Паспорт русского оккупанта. Случай на российско-польской границе.

Пишет Юрий Васильевич Мартинович, негражданин Латвии: 23 августа, в 23 часа по литовско-латвийскому времени, мы — моя дражайшая Бируте, гражданка Литвы и в недалеком прошлом офицер литовской таможни, и я, простой советский пенсионер с паспортом латвийского «негра», — подъехали к пограничному переходу Голдап (Республика Польша), предварительно купив в магазине «дьюти фри» на российской стороне бутылочку яичного ликера 0,2 литра (для нее) и бутылочку белорусской водки «Столичная» 0,7 литра (для меня), а также блок сигарет (200 шт.) для соседа, который любезно согласился присматривать за нашими котятами и собаками на время нашей поездки в Калининградскую область.

На польской территории — полная тишина, нет ни проезжающих, ни проверяющих.

Подъехали до линии «Стоп», заглушили двигатель и стали ждать. Через минуту показалась молодая дама в форме пограничника с нашивками, как у сержанта, и жестом указала проехать вперед еще 20 метров до «окошка» пограничников. На польском языке попросила наши и автомобильный паспорта, открыть двери, капот и дверь багажника нашего «кросс-кантри».

Пункт погранперехода Голдап. Фото polbud.com.pl.

Началась проверка содержимого.

На вопрос, имеются ли у нас алкоголь и сигареты, я достал из кучи вещей пакет «дьюти фри» и показал его содержимое — алкоголь и блок сигарет. Форменная дама закончила осмотр вещей и с нашими документами и с блоком сигарет скрылась в офисе пограничного поста.

Минут через 15 она прокричала в окошко, что зависла программа и придется подождать еще 15 минут.

Прошло всего около 30 минут, когда появился пожилой усатый таможенник и отдал мне 4 пачки сигарет из моего блока и пошел в свою конторку. Я вслед спросил — а где остальные 6 пачек? Полька из подъехавшей машины на хорошем русском мне обьяснила, что разрешается провозить не более двух пачек на человека. То есть мне это объяснили не служащие погранперехода, а совершенно посторонний человек, поневоле ставший свидетелем происшедшего.

Я опять обратился к таможеннику с предложением уплатить пошлину за 6 пачек — или выдать мне документ, что 6 пачек конфискованы. Он приказал нам подъехать к боксу номер 2, там нам все дадут.

Мы послушно встали в хвост из трех автомобилей у указанного бокса. Водитель стоящего впереди автомобиля объяснил мне на польско-русском языке, что здесь устраивают тотальный досмотр всего автомобиля, личных вещей и личный досмотр. Вся экзекуция длится не менее полутора часов плюс потеря нервов. При простом подсчете: 1,5 х 4 = 6 часов потерянного времени минимум.

Вдобавок к нам приставили даму-пограничника с автоматом и гранатой — чтобы мы «соблюдали порядок».

Я обратился с просьбой сходить в туалет, но нам было отказано. Попросил ее отвернуться, чтобы справить нужду на месте, после чего она связалась с начальником и получила «добро» отконвоировать нас по очереди в туалет в здании поста, предварительно проверив помещение туалета перед нами и после нас.

От такого хамского поведения у Бируте поползло вверх давление, ее начало трясти.

Вижу, что дела совсем плохи, потребовал вызвать «скорую» (каретку), сбежались почти все работники поста во главе с начальником, примчалась «скорая», сделали укол, фельдшер сказал, что необходима госпитализация.

Бируте увезли. Я требовал поехать вместе с ней. Но дулом автомата мне дали понять, что я никуда с ней не поеду, а буду ждать обыска-досмотра, который мне «любезно» согласились сделать без очереди.

Служаки искренне радовались, что у Бируты приступ! Значит, «есть от чего дрожать». Значит, машина буквально нафарширована контрабандой...

Пункт погранперехода Голдап. Фото radio5.com.pl.

Загнали в бокс, все досконально перерыли, проверили, простучали, просветили — но, увы, ничего не нашли. Все как с черной кошкой в темной комнате.

После обыска приказали поставить автомобиль на штраф-стоянку (?). Сказали, что сейчас все быстренько оформят, и я смогу спокойно ехать в больницу (хоспиталек). Я созвонился, рассказал, объяснил, что все хорошо и нет причин для волнения, получил заверения, что стало намного лучше, и немного успокоился.

В холле поста собрался погранично-таможенный консилиум — решать, как с нами поступить. Минут эдак через 15 мне огласили вердикт: нужно будет заплатить штраф 185 злотых — и я свободен.

Я поинтересовался: а на каком, собственно, основании? Ответ: я нарушил законодательство Республики Польша.

На что мне пришлось защищаться: во-первых, в Республику Польша я еще не въехал, чтобы что-то нарушать.

Во-вторых, я въезжаю не только в Польшу, но и в ЕС, где у нас — в Латвии и в Литве — другие нормы ввоза сигарет (будь они неладны).

И, наконец, в-третьих, офицер пограничной службы, задавший мне вопрос об имеющихся у нас алкоголе и сигаретах, не озвучил норму ввоза, а в ответ получил нашу устную декларацию о сигаретах и об их происхождении.

Так что я не считаю, что совершил какое-то преступление или нарушение. До подачи таможенной декларации в письменной или в устной форме ни один человек, пересекающий границу, не может считаться нарушителем.

Кстати, такая норма — 40 сигарет — распространяется только на тех, кто пересекает границу на автомобиле, а если на самолете или водным путем, то можно ввозить 200 сигарет.

Думаете, это направлено на борьбу с курением? Как бы не так! Это направлено на россиян, белорусов и украинцев, то есть против ближайших соседей, с которыми граничит Польша, ну а посему и на собственных граждан, которые рискуют совершать автопоездки в соседние страны.

Почему рискуют? Потому что в очереди на тотальный обыск появляются и местные жители приграничных районов. Ведь «дьюти фри» не продает по пачке, а только блоками. По словам продавца, сигареты покупают очень бойко, а куда девать остальные 6-8 пачек? Не презентовать же польской таможне.

Значит — прячут. А если одни прячут, то другие — ищут. Вот такой «симбиоз» получается.

Служивые забегали, начали куда-то звонить, собрали новый «консилиум», как поступить с нами.

Еще через полчаса нам заявили, что штрафа не будет. Будет постановление о конфискации 120 сигарет (примерно 5 евро) и документ, на основании чего произведена конфискация.

В итоге меня отпустили около трех часов ночи, и я помчался в хоспиталек. Посадил в машину накачанную лекарствами и окончательно спокойную Бируте, поблагодарил медперсонал за заботу, подтвердил это большой плиткой шоколада и двинулся на восток, домой.

Километров через двадцать нас остановил польский же мобильный пограничный пост — для проверки документов.

Опять пограничники забрали у нас паспорта и скрылись в машине, чтобы произвести проверку и передать наши данные на пограничный пост.

На тот же Голдап.

Там этим ребятам говорят, что нас уже знают и что мы пытались провезти контрабандным способом сигареты.

Пришлось показать выданные бумаги, что никакой контробанды не было. Все равно проверка документов продолжалась час. Когда терпение уже лопнуло окончательно, я сказал: или предъявляйте претензии и арестовывайте, или отпускайте, мы больше не желаем терпеть ваши издевательства.

Служивый опять куда-то позвонил, передал наши слова, и нас вскоре отпустили.

На прощание я спросил: а сколько раз еще будут останавливать для проверки документов? В ответ получил заверение, что дальше других постов нет.

Что же является первопричиной этого происшествия? Я считаю, что мой aliens-паспорт.

Бываю на этой границе каждый год. У меня рядом с Голдапом, в российской Ольховатке, могила деда в общем мемориальном кладбище. Дед погиб 20 января 1945 года при взятии станции Гумбинен (Гусев). Кроме того, у меня Калининграде друзья по институтской учебе. И вообще Калининград мне очень близок и дорог, нравится это кому-то или нет.

Последние два года, когда въезжаю на польскую сторону, у них сразу ломается компьютерная система. И мне приходится дополнительно ждать 30-60 минут.

То, что виноват паспорт, я в этом просто уверен.
 

За пять часов, проведенных в обществе польских пограничников, мне удалось подслушать разговор, где один другому говорил, что aliens-паспорт — это паспорт русских оккупантов!

Потом один из них подошел ко мне и спросил на английском: что такое aliens-паспорт? Я ему ответил, что не знаю, это изобретение латвийских властей, и больше нет в мире подобных случаев. Я, как и многие латвийцы, родился, вырос и работал в Латвии, сейчас получаю латвийскую пенсию. Мой родной город — Лиепая. Когда выдавали паспорта, не спрашивали, какой ты хочешь. Давали по своему усмотрению.

Вот такие у них познания о латвийских паспортах.

Ведь эти молодые и даже симпатичные ребята и девчата ни в чем не виноваты. Они так натасканы. Откуда у них такая информация?

Конечно же, первоисточник находится в Латвии. А дальше, по команде — до невинных голов этих молодых людей, защищающих границу Польши и ЕС.

И как ни странно, они уже являются бойцами идеологического фронта.

Из этого всего следует очень простой вывод, что на территории ЕС и НАТО aliens-паспорт является своего рода черной меткой, как желтая звезда Давида в годы войны на оккупированной немцами территории.

Над обладателем этого паспорта можно издеваться, можно унижать его, а в час «Х» можно будет и нейтрализовать.

В этих условиях меркантильная тяжба 10 000 молодых латвийских «негров» с Россией за визовые деньги выглядит просто смешно. Может быть, действительно пора сделать выбор и поменять фиолетовый аусвайс на престижный двуглавый паспорт?

...Встретили очень красивый рассвет на ходу, в окрестностях Мариямполе, а в 7.30 уже были дома.

Очень хотелось бы спросить мнение одноклубников — а что вы думаете по этому поводу? И что вообще можно сделать, чтобы издевательства и унижения прекратились? Вот такие в нашем ЕС-овском общежитии «проверки на дорогах» — как с ними бороться?