Сколько вы стоите?

Пишет Эдуард Говорушко (на фото), в прошлом журналист из Латвии, а теперь житель США.

Близкая подруга дочери попросила меня посидеть вечер с ее девочками, — собрались с мужем в театр. Конечно же я, согласился.

— Спасибо, Эдуард, а сколько вы стоите?

— Не понял о чем вы?

Оказалось, она намерена мне заплатить. Стал отнекиваться, какие, мол, могут быть счеты между своими людьми? Жаль, возразила она, придется искать другую няньку, так как скоро мне предстоят вечерние занятия, а на вас я могу положиться. Я заколебался, и она это заметила.

— Так сколько вы зарабатываете в час садовником?

На тот момент я стоил 12 долларов в час. Мы поладили.

Начинающему помощнику Алла Шкловская, художник из Москвы, ставшая здесь садовником и владелицей небольшой компании Hidden garden (Спрятанный сад) положила семь с половиной долларов в час. Работа с граблями и лопатой на свежем воздухе мне, выросшему в деревне, была привычной, в удовольствие. На небольшом крытом грузовичке мы объезжали ее клиентов по всему штату и обихаживали садики, которые здесь у каждого дома. Сажали деревья, кусты и цветы, пропалывали клумбы, косили траву на газонах...

Незаметно пролетело поллета. Аля, похоже, была довольно моей старательностью, потому что-то как-то за ланчем в тени развесистой магнолии, спросила:

— Эдик, а почему вы не просите прибавки к зарплате?

С одной стороны вопрос меня обрадовал, с другой озадачил: воспитанный по-советски, я стеснялся просить что-то для себя. Тем более, денег. Так ей и сказал.

— Запомните, пожалуйста, здесь Америка. Не попросите, ничего не получите, в том числе и прибавки к зарплате.

Мы с Алей не только сработались, но и подружились, хотя шефом она была достаточно требовательным и даже, как мне казалось, придирчивым. Но я не обижался: требования ее были всегда справедливы и поучительны. Поэтому и представить не мог, что когда-нибудь последую ее совету.

— Никогда не попрошу, Аля. Если Вы довольны моей работой и сочтете возможным поощрить меня таким образом — буду рад.

И сдержал свое слово. Тем не менее, через пару лет я уже стоил 12 долларов в час, а в момент расставания с Алей — пятнадцать.

…В один прекрасный выходной день звонок из Star Market застал меня во-время утренней пробежки:

— Сам Стив, который директор, ( у нас тогда было два Стива в начальниках) просит тебя срочно появиться! — со значением в голосе произнесла Инна.

О, сам генеральный менеджер, директор, если по по старинке, просит! Меня чуть не расперло от собственной незаменимости. Конечно, сразу же ушел со стадиона, переоделся, сел на велосипед и, как говорится, пулей!

Разочарование было сильным. «Сам Стив» — не лично, а через посредника, попросил меня …убрать территорию вокруг магазина . Всего-навсего. Час с небольшим на все про все! Девять с половиной долларов! Ради одного часа испорчен выходной?! Да и почему именно я должен убирать-подметать?

Хотя, если честно, догадывался почему… Аля в своем Hidden garden приучила меня, приводить в идеальный порядок всю территорию после окончания посадки или прополки. Как-то уже был случай продемонстрировать Стиву свое «мастерство», чем заслужил восхищенное — Good job! Thanks you! С этой точки зрения срочный вызов можно воспринять и как комплимент, с другой стороны , — теперь, что ли, каждый мой выходной будут дергать?

Орудуя граблями и метлой, я решил поговорить с директором, расcтавить, так сказать, все точки над i. Дело для меня не простое: по натуре я застенчив (допускаю: многие мои знакомцы не поверят), да и с английским — у меня не очень. А потому сам себя накручивал: как, мол, он смеет так обращаться с людьми, капиталист бездушный? Нет, более подходящего случая дать ему урок вряд ли представится!

Хотя, надо сказать, директор, конечно же, никакой не капиталист, а наемный менеджер. Я относился и отношусь к нему с уважением: совсем не похож на кабинетных советских начальников универсамов, а я многих видел перевидел, когда был собкором в «Советской торговле».

Стив — шефа здесь принято называть по имени — всегда в зале. При наплыве покупателей может встать за кассу или заняться упаковкой продуктов. Не раз видел, как при помощи автокара директор, как рядовой труженик, доставлял контейнеры из подсобок в торговый зал. Не потому ли его спокойные и деловые замечания воспринимаются персоналом скорее как совет и настроения не портят. Словом, этот директор представлялся мне таким человеком, который может понять мое негодование.

На «дожинки» генеральный появился. Оглядев территорию, с дежурной улыбкой проговорил обычное — Good job! Thanks you! и собрался было уходить.

Сейчас мне представляется верхом наивности или даже нахальства дать «урок» человеку, который уже много лет руководит огромным супермаркетом . Но тогда, пригласив Инну в переводчицы, чтобы до него все лучше дошло, попытался объясниться. В соответствии с рекомендациями Дейла Карнеги сначала похвалил супермаркет, отметив, что тружусь без нареканий и с удовольствием.. Поэтому, мол, вправе рассчитывать на то, что и в магазине будут уважать мои интересы.

Что я, собственно, от ждал от этого разговора? Понимания ситуации и сожаление от директора меня бы вполне устроили.

— Извините, Стив, но сегодня я был разочарован Вашим решением нарушить мои планы в выходной без особой на то причины.

Стив внимательно слушал, переводя взгляд то на меня, то на переводчицу, но ни одним мускулом лица не выражая своего отношения к моей эскападе. Я к сольному «диалогу» не привык, потому смешался, совсем потеряв логику и смысл своих рефлексий. Более того, не знал, как закончить разговор, представший вдруг бесполезным и нелепым. К тому же, мне стало казаться, что и шеф им тяготится. Чего, собственно, хочет этот пожилой русский, проработавший в магазине без года неделю, даже не знающий как следует английского ?

— Понимаете, Стив, из-за часа уборки, девяти с половиной долларов, мне испортили выходной, — пролепетал я, не зная, что сказать еще. И вдруг заметил искорку интереса в его глазах.

Весьма кстати вспомнился и показался чуть ли спасительным совет Али Шкловской во — время того самого ланча под магнолией.

— И вот еще, Стив, я работаю у вас уже больше полугода, никаких претензий ко мне нет. Не кажется ли Вам, что пришло время повысить мне зарплату?

Вопросительный знак на секунды повис в воздухе, и мне вдруг показалось, что я вырулил, на понятную для американца тропу. Все дело, конечно, в долларах! Если вы послушаете американское радио, то слова «доллар» и «доллары» повторяются чуть ли не каждую минуту.

Стив ответил, но вопросом на вопрос:

— Хотите поработать сегодня до 14 часов? Я распоряжусь.

При желании можно было, конечно, воспринять предложение директора и как сожаление о непродуманном решении, и как желание сгладить ситуацию дополнительным заработком. Да, лишних сорок пять долларов не помешают — в те времена в магазине меня занимали не больше 22-х часов в неделю. Но разве я из-за денег затевал этот разговор?

Мой «моральный ущерб» с избытком можно было компенсировать одной фразой. Да, мол, неловко получилось, выходной он и в Африке выходной. Но генеральному подобное почему-то и в голову не приходило, все повернулось к компенсации дополнительными рабочими часами. При этом вопрос о повышении зарплаты Стив как-то замял.

Согласиться и остаться сегодня на работе?.. Не означает ли это «потерять лицо»? К тому же у меня действительно куча неотложных дел…
 
— Нет, спасибо, Стив, сегодня у меня много домашних забот.

— O’ key! — шеф повернулся и ушел.

На второй день, когда выяснилось , что причина для моего экстренного вызова все же была, я пожалел о своем нелепом в общем-то разговоре с директором: магазин посетила высокая комиссия с проверкой. Кому же не хочется показать товар лицом? Стив позвал меня вроде бы на выручку, знал, что не подведу, я же ни с того ни с сего стал качать какие-то непонятные для него права.

При встречах Стив улыбался мне, как ни в чем не бывало:
 
— How are you my friend?

Значит, все в порядке, директор не придал особого значения нашему конфликту, а может и вовсе забыл о нем , — хотелось мне думать.

Оказывается, нет: через неделю, получив очередной чек, обнаружил, что мне подняли часовую зарплату на …15 центов. В свете того самого разговора иначе, как форменным издевательством, расценить такую надбавку я не мог. Разыскал Стива и поблагодарил с иронией, на которую только был способен. Подколки тот не заметил или предпочел не заметить:

— O’ key, Эд, — дежурно улыбнулся и пошел по своим делам.

А еще через неделю цифра на чеке, как говорится, меня приятно поразила: почасовую оплату мне подняли на целый доллар!

Здесь не принято распространяться о своей зарплате, но переводчице я не мог не похвастаться:
 
— Знаешь, Стив-то, оказывается, не обиделся на меня за тот разговор и, между нами, добавил мне, представляешь, целый доллар!

— Стив-то здесь при чем? — удивила меня Инна — В Массачусетсе на днях повысили минимальную зарплату в штате до 11 долларов в час.

… Это был первый и последний раз, когда я попросил прибавки к зарплате, хотя с тех пор она подросла на целых семьдесят центов в час. Оказывается рвение и ответственность иногда красноречивее самой убедительной просьбы. Ключевое слово здесь «иногда». Иногда, если повезет с начальством, как магазину и мне с Патриком — новым менеджером по нашему отделу. Иногда — твои высокие качества могут заметить и оценить. А посему рекомендацию Али Шкловской забывать все же не стоит. И не только в Америке.

Сколько бы вам не платили двести пятьдесят — триста долларов в неделю за усердную работу руками-ногами или полмиллиона и больше в год, как айтишнику или искусному хирургу — вы стоите больше. Вы — источник той самой прибавочной стоимости, которая, как выяснил Карл Маркс, подпитывает и капитал, и капиталистов, и бюджет. Так что не стесняйтесь: периодически напоминайте о себе и, как говаривали когда-то, ставьте вопрос… о прибавке к жалованью!

Источник