Лучшим на постсоветском пространстве учителем русского языка стала преподаватель из Кохтла-Ярве

На международном конкурсе «Лучший учитель русской словесности зарубежья», проводившемся недавно в Москве, на котором были представлены все бывшие союзные республики, победителем в номинации «Российскому слову отличную пользу принесший» стала учитель русского языка Ярвеской гимназии Кохтла-Ярве Мария Дербнева.

Мария Дербнева (Фото Матти Кямяря)

Каково быть учителем русского языка в эстонской школе и как привести детей к высокой русской культуре? – об этом уместно спросить преданного своему делу педагога.

- Когда «Северному побережью» стало известно, что вы заняли в Москве первое место в номинации «Российскому слову отличную пользу принесший», вы сказали, что раньше неоднократно возили своих учеников в Россию на языковые конкурсы и фестивали, а теперь, наконец, испытали и себя.

- Я очень активный учитель, мы с учениками очень много и давно участвуем во всяческих конкурсах. Бывали ситуации, когда я знала, что если ученик выйдет на международный уровень и я не смогу его сопровождать, то родители не согласятся, чтобы ребенок один ехал в Москву или Петербург. У меня тоже появилась возможность попасть на конкурс в качестве участника, так я, конечно, и стала пользоваться ею. В итоге приняла участие в конкурсе и без учеников – как учитель.

В 2012 году победила на международном учительском конкурсе имени Пушкина, тогда меня пригласили также в Москву. Там состоялось много прекрасных встреч с коллегами – в конкурсе кроме учителей из бывших союзных республик участвовали учителя из Австрии, США, Германии, Израиля и других стран. Очень интересно было понаблюдать, как учат русскому языку за рубежом, какова мотивация людей. Она в каждой стране своя.

- Во времена Советского Союза и холодной войны русский язык, несомненно, имел большее значение в мире. А как с этим сейчас?

- Последние пару десятилетий интерес к русскому языку был на спаде, как и у нас в Эстонии. Это явилось следствием развала СССР и снижения значимости России. Сейчас данный интерес вновь зарождается. Мой коллега из Вены Эрих Пойнтнер, преподающий в университете, сказал интересную вещь, что у них в Австрии изучение русского языка – признак элитарности. И что у него никогда не было так много учеников, как сейчас.

Русский язык выбирают все большее количество людей. Это не значит, конечно, что его учат так много, как в Эстонии – у нас его изучают примерно 38 процентов учащихся и русский язык является вторым иностранным языком после английского. Если не ошибаюсь, то нынче в Австрии русский язык изучают около 12000 школьников.

- Каков же уровень русского языка у молодого австрийца?

- Уровень, конечно, разный – все зависит от того, изучает учащийся язык только в школе или же родители или он сам предпринимают что-то еще, чтобы усвоить язык. Если у нас является трендом, что родители не хотят платить за обучение русскому языку, то там родители в это инвестируют. Учащиеся приезжают, например, в Петербург, в Москву – причем эти поездки довольно дорогие. Кроме того, они приезжают специально на три-четыре недели в языковые центры имени Пушкина, расположенные в этих двух городах, чтобы учить язык. Это тоже дорого. Уровень зависит от вклада и цели.

- Я, например, сам учил русский язык со второго класса, однако владеть им стал намного позже – благодаря проснувшемуся интересу. Что, по-вашему, больше всего способствует тому, чтобы овладеть языком?

- Больше всего помогает общение на этом языке. В школе, конечно, получают основу – грамматику и минимальный словарный запас, но если общения на том языке, который ты изучаешь, нет, то языком владеть не будешь. Это как с вождением автомобиля. Водительские права могут лежать у тебя в кармане, но это не значит, что ты умеешь водить. В языке нужно практиковаться. У нас это считается почему-то постыдным.

Фото Матти Кямяря

Я говорю: «Майт, рядом с тобой сидит Петр, разговаривай с ним; скажи ему: по вторникам будем разговаривать на русском языке». Это хорошее языковое погружение! Однако ученики смотрят на меня, как на дурочку. А ты используй ту возможность, что имеется у тебя бесплатно и под рукой, это даст очень хороший результат.

- Вы – исключение. На вас ученики и должны бы оттачивать свой русский язык.

- Однако они не хотят! Они боятся говорить. Есть, конечно, и такие, кто хочет и говорит со мной на переменах и после уроков на русском языке.

- В последнее время Россия стала больше инвестировать в пропаганду своего языка и культуры.

- Я назвала бы это не пропагандой, а поддержкой, поскольку подхожу к этому с очень практической точки зрения. Я вижу в этом мало политики и много пользы для себя и прежде всего для своих учеников. Мне кажется, что моя, как учителя, роль – не возводить стены между эстонцами и русскими, а разрушать их. Если ученик как-то соприкоснется с русской культурой, страной, если перед ним откроется возможность поехать туда, посмотреть Москву или Петербург, то он, может быть, не станет уже так настороженно относиться ко всему русскому. То, что ты хотя бы раз увидел, уже не кажется тебе таким страшным.

Ведь сейчас существует очень много возможностей: всемирные, европейские и балтийские фестивали русского языка; каждое лето мои ученики бесплатно отправляются в поездку под названием «Здравствуй, Россия!», где в течение одиннадцати дней знакомятся с Москвой и городами Золотого кольца. Ездят, конечно, лучшие. Я стараюсь для нашей школы, чтобы как можно больше учеников смогли в этом участвовать. И дети очень счастливы, когда могут туда поехать. Нет смысла скрывать, что у родителей нет возможности взять ребенка и повезти на две недели в Москву. А в ходе «Здравствуй, Россия!» они видят всё! Россияне умеют принимать гостей. Гиды, условия проживания и культурная программа – великолепные.

- Мне кажется, что Россия оказалась бы намного более убедительной именно благодаря так называемым мягким средствам воздействия – например, знакомя со своей культурой. Однако сейчас официальная Россия сумела почти из всех своих соседей сделать врагов.

- Мне не хотелось бы говорить на тему политики. Дети мне такие вопросы на уроке не задают. Их интересует, к примеру, история – Вторая мировая война или поход Наполеона. А о Путине не говорят.

- Однако история, вернее, ее интерпретация, зачастую и является тем, что разъединяет.

- Мой рецепт для школьных уроков – искать не то, что разъединяет, а то, что объединяет. Я нахожу это очень конструктивным. Например, мы говорим о Царскосельском лицее, являвшемся элитным учебным заведением под Петербургом, – в учебнике о нем говорится. У нас сразу возникла идея найти уроженцев Эстонии, которые там учились, и результатом стала прекрасная исследовательская работа.

Родившийся в Авинурме Вильгельм Кюхельбекер, являвшийся другом Пушкина, учился там. Или, например, Александр Горчаков, долгое время бывший российским министром иностранных дел и, кстати, сделавший, став министром, очень интересное заявление – что Россия не станет вмешиваться во внутренние дела других государств, а будет развивать свое государство. Он родился в Хаапсалу.

А когда мы изучали историю здания театра «Эстония», один из учеников заинтересовался, не оказала ли влияние на развитие театра и русская культура. Конечно, оказала – немецкое и русское театральное искусство! Многие театральные деятели учились в России. И репертуар тоже… Это моя задача – я ищу совпадения!

- Русской школы в Эстонии вскоре не будет – по крайней мере номинально. Как вы к этому относитесь?

- Я так понимаю, что пока русскоязычная основная школа сохранится. В гимназическом звене будут учиться вместе в одном здании, но там будет все же два отделения – какие-то предметы станут изучать вместе, но около 40 процентов предметов останутся в русском отделении русскоязычными. Я понимаю, что таким же образом будет работать государственная гимназия в Йыхви. По-моему, хорошо, если бы у людей имелся выбор.

В моей собственной семье получилось так, что старший сын закончил русскую школу, а младший учится в Ярвеской эстонской гимназии. С эстонским языком у старшего сына были трудности. Сейчас он учится в Академии внутренней обороны. С пятого класса у него был домашний учитель эстонского, а потом он пошел в армию, чтобы улучшить свое знание эстонского языка. У него были трудности – по сравнению с младшим сыном, у которого таких проблем нет.

- На конкурсе, где вы заняли одно первое место из шести, вам пришлось среди прочего рассуждать на тему «Русская словесность». Что же это означает?

- Это словосочетание очень популярно сейчас в жизни российского образования, оно охватывает как язык, так и литературу, на этом языке написанную. Если у нас имеются отдельно эстонский язык и эстонская литература, то сейчас в России вместо этого только «словесность». Я воспринимаю это как очередную кампанию. Называй как хочешь, но литература останется литературой, а язык – языком. В жизни образования постоянные изменения – это правило.

- Перед интервью мы говорили о новом российском фильме «Географ глобус пропил», главный герой которого становится учителем гимназии, поскольку его выгнали из вуза. Как из вас получился учитель?

- По-моему, это такой очень русский фильм о типичном русском человеке, ищущем себя. Из меня учитель русского языка получился совершенно случайно. Я хотела стать учителем истории и после школы поехала поступать на исторический факультет Псковского педагогического института. Увидела там общежитие, где в одной комнате стояли восемь двухъярусных кроватей, не имелось гардин, а температура была 35 градусов. Горячей воды тоже, конечно, не было. Это смешно, но это стало причиной, почему я развернулась и поехала обратно. Поскольку никуда больше поступить уже не успевала, то пошла работать в предшественницу кохтла-ярвеской Славянской гимназии пионервожатой.

Затем мне предложили возможность пройти подготовительные курсы в педагогическом институте – по специальности «учитель эстонского языка». Когда пришла туда, в нашей группе было 25 девчонок, и я не могла сказать на эстонском даже: «Я закончила 16-ю школу». За полгода мы научились говорить на эстонском и должны были сдать вступительные экзамены. Но тут нам предложили и вовсе возможность стать учителями русского языка. Я очень радовалась, ведь всегда любила читать. Конечно, русская литература была мне ближе. Поступила, закончила – и пришла в школу.

Теэт КОРСТЕН, "Северное Побережье"