Свято-лихие 90-е. Воспоминания о тревожной молодости.

Пишет Сергей Радченко (на фото), фермер из Белоруссии: Москва. Лето 98-го. Суббота. Я, в очередной раз круто развернув штурвал своей судьбы, завязал с бухлом, криминалом и большими делами, трудюсь скромным «менеджером по логистике грузов» (это по трудовой), а по-простому — грузчиком в полусупермаркете со звучным названием «Вкусная еда».

Суббота в нашей фирме день особенный. Нас посещает «крыша» для сбора дани.

Представитель «крыши» — типичный для того времени бандюк Серега Маленький. Небольшого роста крепыш с бычьей шеей и обязательным массивным золотым крестом.

После «терок» в кабинете директора он устраивал «обязательный банкет» в комнате отдыха. Именно обязательный.

Серега — наверное, из демократических соображений — не ограничивал себя общением лишь с «высшими эшелонами власти» в лице директора, его замов и старших товароведов. Он мог пригласить выпить и хорошенькую продавщицу (с последующим продолжением или без...), и водителя с экспедитором. Пить обязаны были все. Кроме меня.

В одну из первых моих суббот Серега вломился в каптерку грузчиков с флаконом «Абсолюта» и предложил выпить «за знакомство». Я вежливо отказался. Он начал настаивать, с угрозой. Пришлось, по дипломатическому протоколу того времени, предъявить верительные грамоты, т.е. «обозваться и обозначиться».

— В прошлом — Кудесник, ходил под Мироном (упокой Господи его душу), ныне просто Сергей, в сухой завязке, опоясанный ломом, — представился я.

«Ломом опоясанный» — масть не особо крутая, но все же уважаемая, и означает, что товарищ с прошлым завязал добровольно, работает честно, но при случае может за себя постоять, и трогать его «на бычку» или «по беспределу» не рекомендуется.

А уж «сухая завязка», не под «торпедой» или кодом, вызывала и вызывает уважение во всех слоях многопьющего российского общества.

В общем, «разошлись бортами». Он не трогал меня, а я не лез в их магазинные дела. «Бери больше, кидай дальше» — вот сфера моих интересов.

Банкет состоялся и в ту субботу, но с вариациями.

Леха, менеджер по снабжению, что-то там накосячил. То ли «левак» без ведома Сереги купил и наварился, то ли еще что. Серега проведал, и после первой части банкета «крысу» примерно наказал...

Он бил его в коридоре возле моей каптерки. Жестко. В кровь.

Если вы решили прекратить драку, то лучший способ — не «бросок грудью на амбразуру», даже при наличии у вас титула чемпиона мира по боям без правил, а прием «сбой программы». Действовать несуразно, с иной интонацией голоса, не агрессивной, а скорей наоборот. Запеть песню, засмеяться и прочая.

Что я и сделал. Громко захохотав и мягко дотронувшись до Сереги, я изрек:

— Круто! Как ты его! Неплохой ударчик. Научи.

И далее, отвлекая внимание:

— Во, блин, работка у тебя. Устал, небось. Вон, и кулаки все сбил...

— Всё пучком, братан! — улыбнулся успокоившийся Серега и пошел продолжать банкет.

Оказав Лехе первую медицинскую, я вернулся к своим делам.

Через некоторое время «отдыхающие» вышли из банкетного зала курить на улицу. Проходя мимо меня, Серега пригласил:

— Пойдем покурим.

Я, оказывая уважение, пошел.

А на улице в это время бушевал ураган! Дул сногсшибательный ветер, валя деревья. Лил проливной дождь.

Мы стояли, завороженные этим буйством стихии, забыв про курево.

По тротуарам и дорогам бежали реки. Прямо возле магазина на дороге вода начала скапливаться, образуя лужи, а затем и озеро. Машины, гоня волну и развлекая нас, преодолевали сию водную преграду. Вода неумолимо прибывала.

Вот и первая жертва стихии. Одна машина заглохла в самом центре водоема. Через пару мгновений вторая разделила ее участь. В окне второй были видны испуганные лица детей...

Первым сориентировался Серега. Он кинулся на помощь.

Дверь открыть было уже невозможно из-за сильного потока воды, и Серега через окно вытаскивал испуганного ребенка к себе на плечи. К нему присоединился я. Потом другие мужики.

Еще две машины попали в ловушку. Быстро соображая, Серега отправил двух полупьяных продавщиц в разные концы дороги, дабы сигналить и не пускать машины в опасное место.

Один из водителей, как всегда, самый умный, послав словесно пьяную бабу на дороге, объехал ее и вляпался...

Все спасенные были в магазине. Дети обернуты в сухое и напоены чаем. Взрослые — чем покрепче. Стихия утихомирилась. Потерпевшие со скорбью смотрели на свои полузатонувшие машины.

— Ну чё, подельничьки? — спросил Серега, отхлебывая из горла. — Добьем добрые дела? Не бросать же их на полдороге?

Он махнул мне рукой и вышел на улицу.

За ним последовали другие. Все мужики опять залезли по пояс в воду и начали выкатывать машины на сухое место.

«Умный водитель» включился в процесс. При этом он жалобно скулил и просил:

— Ребята, простите. Я ж не знал. Помогите и мне. Я денег дам...

Его машина сиротливо стояла в луже.

Серега подошел к нему, молча взял из его рук мокрые деньги и кивнул нам — типа «можно, помогите».

Деньги он не глядя разделил на две половины. Одну дал продавщице, другую мне.

Те времена для некоторых уже былинные. И смешно мне слушать споры о них. То были обычные для России времена. Времена геройств и предательств, быстрых обогащений и разорений. Всё как всегда. Лишь меняются декорации, а люди всё те же. Они могут быть ворами или святыми. И даже один и тот же человек может стать одновременно в разных ситуациях и грешным, и праведным. И не нам судить ни времена, ни нравы. Бог нам всем судья и собственная совесть.