Русскому самовару 275 лет. История самовара.

Одной из самых ярких и показательных черт русского традиционного быта издавна считается чаепитие за самоваром. Самовар был не обычной принадлежностью домашнего хозяйства, а своеобразным олицетворением достатка, семейного уюта, благополучия. Его включали в девичье приданое, передавали по наследству, дарили. Тщательно начищенный, он красовался на самом видном и почётном месте в комнате.

Смеркалось. На столе, блистая, Шипел вечерний самовар, Китайский чайник нагревая, Под ним клубился легкий пар. Разлитый Ольгиной рукою. По чашкам темною струею Уже душистый чай бежал... "Евгений Онегин", Пушкин.

Самовар - русская чайная машина - так её называли в Западной Европе. Слово "самовар" перешло от нас почти во все языки мира. Происхождение этого слова теперь не всем понятно, поскольку сочетание "сам варит" в соединении со словом "вода" кажется неправильным. Но всего лишь сто лет назад слово "варить" употреблялось не только в отношении еды (варить суп, рыбу), но и применительно к воде, наравне со словом "кипятить". Более того, в самоварах не только кипятили воду, но и варили пищу и сбитни. Так что самовар можно считать прадедушкой нынешних мультиварок :)

Существует легенда, согласно которой самовар в Россию из Голландии завёз Пётр I, но в действительности самовары появились через полвека после смерти царя Петра. Первоначально в России самовар начали делать на Урале. 275 лет назад на Иргинском заводе на Урале появился первый самовар. История его создания довольно интересна и поучительна. Хороший пример антикризисного управления в период очередного "усиления роли государства в экономике страны".

Есть в Китае, откуда был завезен в Россию чай, родственный прибор, в котором тоже есть труба и поддувало. Но настоящего самовара нет больше нигде, хотя бы потому, что в других странах кипятком сразу заваривают чай, примерно как кофе.

Китайский хо-го, "двоюродный родственник" самовара

Своим появлением самовар обязан чаю. В Россию чай был завезен в XVII веке из Азии и применялся в то время как лекарство среди знати.

Чай ввозился в Москву, а позднее в Одессу, Полтаву, Харьков, Ростов и Астрахань. Чайная торговля являлась одним из обширных и выгодных коммерческих предприятий. В XIX веке чай стал русским национальным напитком.

Чай был конкурентом сбитня, любимого напитка Древней Руси. Этот горячий напиток приготовлялся с медом и лекарственными травами в сбитеннике. Сбитенник внешне напоминает чайник, внутри которого помещалась труба для закладки угля. Бойкая торговля сбитнем шла на ярмарках.

В XVIII веке на Урале и в Туле появились самовары-кухни, которые представляли собой братину, разделенную на три части: в двух варилась пища, в третьей - чай.

Сбитенник и самовар-кухня явились предшественниками самовара. Внешне сбитенник напоминает чайник с большим изогнутым носиком, но внутри у него припаян кувшин, куда накладывали угли (позднее такое устройство кувшина мы увидим в самоваре), а внизу сбитенника -поддувало. Такие сбитенники делали в Туле. Они служили для приготовления горячего ароматного народного напитка (сбитня) из воды, меда, прянностей и трав.

Самовар-кухня, первая половина 18 века. Сбитенник и самовар-кухня явились предшественниками самовара.

УРАЛЬСКИЙ САМОВАР. НЕ ОН ЛИ БЫЛ ПЕРВЫМ В РОССИИ?
Н. КОРЕПАНОВ, научный сотрудник Института истории и археологии Уральского отделения РАН (г. Екатеринбург)

В 1996 году Тула отметила двухсотпятидесятилетие отечественного самовара. Как считают большинство исследователей, два с половиной века назад в городе оружейников началось промышленное производство этого уникального изделия. За исходную дату - 1746 год - взято упоминание о самоваре, найденное в описи имущества Онежского монастыря. Однако не все здесь однозначно и бесспорно. Кроме Тулы родиной самовара называют и три уральских завода - Суксунский, принадлежавший Демидовым, Троицкий, которым владели Турчаниновы, и Иргинский, его хозяевами были некие Осокины. Рассказывая об истории техники и ее достижениях, мы часто упоминаем о "левшах" - безымянных русских умельцах. Хотя в истории нет ничего безымянного, а есть лишь имена забытые. Попробуем выяснить, кто же все-таки был "автором" первого самовара?

Обратимся к историческим документам, хранящимся в Государственном архиве Свердловской области. Один из них весьма любопытен и принадлежит таможенной службе. В нем говорится, что 7 февраля 1740 года на Екатеринбургскую таможню доставили с реки Чусовой, с Курьинской пристани Акинфия Демидова, некоторые изъятые товары, а именно: шесть кадушек меда, шесть кулей орехов да медный самовар с прибором. Пострадавшими в этом деле оказались купцы Иргинского завода. Служащие таможни перевесили мед и орехи, описали изделие: "Самовар медный, луженый, весом 16 фунтов, заводской собственной работы". Как видим, удивления от увиденного таможенники не выказали. И тем не менее следует отметить, что слово "самовар" в документах горнозаводского Урала прежде не встречалось. Поэтому следует объяснить, откуда ехали купцы и откуда везли самовар, содержащий, по сведениям таможни, 16 фунтов меди с оловом.

За место под завод на речке Иргине, притоке Сылвы, рядом с рудной горой Красный Яр, бились с 1727 года две компании: трое московских купцов с калужанином против посадских людей из города Балахны - Петра и Гаврилы Осокиных, двоюродных братьев. Казна поддержала Осокиных... Первую медь Иргинский завод выдал в декабре 1728-го. Медь хотя и была с большим содержанием железа, но для монетного дела все же годилась.

Откуда Осокины набирали на свой завод людей, никто толком не знал, лишь изредка в Екатеринбурге получали жалобы от кунгурского воеводы: "В Суксунский и Иргинский заводы приходят пришлые люди многое число непрестанно, а какие они урожденцы, того не объявляют, а приказчики о том виду не дают. А пришлые, приходя со оных заводов, чинят Кунгурского уезда крестьянам бои... А поймать их не можно, ибо ходят многолюдством и, учиня бой, убегают на заводы". Заводские приказчики тоже жаловались, но друг на друга. Начались нескончаемые тяжбы за рудники и леса: Иргина и соседний Суксун превращались в соперников.

Суксунский завод Акинфия Демидова имел своих мастеров. На Иргине у новоиспеченных заводчиков мастерам взяться было неоткуда. Плавке меди в саксонских печах с вододействующими мехами местных обучали два мастера из Екатеринбурга. Меднокотельного мастера Степана Логинова прислала Казань, меднопосудного мастера Алексея Стрежнина - Пермь. По тем временам выделывание медной посуды уступало по прибыльности разве что монетной чеканке. Собственно говоря, фабричная медная посуда и родилась здесь из денежных заготовок. Когда в Екатеринбурге прекратили чеканить квадратные деньги - так называемый плат (сколько стоит по весу - таков и номинал), а чеканка новых монет пока не предвиделась, Главный командир горнозаводского Урала генерал Геннин решил хоть чем-то возместить заводские расходы. Так появилась Екатеринбургская меднопосудная фабрика, а за ней еще такие же - и в других местах.

Но вернемся к присланным специалистам. Котельник Логинов подготовил для Иргинского завода двух мастеров, посудник Стрежнин набрал девятерых учеников и, проучив год, самовольно отбыл восвояси: не смог смириться с необходимостью поточного производства. Для него, выросшего из самоучки-листобойщи ка, каждое изделие должно было быть уникальным, неповторимым. А тут шла массовая продукция. И девять его учеников-подростков были определены доучиваться к подготовленным Логиновым молодым Семену Зылеву и Ивану Смирнову. Эти одиннадцать человек и составили штат котельной фабрики.

И вот что интересно. Кроме Зылева, остальные десять человек говорили "по-нижегородски" - были земляками из Нижегородской губернии. Мастер Смирнов - раскольник из деревни Малиновки Нижегородского архиерейского села, семеро из девяти учеников родились в раскольничьих семьях сел Копосова и Козина (вотчины Троице-Сергиева монастыря). Родители их бежали на Урал в 1728-1730 годах вместе с тысячами других раскольников. А проложил им всем дорогу на Иргинский завод его приказчик, беглый крестьянин из того же Копосова Родион Федорович Набатов. Он и скрывал, сколько мог, то, что в середине 1730-х, с началом заводских переписей, оглушило горнозаводские власти. Тогда открылось, что Иргинский завод сплошь состоит из беглых раскольников, по большей части из Нижегородской губернии! Тех самых, из Керженской волости, прозванных в XVIII веке "кержанцами", а в XIX - "кержаками".

Между тем к 1734 году на Иргине уже во всю выпускали посуду литейную (горшки, котлы и меденники) и точеную (кружки, кунганы, лохани, четвертины и чайники), делали и винокурные приборы (казаны с трубами). Посуда конечно же попадала в хозяйский дом Осокиных, но главный ее поток шел в Балахну, на Ирбитскую и Макарьевскую ярмарки, на продажу в Кунгур, на казенный Ягошихинский завод (где нынешняя Пермь), на Яик. Продавалась посуда и при заводе. За четыре года произвели этого товара общим весом 536 пудов, и треть его - 180 пудов - разошлась именно на заводе. Посуду пускали и на вольную продажу, а при хроническом безденежье - и в уплату работникам.

25 сентября 1734 года Осокины разделились: Петру Игнатьевичу достался Иргинский завод, Гавриле Полуектовичу - выстроенный год назад Юговской завод. Но спустя месяц подули ветры перемен: в октябре в Екатеринбурге сменился Главный командир горнозаводского Урала. Вместо голландца Виллима Ивановича Геннина пришел Василий Никитич Татищев.

Вскоре по частным заводам разлетелись казенные шихтмейстеры, встали вровень с приказчиками и принялись объяснять, как нужно жить и работать. На Иргине приказчику Набатову был зачитан приказ: торговлю посудой прекратить, а медь в слитках сдавать в Екатеринбург по твердой цене. Приказчик в ответ объяснил, что разведанные руды "пресеклись, а накопанных хватит лишь до лета". Если же казне не обойтись без меди, то пусть одалживает руды до 25 тысяч пудов. И действительно, летом 1735-го на Иргине получили около 20 тысяч пудов заемной руды с Ягошихинского завода. И тем же летом восстали башкиры. А осенью начались гонения на раскольников, осмелевших, пока жили под началом веротерпимого голландца Виллима Геннина.

В сентябре последний раз послужил заводу Родион Набатов. С тремя демидовскими приказчиками подписал он челобитье "за всех староверцев", прося прислать двух-трех попов, "которые по старопечатным книгам веру хранить желают". А еще честно предупредил, что за заемную медную руду хозяину Осокину не рассчитаться, если только не пустить весь выплавленный металл на посуду, лучше на винокурную.

Башкирское восстание 1735-1740 годов породило знаменитую тогда "вольницу" - добровольные отряды заводских жителей и приписных крестьян для усмирения башкир. Так, 14 марта 1736 года мастеровые Иргинского завода организованно прекратили работу, разделились на группы и пошли маршем на Кунгур - записываться в боевые сотни на "башкирскую войну". Сперва записывались без всякого порядка, пока власти не установили предел: пятая часть работоспособных от завода или села. И только два завода - Иргинский и Юговской - познали "вольницу" сполна. Почти все их работники и больше половины приписных крестьян вдоволь потешились походной жизнью.

Первая, иргинская "вольница" вернулась к домам уже к июлю, хотя человек сорок остались в походе. То были раскольники, которые спасались, как умели, от крутого нажима, от мирных и немирных увещеваний перейти в лоно официальной церкви. И здесь новый приказчик Иван Иванович Швецов ничего не мог поделать, ибо запись в "вольницу", иными словами - бегство, была дозволена.

Так кому же из добровольцев той далекой, забытой войны с башкирами, знавших у себя на Иргине самые разные медные посудины, явилась мысль о переносной кухне? О походном кипятильнике, что скоро разогревался бы без печки и костра, легко прятался в дорожный мешок и мог создать домашний уют в самых тягостных условиях? В конце концов всякое изобретение является на свет, когда в нем есть нужда.

А заводская жизнь тем временем продолжалась. Заемная руда плавилась отвратительно. От 20 тысяч пудов получили всего 180 пудов чистой меди. Это еще не банкротство, но... Приказчик Швецов засыпал екатеринбургских начальников прошениями: "Прошу, дабы повелено было хозяевам моим из заемной казенной руды выплавленную медь в посуду переделать и продать на сторону вольным охотникам". В июле 1738 года Екатеринбург принял решение. В сентябре о нем стало известно на Иргине: делайте посуду и продавайте, куда хотите. Но - в последний раз!

И вот, получив свободу действий, заводчик Петр Осокин и приказчик Иван Швецов должны были крепко задуматься. Традиционной, обыкновенной медной посудой уже никого не удивишь, ею пользуются многие. А вот что действительно может заинтересовать, так это винокурное оборудование. Еще Родион Набатов предупреждал: хозяин Осокин расплатится по долгу, лишь пустив в продажу на Кунгурский кружечный двор, на частные и казенные винокурни потребные там дорогостоящие приборы - кубы, казаны и трубы. Трубы и казаны. Трубы и... Так это же - самовар?

Итак, в сентябре 1738-го на Иргине имелось 180 пудов грозящей убытками меди и специальное разрешение в последний раз в обозримом будущем сделать посуду. Фунт чистой меди по твердой цене для казны стоил 6 копеек, но было дозволено из той же меди изготовить "по своему усмотрению" некое изделие и продать подороже, чтобы вернуть долг деньгами.

И вот теперь снова вспомним об изъятом полтора года спустя екатеринбургскими таможенниками 16-фунтовом изделии. Оно было оценено купцами при допросе в 4 рубля 80 копеек. По тем временам за корову, в зависимости от сезона и возраста, платили от двух с полтиной до четырех рублей. Десять рублей стоил средней руки домик, двадцать - дом приличный.

В сентябре 1738 года на Иргине числилось семеро оставшихся котельников, тех самых, что обучались мастерству у Алексея Стрежнина и Степана Логинова. Их звали: Иван Смирнов, Петр Чесноков, Сергей Дробинин, Федос Закорюкин, Ларион Кузнецов, Матвей Алексеев, Никита Федоров. Теперь из таможенных документов XVIII века, с которых начался этот рассказ, нам известно, что руки этих иргинских умельцев сработали между сентябрем 1738-го и февралем 1740 года "свое изделие", как они его назвали.

Принято считать, что самовар появился благодаря распространению в России чаепития. Но раскольники чая не пили, употребляли сбитень - напиток на медовой основе. (Не случайно в феврале 1740 года в Екатеринбург вместе с самоваром доставили кадки с медом.) А любой знаток скажет, как много общего у самовара со сбитенником.

 Самовар грушевидный. 1940-е годы.

Самовар вазой. Ренессанс. Латунь никелированная. Начало XX века.

Самовар Флорентийская ваза. Медь. Чеканка. 1870 год.

 Самовар  Египетская ваза. Латунь никелированная. 1910-е годы.

Правда, в конце XIX века появился самовар керосиновый, а фабрика братьев Черниковых наладила производство самоваров с боковой трубой, что усиливало движение воздуха и ускоряло процесс кипения.

Накануне Отечественной войны 1812 года самым крупным предприятием по выпуску самоваров был завод Петра Силина, находившийся в Московской губернии. Он вырабатывал в год их около 3000 штук, но к 1820-м годам всё большую роль в самоварном производстве стала играть Тула, которую называли самоварной столицей.В 1850 году в одной только Туле было 28 самоварных фабрик, которые выпускали около 120 тысяч штук самоваров в год и множество других медных изделий.

Для начала XIX века характерны такие фасоны: яйцевидный с петлеобразными ручками, "ампир", "кратер", напоминающий древнегреческий сосуд, ваза с вогнутыми овалами выглядит особенно торжественно из-за ножек в виде львиных лап. Все подчинялось в это время господствующему стилю, характерному в декоративно-прикладном  искусстве в начале XIX века.Помимо обычных самоваров изготовляли дорожные. Съемные ножки укреплялись в специальные пазы. Форма - прямоугольник, куб, многогранник. Такие самовары удобны для транспортировки, в походе, для пикников.

XIX век - "золотой век" самоварного дела в России. Каждая фабрика старалась придумать свой, непохожий на другие самовар. Отсюда такое разнообразие самоварных форм: конические, гладкие, граненые, шарообразные, в стиле "неогрек", воспроизводившем античные формы амфор. Крайне разнообразны были размеры и емкости самоваров: от стакана до двадцати литров. В конце ХIХ-начале XX века самовары имели самые различные обиходные названия, указывающие на форму изделия: "банка", "рюмка", "ваза", "желудь", "дуля", "репка", "пасхальное яйцо", "пламя" и т. д.

Самовар яйцевидный. Латунь. Начало XIX в.

Самовар дорожный. Медь. Начало XIX века.

Самовар ампирный. Латунь. Начало XIX века.

Самовар буфетный. Латунь никелированная. 1923 г.

 Самовар Тула - Город-Герой. Латунь никелированная. 1978 г..

Самовар Теремок Латунь. Начало XX века.

Одновременно шли поиски универсального использования самоваров: создавались самовары-кофейники, самовары-кухни, домашние самовары, дорожные и т.д.

Однако большинство из них не получило распространения, и в XX веке стали использовать лишь самовары для кипячения воды и подачи к чайному столу. Жизненными оказались три типичные формы самоваров: цилиндрическая, коническая (типа вазы) и сферическая приплюснутая (типа репки). При этом разнообразными стали конструкции кранов, ручек, ножек, конфорок.В это время частым спутником самовара становится бульотка (от французского bonillir - кипеть) - небольшой сосуд на подставке со спиртовкой. Бульотка обычно ставилась на стол, наполненная горячей водой. При помощи спиртовки вода поддерживалась в состоянии кипения, пока не закипал заново залитый холодной водой самовар.Наибольшего развития самоварное производство в России достигло в 1912-1913 годах, когда ежегодно только в Туле их выпускали 660 тысяч штук. Первая мировая война приостановила выпуск самоваров, который возобновился только после окончания гражданской войны.

Непросто было овладеть ремеслом самоварщика.

Вот что вспоминает старожил-самоварщик деревни Маслово Н. Г. Абросимов: "Работать учеником начал с 11 лет. Три с половиной года обучался этому ремеслу. Для стенки (корпуса) резали определенного размера латунь, затем ее свертывали в цилиндр, и эта форма наводилась в двенадцать приемов. Латунь с одной стороны надрезали зубцами и затем ударами молотка закрепляли по соединительному шву, после этого несли в кузницу. Потом мастер (наводильщик) повторял операции по заделке шва с помощью молотков и напильников и каждый раз закреплял отжигом в кузнице. Бегали в кузницу от мастера к мастеру и обратно мальчики-ученики и постепенно присматривались, как работает мастер.

Немало пота пролито и бессонных ночей проведено, прежде чем по заказу фабриканта стенка сделана. А привезешь сдавать в Тулу фабриканту, иногда брак обнаружит. Труда много затрачено, а получать нечего. Работа тяжелая, но полюбил я ее, приятно было, когда из листа латуни сделаешь чудо-стенку".

Сложен и многообразен процесс изготовления "тульского чуда", который составлял 12 приемов. В производстве существовало строгое разделение труда. Почти не было случаев, когда мастер изготовил бы полностью весь самовар. В самоварном деле было семь основных специальностей:

Наводильщик — сгибал медный лист, спаивал его и выделывал соответствующую форму. За неделю он мог выделать 6-8 штук заготовок (смотря по форме) и получал в среднем 60 копеек за штуку.

Лудильщик — вылуживал внутреннюю часть самовара оловом. Делал 60-100 штук в день и получал по 3 копейки за штуку.

Токарь — точил на станке и полировал самовар (при этом рабочий, который вертел станок (вертельщик) получал 3 рубля в неделю). Токарь мог выточить 8-12 штук в день и получал 18-25 копеек за штуку.

Слесарь — делал ручки, краны и т. п. (ручки — к 3-6 самоварам в день) и за каждую пару получал 20 копеек.

Сборщик — из всех отдельных частей собирал самовар, припаивал краны и т. п. В неделю делал до двух дюжин самоваров и получал с одного 23-25 копеек.

Чистильщик — очищал самовар (до 10 штук в день), получал за штуку 7-10 копеек.

Токарь по дереву — изготовлял деревянные шишки к крышкам и ручки (в день — до 400-600 штук) и получал 10 копеек за сотню.

Длителен процесс изготовления самовара, прежде чем он появится в таком виде, в котором мы его привыкли видеть.

На фабриках шла сборка, отделка. Изготовление деталей — по домам. Известно, что целые деревни изготовляли одну какую-нибудь деталь. Сдача готовой продукции совершалась раз в неделю, иногда в две недели. Везли готовую продукцию для сдачи на лошадях, хорошо упакованную.

Самовары вошли в каждый дом, стали характерной чертой русского быта. Поэт Борис Садовской в предисловии к сборнику "Самовар" писал: "Самовар в нашей жизни бессознательно для нас самих, огромное занимает место. Как явление чисто русское, он вне понимания иностранцев. Русскому человеку в гуле и шепоте самовара чудятся с детства знакомые голоса: вздохи весеннего ветра, родимые песни матери, веселый призывный свист деревенской вьюги. Этих голосов в городском европейском кафе не слышно".

Накануне Отечественной войны 1812 года самым крупным предприятием по выпуску самоваров был завод Петра Силина, находившийся в Московской губернии. Он вырабатывал в год их около 3000 штук, но к 1820-м годам всё большую роль в самоварном производстве стала играть Тула.

Самовар — это часть жизни и судьбы нашего народа, отраженная в его пословицах и поговорках, в произведениях классиков нашей литературы — Пушкина и Гоголя, Блока и Горького.

Самовар — это поэзия. Это доброе русское гостеприимство. Это круг друзей и родных, теплый и сердечный покой.

Увитое хмелем окно веранды, летняя ночь, с ее звуками и запахами, от прелести которых сердце замирает, круг света от лампы с матерчатым уютным абажуром и, конечно же... ворчащий, сверкающий медью, пышущий паром тульский самовар на столе.

Тульский самовар... В нашем языке это словосочетание давно стало устойчивым. Нелепый, с его точки зрения, поступок А. П. Чехов сравнивает с поездкой "в Тулу с собственным самоваром".

Уже в то время о самоваре складывались пословицы ("Самовар кипит — уходить не велит", "Где есть чай, там под елью рай"), песни, стихотворения.

Газета "Тульские губернские ведомости" за 1872 год (№ 70) о самоваре писала так: "Самовар — Друг семейного очага, лекарство прозябшего путника..."

История русского самовара не слишком длинна – около двух с половиной столетий. Но сегодня самовар – неотъемлемая часть русского чаепития. Образцы русских самоваров можно встретить на антикварном рынке. Цена таких самоваров зависит, конечно же, от известности фирмы или мастера, от сохранности образца, от материала изделия. Цены коллекционных самоваров начинаются от 500 долларов. Самые дорогие самовары – самовары фирмы К.Фаберже, цены на которые могут достигать до 25 000 долларов.

Самовар может создать удивительно теплую и уютную обстановку в доме, добавить неповторимого колорита семейным и дружеским посиделкам, напомнить о давно забытых, но таких приятных русских традициях.