Здание, в котором уже 60 лет отдыхают наши люди

Если поискать в нашей округе, то здание бывшего Межколхозного санатория в Усть-Нарве наверное самое старое из действующих по своему основному направлению и в наши годы. Ниже немного истории от жителя Санкт-Петербурга.

В эту субботу я принял участие в экскурсии Серебряного кольца в «Нарва-Йыэсуу — жемчужина Балтийского моря». Во второй половине XIX-го столетия в этом месте находился один из самых фешенебельных курортов Российской империи — Гунгербург. Увы, время не пощадило его (особенно плохо пришлось в 90-е годы), так что нашему гиду Александру Опенко пришлось возмещать отсутствующие достопримечательности показом открыток с их изображением. Тем не менее кое-что здесь осталось и до наших дней.

Основная часть экскурсии была посвящена дореволюционным временам, когда здесь находился Гунгербург - один из самых богатых курортов Российской империи, но лично у меня особый интерес вызвало здание уже советских времен, которое в наши дни занимает местный санаторий:

Построено это здание в 1955-1961 годах как "Межколхозный дом отдыха". В нем могло разместиться 150 отдыхающих, которым также предоставлялись услуги электролечения и стоматологии.

Хотя здание и построено во второй половине 50-х годов, куда больше оно напоминает "белую архитектуру" - функционализм 30-х годов:

Особенно характерен вот этот полукруглый выступ:

Это связано с тем, что автор проекта здания, архитектор Николай Николаевич Кузьмин (совместно с ним над проектом работали архитекторы Манивалд Ноор и Майму Плеес) в 30-е годы вполне успешно работал именно в этом стиле, и после начала "борьбы с излишествами" легко к нему вернулся (считается, что он даже использовал при создании проекта этого здания свой старый конкурсный проект отеля в Пярну).

О новой эпохе тут напоминает забавное панно в технике сграффито:

И витражи на лестничной клетке. Автор эскизов и того и другого - художница Валли Лембер-Богаткина.

Дом отдыха впоследствии превратили в санаторий-водолечебницу, построив еще два корпуса (правда, один из них уже разрушен). В наши дни санаторий работает по прежнему (что при общем виде запустения в Нарва-Йыэсуу не может не радовать).

Статуя в саду перед зданием, судя по всему, тажке относилась к изначальному убранству санатория, либо появилась вскоре после его постройки (она есть на фотографиях 60-х годов). Хоть в СССР секса и не было, в Прибалтике гайки закручивали не так сильно.

Усть-Нарва и Нарва в советское время отличались тем, что в гостиницах, базах отдыха и пр. от парочки требовали только один паспорт и не интересовались брачным штампом - особенно вне летнего сезона. В сочетании с близостью к Ленинграду и некоторым а-ля европейским шармом (латинские буквы с точечками на вывесках, взбитые сливки в кофейнях и т.п.), это делало эстонское приграничье весьма романтичным местом.

И пара фотографий советских времен с людьми, отдыхающими в этом санатории:

амятный знак на том месте, где размещалась дача Константина Случевского «Уголок»:

Старинная беседка, сохранившаяся еще с дореволюционных времен:

А вот и море:

Одна из самых роскошных сохранившихся дач — дача купца Лаврецова:

А в этом доме когда-то жил пару сезонов Николай Лесков:

Вообще, Гунгербург привлекал многих деятелей русской культуры. Кроме Лескова здесь бывали Шишкин, Чайковский, Направник, Северянин, Бальмонт, Прокофьев, Павлов, Тимирязев и многие другие деятели русской культуры. Саша Черный написал об этом курорте стихотворение «Из „шмецких“ воспоминаний»:

Посв. А. Григорьеву

У берега моря кофейня. Как вкусен густой шоколад!
Лиловая жирная дама глядит у воды на закат.

— Мадам, отодвиньтесь немножко! Подвиньте ваш грузный баркас.
Вы задом заставили солнце, — а солнце прекраснее вас...

Сосед мой краснеет, как клюква, и смотрит сконфуженно вбок.
— Не бойся! Она не услышит: в ушах ее ватный клочок.

По тихой веранде гуляет лишь ветер да пара щенят,
Закатные волны вскипают, шипят и любовно звенят.

Весь запад в пунцовых пионах, и тени играют с песком,
А воздух вливается в ноздри тягучим парным молоком.

— Михайлович, дай папироску! — Прекрасно сидеть в темноте,
Не думать и чувствовать тихо, как краски растут в высоте.

О, море верней валерьяны врачует от скорби и зла...
Фонарщик зажег уже звезды, и грузная дама ушла.

Над самой водою далеко, как сонный усталый глазок,
Садится в шипящее море цветной, огневой ободок.

До трех просчитать не успели, он вздрогнул и тихо нырнул,
А с моря уже доносился ночной нарастающий гул...

Шмецке — близ Гугенбурга

А уже в советское время, в 1964-м году здесь жил Иосиф Бродский. Был он здесь, правда, не в сезон, зимой. И свое стихотворение назвал «Песни счастливой зимы»:

Песни счастливой зимы
на память себе возьми,
чтоб вспоминать на ходу
звуков их глухоту;
местность, куда, как мышь,
быстрый свой бег стремишь,
как бы там не звалась,
в рифмах их улеглась.

Так что, вытянув рот,
так ты смотришь вперед,
как глядит в потолок,
глаз пыля, ангелок.
А снаружи — в провал —
снег, белей покрывал
тех, что нас занесли,
но зимы не спасли.

Значит, это весна.
То-то крови тесна
вена: только что взрежь,
море ринется в брешь.
Так что — виден насквозь
вход в бессмертие врозь,
вызывающий грусть,
но вдвойне: наизусть.

Песни счастливой зимы
на память себе возьми.
То, что спрятано в них,
не отыщешь в иных.
Здесь, от снега чисты,
воздух секут кусты,
где дрожит средь ветвей
радость жизни твоей.

Самая интересная из сохранившихся деревянных дач — дача купца Пантелеева. Считается, что деревянная резьба делалась по эскизам художника Ивана Билибина

Местная церковь изначально стояла не в самом Нарва-Йыэсуу, а неподалеку отсюда — в Мерекюля. Однако если Нарва-Йыэсуу Великая Отечественная война относительно пощадила, поселок Мерекюля был практически целиком уничтожен, но церковь при этом сохранилась. Поэтому в 1949-м году эту церковь перенесли сюда, поскольку в Нарва-Йыэсуу своя церковь была разрушена.

Еще один старый деревянный дом (поскромнее предыдущих, разумеется):

А в этом доме, в котором проживал классик эстонской литературы Антон Таммсааре в наши дни находится краеведческий музей (правда во время нашего визита он был закрыт):

Рядом на участке стоит беседка, перенесенная с дачи Дмитрия Мамина-Сибиряка:

Один из дореволюционных пансионов:

На курорте был разбит парк с прудами:

Беседка хоть и современная, но воссоздана по образцу той, которая стояла до революции. В дни расцвета курорта в ней регулярно играл оркестр:

Здание Кургауза, построенное в 1913-м году по проекту одного из ведущих питерских архитекторов Мариана Лялевича:

Водонапорная башня — все что осталось от санатория доктора Круга (да и то, резервуар ее уже современный):

Еще один бывший пансион:

Копия купальни (в таких кабинках дам отвозили на глубину, чтобы им не идти по мелководью, сверкая неглиже):

И еще один литературный адрес. То ли на этом участке (если верить мемориальной доске), то ли в самом этом доме до его перестройки (если верить экскурсоводу) жил Иван Гончаров:

Источник