Нашумевшую книгу Хвостова о Силламяэ переведут на русский
Эстонский капитал культуры выделил 1000 евро на перевод книги Андрея Хвостова «Страсти по Силламяэ» на русский язык. В произведении повествуется о детстве писателя в таинственном закрытом городке северо-востока Эстонии рядом с заводом советской атомной промышленности.
Хвостов пишет об эстонцах, русских, холодной войне, героях сериала, зарубежных событиях и «настоящей Эстонии», лежащей за пределами Силламяэ. Также в книге говорится о битвах при Синимяэ, концлагере Вайвара и другом военном наследии. Книга, вышедшая в прошлом году, долгое время оставалась востребованной в магазинах и библиотеках.
В своей книге он изобличает в том числе и веру в Силламяэ, как в процветающий в прошлом эстонский город. Вот что говорил о своем родном крае Андрей (который русский по отцу и эстонец по матери), за год до этого:
- Хорошая репутация Силламяэ – это довольно распространенное мнение. В связи с атомным производством, на которое направляли, очевидно, светлейшие головы отделений атомной физики из университетов Советского Союза, чтобы здесь собрались интеллигентные и просвещенные кадры, – такое предположение звучит. Поскольку люди из настоящей Эстонии этому верят, то более проворно замечают и подтверждающие это доказательства. Моя трагедия в том, что я днем с огнем искал в Силламяэ, где жил ребенком, одухотворенности, людей, которые могли бы являться неким подобием Андрея Сахарова. Я не нашел их! Далее...
Силламяэ моего детства был насквозь пролетарским, прямолинейным городом живущих в очень черно-белом мире людей. Может быть, я не нашел их, так как мир завода был для меня закрыт. Через своих родителей и окружение я был связан с работающими в сланцевой промышленности людьми.
Нарва – расположенный на краю Эстонии, очень исторический, погружающийся до средневековья город. Сама архитектура Нарвы, насколько ее еще сохранилось, постоянно напоминает жителям, что они живут в городе Эстонии. Достаточно того, если ты посмотришь на крепость Германа и раскинувшийся напротив Ивангород.
В Силламяэ более старые наслоения отсутствуют. Архитектоника настолько советская, насколько это вообще возможно. Поэтому проживающему там человеку было очень легко забыть, что он живет в Эстонии. То, что в городе проживало немного каких-то странных людей, говоривших на каком-то странном языке, являлось единственным напоминанием об Эстонии. Когда было возможно, дети и подростки были радикальны и жестоки, они старались силком подавить наличие Эстонии. Отсюда и мой опыт, что все красивые разговоры о дружбе народов в ЭССР – пустой звук.
- Ты пишешь в книге, как ничего было не достать, как одевались в ЭССР. Ведь сегодняшней молодежи поверить в это трудно?
- Не только быт осознать трудно, но и мотивы деятельности и мировоззрение тогдашних людей сложно понять. И это тревожит. Я вижу возможность появления непреодолимой трещины между поколениями. Я видел то же в Германии. Более старшее поколение, жившее при нацистах и, будучи при этом понимающими мир людьми, соучаствовавшее в этом, не нашло никакого понимания у поколения, выросшего после войны в Западной Германии.
Такая угроза углубляется, ведь каждый следующий гимназический выпуск обладает все меньшим, хотя бы каким-то отношением к советской власти. От этого способность понимания уменьшается в разы. Пожалуй, книга написана во многом для 20-летних, как мой сын, – для тех, кто все еще читает книги.
Полную версию репортажа читайте здесь.
Комментарии
Интересно, автор в своей книге упомянул, как в 70-х вся Нарва ездила в Силламяэ, чтобы поплавать в настоящем бассейне. Так как в этом городке , зажатым в тисках пролетариата со своей ненавистной советской архитектурой, большой современный бассейн был, а в Нарве не было. И все школьники ходили "сдавать нормативы по плаванию" в лягушатник в 4-ой школе, где воды по пояс. (ух как же я был зол в пятом классе на моего одноклассника, который меня обогнал ногами по дну, и на физрука, который упорно не хотел этого замечать
)
Эта ниша для "русских" в нынешней Эстонии самая успешная. Заняться тоже что-ли написанием мемуаров о плохой советской власти в Эстонии...
Да уж, нынешней эстонской молодежи вспоминать конечно можно только позавидовать
Трийн (все имена изменены. – Ред.) затопила печь и в одно мгновение может развести огонь под плитой. Кейу сидит рядом и признается, что она этого не умеет. Она даже не пытается попробовать.
Кейу через несколько месяцев станет совершеннолетней. Трийн на несколько лет старше. Иногда Кейу называет Трийн своей мамой, но в основном сестрой, хотя они вообще не родственницы, а лишь подружки с раннего детства, жившие неподалеку в одном из маленьких городков Эстонии. Последние месяцы девочки жили вместе.
Трийн работает, у нее множество идей о том, что немедленно надо начать делать. Идеи не слишком реалистичны, но сама она очень деловая – переживает, чтобы у Кейу было что надеть зимой, чтобы она больше убирала за собой.
Кейу говорит, что хотела бы стать поваром или кондитером, однажды она даже пошла учиться на помощника повара, но ей стало лень, она не смогла усидеть два урока подряд и слушать. «Я и в обычной школе не могла усидеть на месте, бегала по классу», - по-взрослому говорит Кейу, как будто о ком-то другом.
Кейу ходила в несколько школ-интернатов, но нигде не задерживалась надолго, снова и снова сбегала. Она говорит, что алкоголь в ее жизни появился уже в 13 лет, а потом и наркотики – правда, она не кололась. И ей нравится все розовое, как и многим маленьким девочкам – взрослые говорят, что по уровню развития ей примерно 13. «Хочу себе розовую корону принцессы, что с того, что я уже такая старая, раз мне нравится», - говорит она.
«Кейу жила там, где вешала свою куртку», - подытоживает Трийн прежнюю жизнь подруги.
Весной Кейу окончила курс основной школы по упрощенной программе для отстающих. Это было нелегко, но все же удалось.
«Мама даже не пришла на мой выпускной – а он бывает раз в жизни!» – бледнеет Кейу. Она довольно обижена на мать, но в ее словах сквозит тоска по настоящей материнской заботе. Но от матери, к которой ее отправили по окончании спецшколы, девочка сбежала. Взрослой девочке не понравились строгие правила, начиная от требования быть дома в девять часов вечера. Кейу не нравится и сожитель матери, который пьет и не ходит на работу. «Он выгнал меня из дома, - утверждает Кейу. – Но мама его так любит, что мне не верит».
http://www.postimees.ee/1029386/tudruk-kes-elas-seal-kus-tema-jope-rippus/
Отправить комментарий