Как это работало. Фотоэкскурсия в музей центрального телеграфа.

Прежде чем говорить о Телеграфе, следует условиться, что речь идет о ретрокомпьютинге. Все человеческие изобретения, по сути, тривиальны: атомная бомба или ракета до луны — самоочевидны на уровне идеи. В конце концов, паровой двигатель был известен еще со времен античности. Но вот для того, чтобы реально построить паровоз, потребуется пятьсот лет инженерной культуры.

Та же петрушка с компьютерами. Персоналка с интернетом нужна была человеку всегда, и каждая культура решала эту задачу по-своему. Например, Александрийская библиотека — вполне себе Википедия и «интернет на свитках». А что такое университет? По сути — ретрокомпьютинг, где студенты самостоятельно копают данные, пишут курсовые и рисуют презентации. Только каждый компонент этого компьютера занимает отдельное здание.

В Москве существует целый класс таких зданий-функций.

Вот, например, дом – жесткий диск.

Центральный архив древних актов на Пироговской.

Вот дом-интернет.

Всесоюзная библиотека иностранной литературы на Николоямской.

А вот — видеокарта перегрелась.

Пожар в телецентре Останкино 2013 года.

Особняком в этом ряду стоит дом-модем, или дом-роутер, если хотите.

Центральный телеграф — это старейший телеграф в мире (!). Строилось его современное здание с максимальным социалистическим размахом, то есть предельно рационально и по новейшим технологиям. К тому же строилось оно трофейными дореволюционными спецами. Получился дом-коммуна с замкнутой экосистемой — кроме просторных машинных залов здесь было все свое, от кузниц до детского сада на двести персон.

Или вот балконы: вы никогда не задумывались, откуда они на техническом здании?

А в здании было 20 квартир для начальства, причем директор телеграфа имел собственный лифт — из квартиры сразу «на производство».

Талантливый русский инженер, Илья Рерберг, спроектировал здание по последнему слову техники. Вместе с Шуховым Рерберг стал пионером в использовании монолитных железобетонных каркасов — их использование позволяло полностью отказаться от стен в пользу панорамного остекления. А прочность конструкций всегда закладывалась с запасом (например, телеграф сооружен с возможностью достроить еще два этажа. Что и планировалось сделать к 1980-ому, но расчёты показали, что для нужд олимпиады потребуется удвоить имеющиеся площади — так появилось новое здание телеграфа).

Даже сейчас телеграф продолжает выполнять свои функции как центральный узел всех видов связи Москвы. Прогресс очистил машинные залы, превратив их в рестораны, офисы и огромный коворкинг, но сам Центральный Телеграф все еще остается стратегическим объектом, попасть в помещения которого можно только с разрешения директора.

Так я и попал в гости к директору музея центрального телеграфа — Владимиру Цукору. Сразу скажу, что никогда прежде не встречал человека, столь одержимого своим делом. Я провел в музее часов пять, и было видно, что здесь можно и целый месяц провести. При этом попасть в музей с улицы просто невозможно. А посмотреть здесь есть что.

Фактически это не совсем музей, скорее коллекция, причем все экспонаты в ней — действующие. Сотрудники музея довольно серьезно ставят себе целью собрать действующие модели всех известных устройств связи. И уже весьма в этом преуспели.

Вот самый первый дошедший до нас телеграф — факельный девайс из Древней Греции. Факелы объединены в сеть и передают сообщение по цепочке — от военных рубежей в столицу.

Устройство, как видите, предельно просто — десять факелов задавали строку и столбец в кодовой таблице.

Вот как это выглядело на практике.

После античности настали темные средние века, и религия заменила людям необходимость в связи. Так было до 1792 года, когда Клод Шапп создал систему оптического телеграфа.

Кодовая таблица содержала целых 77 символов.

Скорость передачи — 2 слова в минуту. У нас получилось несколько меньше.

Когда я сказал, что в музее работают фанаты своего дела, то не преувеличил — они знают по имени каждую станцию телеграфа и посчитали даже скорость сигнала на всех направлениях. Такая скорость связи, например, позволяла Наполеону иметь решительное преимущество над противником и одержать ряд побед.

Неплохая история связана и с появлением этого телеграфа в России. В1824 году строится линия связи из зимнего дворца в Кронштадт. При этом технология значительно усовершенствуется. Во-первых, телеграф теперь может работать ночью, а во-вторых, делает это в разы быстрее за счет упрощения кода.

На крыше Зимнего до сих пор можно видеть башню оптического передатчика.

Для постройки в России выбрали оптический телеграф, разработанный бывшим сотрудником К. Шаппа — инженером Жаком Шато (в России его называли Петром). Конструкция его телеграфа намного проще, чем у Шаппа: для визуальной передачи использовалась всего одна «семафорная штанга», напоминавшая Т-образную стрелку, на трёх концах которой в тёмное время суток зажигались фонари. «Стрелка» могла вращаться и принимать восемь различных фиксированных положений. В их сочетаниях закодированы отдельные буквы, цифры и целые фразы.

На промежуточных башнях-станциях, в специальном журнале, «сигналист» записывал все принимаемые и передаваемые дальше сигналы, с указанием времени передачи и своей фамилии. При этом фиксировались только многочисленные положения семафорной штанги (в виде последовательности рисунков). Телеграфист при передаче просто повторял положения штанги на своей башне, копируя положения штанги башни передающей, которую он наблюдал в подзорную трубу. Содержания послания он не знал.

Однако «баловство» быстро кончилось, в 1832 году петербургский инженер Павел Шиллинг демонстрирует первый в мире электрический телеграф. Слишком замороченная конструкция, которая так и не получила распространения.

Катушки медных проводов посредством магнетизма поворачивали кружочек в одно из трех положений — белый, черный и ребро. 

Оператор на другом конце провода регистрировал поворот указателей и расшифровывал послание. Шесть катушек, одна клавиатура, плюс бонусная катушка справа.

Она была самой главной, потому как давала звонок, оповещающий оператора, что пора вернуться на место и начать приём телеграммы.

Говорят, эти строки Пушкин посвятил своему другу Шиллингу, подразумевая его телеграф.

Все перечисленное выше в виде комикса.

ХХ век начался.

Старая добрая азбука Морзе. Любопытно, что сам Морзе был художником и ничего не смыслил в электротехнике. Его вдохновила на изобретение телеграфа случайная беседа во время возвращения из Европы на пароходе в 1832 году. Какой-то пассажир в разговоре о недавно изобретённом электромагните сказал: «Если электрический ток можно сделать видимым на обоих концах провода, то я не вижу никаких причин, почему сообщения не могут быть им переданы». Хотя идея электрического телеграфа выдвигалась и до Морзе, он полагал, что был первым.

Годы работы и учёбы потребовались, чтобы его телеграф заработал. В 1837 году он развил систему передачи букв точками и тире, ставшей известной во всём мире как Код Морзе. Он не находил поддержки ни дома в США, ни в Англии, ни во Франции, ни в России, встречая везде отказ. Только в 1843 году нашелся меценат, вложивший в стартап Морзе $30 000, ну а дальше вы знаете.

Полевой аппарат Морзе 1904 года выпуска в аккуратном складном футляре.

Интерактивный атракцион из четырех полевых раций. На фото виден полевой коммутатор, к сожалению, не запомнил модель.

Все, абсолютно все, внутреннее пространство музея занято винтажными гаджетами, на которые можно пускать слюни вечно — все работают и подключены ко всем возможным сетям.

Вот телексы. За ними механическая АТС.

Все смазано и отлажено, подключено и работает!

Стимпанк

А это отличный французский девайс Бодо. Видите два барабана? По ним постоянно, и очень быстро, вращаются щеточки и, при нажатии клавиш на клавиатуре, щеточки замыкают электрическую цепь.

При этом клавиатур и операторов может быть аж шесть, и все они работают одновременно — у каждого свой оборот щеток в общем цикле. Вот вам система разделения времени в натуральном виде. Однако такая машина требовала предельно точной синхронизации. Именно тогда синхронизация становится ключевой проблемой в электросвязи.

Вот это я называю серьезным пользовательским интерфейсом.

Отдельную слезу умиления вызывает стол истории сотовых телефонов.

Куда же без действующей пневмопочты?

Теперь пора сделать небольшой перерыв и посетить чердак телеграфа и его знаменитые часы с колоколом!

Режимный объект.

Под такой вывеской может быть что угодно.

Похоже, все сотрудники носили с собой телефонные аппараты?

Чердак сквозной по всему зданию, заблудиться довольно просто.

Вид на Кремль.

Часы телеграфа — одни из старейших в Москве. Никто точно не знает, когда они изготовлены, но точно раньше 20 века.

Изнанка циферблата.

Вал вращает минутную стрелку, а три шестеренки превращают минуты в часы.

Завести часы нелегко — нужно поднять две гири по 19 кг, спрятанные в стенах. Зато завода хватает на неделю.

Делать этого нельзя, но я вылез в форточку сфоткать колокол на вытянутой руке (к сожалению, неудачно) — говорят, жильцы соседних домов попросили в 1930-х сделать его тише, и с тех пор мало кто вообще знает, что над Тверской каждый час раздается перезвон. Да и вообще, кто знает, что в самом начале Тверской стоит уличный колокол?

Интересный вид на Тверскую.

Внутри чердака единственная навигация — по названиям переулков.

Запах времени.

И просто самый красивый чердак в Москве.

Спуcкались вниз мы через коворкинг DI Telegraph. Он занимает один из машинных залов на пятом этаже — фантастически просторное место практически без стен — одни окна. Не знаю даже, с чем сравнить. Легкие перекрытия и индустриальный дизайн начала прошлого века создают полное впечатление, что ты в Нью-Йорке. 

Сегодня здесь ebay проводит конференцию, но вообще здесь вот так (фотки с сайтаditelegraph.com/spaces):

Неслучайно стиляги называли Тверскую бродвеем. Можно только представить, какая красота здесь наступает вечером. Висящие за окном гирлянды украшают телеграф в праздники и просто выходные.

Кроме коворкинга здесь же конференц-зал. Просто свободное пространство на 900 квадратных метров (!) для модных мероприятий в самом центре города.

Ну что же, вернемся к нашей экскурсии.

Девайс на фотографии ИМХО просто выдающийся. Это всесоюзная система печати газет. Она вмещает в себя принтер, сканер, модем, фотошоп и кучу всего по мелочи.

Предназначена всего для одной функции — чтобы по всему СССР утром на прилавках лежали свежие выпуски центральных газет. Что в Бресте, что во Владивостоке.

Газета загружается в этот барабан лицом вверх, барабан вставляется в машину.

В барабан запускается вращающийся сканер и построчно сканирует газету. Затем по собcтсвенным каналам передает данные на такие же девайсы по всей стране. Сзади видно место в машине, куда вставляется барабан.

Работает система не быстро, поэтому использовались целые машинные залы с десятками операторов.

Система работала до 2008 года, начиная с 2000-го. Cигнал передавался через модуляцию сигнала первого телеканала.

На выходе из машины во Владивостоке получали вот такой негатив на пленке.

С помощью негатива химспособом вытравливалась печатная форма, с которой уже и печатался тираж.

Сам пульт — это лишь малая часть системы.

Вот еще один из ее девайсов — приемник-компаратор. Он служит одной простой функции — синхронизации системы по сигналам точного времени. Знаете эти гудки в полночь по радио? Так вот, это гражданский сигнал для общих нужд. Промышленные сигналы точного времени передаются на других частотах круглые сутки.

А вот, кстати, телекс, за которым работала сама Ольга Шелест.)

А это старенький телекс с интересной клавиатурой с тремя регистрами и двумя шифтами на клавиатуре.

Немного истории.

Кстати, первое реле первой АТС в Москве, 1930.

А вот и самое интересное. По закону все телеграммы должны уничтожаться через три месяца хранения для обеспечения тайны переписки, поэтому их вообще почти не сохранилось. Но в музее есть коллекция дореволюционных телеграмм, изъятых цензурой (нам показали только их фотографии). Читая их, понимаешь, каким наивным было наше общество всего сто лет назад. C другой стороны, не видно никакой разницы с сегодняшним твиттером.

«Интеллигенция-то наша — сволочь!»

«Ты скотина, где прошение?»

«Большой мерзавец»

«Проклинаю новобрачных»

«Мучают электрическими звуками». Классика!

«Подгорскому девки высланы»

«Христос Воскрес — казна пуста». Передайте императору, что англичане кирпичом ружья-то не чистят.

«Травись, топись, повесься!»

А вот памятник нашему расточительству. Последняя оставшаяся секция от часов над входом в телеграф. Владимир просто подобрал секцию на помойке и восстановил ее.

Пришлось восстановить и управляющую схему. Но включать девайс пока строго запрещают пожарники, которые хорошо знают музей и энтузиазм Владимира Цукора, поэтому дают (или не дают) разрешение на каждый электричеcкий прибор.

Просто представьте себе, сколько бы сейчас стоили эти часы, выставь их на аукцион. А их не украли даже, а просто выбросили на помойку. 

На этом все! Спасибо директору музея за интересную экскурсию, а Альберту Валиуллину (DI Telegraph) за приглашение.