, лучше договорись с ними, и всё образуется... А я не хочу! И не буду!

П.п.с. Посплю немного — и завтра расскажу смешное про «мои комменты, где призывал «убивать латышей», и про патроны, которые нашли у меня под потолком. Если к тому времени меня не закроют физически. А закроют — через стенку настучу. Азбуку Морзе я не забыл.