Собака — друг человека или человек — друг собаке. Что мы знаем о нейробиологии отношений людей и псов

Чтобы собака охраняла овец, ее нужно вырастить в стаде овец. А еще собаки могут защищать карликовых пингвинов, ну и другие виды заодно. Как это связано с собачьей нейробиологией? Разбирается Светлана Гаврилова.

Нейробиолог Грегори Бернс в своих уникальных исследованиях работы головного мозга собак показал, что они могут испытывать любовь и привязанность. В принципе. То есть без привязки только к человеку. Одно из последних исследований Бернса направлено на изучение вторичных эмоций. Собакам демонстрировали картинки и видеоролики с тем, что представляет для них интерес: другие люди, другие собаки, как они играют, проезжающий транспорт. И все активности мозга фиксировали аппаратом МРТ. Такое же исследование провели с людьми.

Оказалось, что если посмотреть карту активностей головного мозга, то на одни и те же объекты собака и человек реагируют одинаково. Только область мозга, где происходит активность, несколько отличается: у человека — это только зрительная часть мозга, а у собак и зрительная, и отчасти слуховая, и обонятельная, то есть задействована более широкая сеть.

Грегори Бернс говорит, что, возможно, мы ошибочно считаем собак неспособными к вторичным эмоциям. Единственное, что нам мешает доказать обратное, — это определение того, как человек испытывает сложные эмоции. Например, ревность или зависть. У нас самих нет четкого определения для расшифровки МРТ: как такие эмоции задействованы, из чего они состоят. Хотя мы, люди, их точно испытываем.

Также предполагается, что у собак, как и у человека, чем сложнее когнитивная функция, тем выше вероятность того, что реакции в мозге распределены по целой сети нейронов. При наличии достаточного количества данных для алгоритмов машинного обучения можно легко справиться с задачей по обнаружению этих сетей. Если испытуемые готовы лежать неподвижно в течение нескольких сеансов. Правда, как говорилось выше, мы пока не можем всё точно расшифровать.

Еще одно исследование, проведенное Грегори Бернсом, заключалось в том, что собакам, находящимся в аппарате МРТ, последовательно предъявляли разные запахи: незнакомой собаки, знакомой собаки, владельца, чужого человека и собственный запах животного.

В результате анализа реакции мозга было обнаружено, что хвостатое ядро собак — парная структура головного мозга — сильнее всего реагирует на запах владельца. А хвостатое ядро — это область мозга, отвечающая за положительные ожидания, поэтому можно сделать заключение, что запах близкого человека собака не просто запоминает, а ассоциирует с положительными реакциями.

Японские ученые в 2015 году провели эксперимент с весьма показательными результатами. В нем участвовали 30 пар: люди и их собаки. Получены невероятные результаты: в парах, где собака и человек смотрели друг другу в глаза, уровень окситоцина (гормон привязанности) у собак увеличивался на 130%, а у людей на 300% (!). Такое явление носит название «окситоциновая петля». А само исследование достаточно убедительно объясняет, из-за чего большинство владельцев относятся к собакам как к детям.

Ведь между родителями и детьми образуется точно такая же окситоциновая петля, как между владельцем и его собакой. И не менее невероятный результат связан с тем, что на сегодняшний день человек и собака — это единственная в мире пара представителей разных видов, у которых на уровне биохимии запускается данный процесс.

В этот эксперимент также приглашали людей с волками, выращенными в их семьях. И между ними окситоциновая петля не запускалась. То есть факт совместного мирного проживания не является фактором появления настоящей привязанности. Возможно, есть другие виды, с представителями которых у человека может возникать окситоциновая петля, но подобных масштабных исследований не проводилось.

Людей можно разделить на три категории: те, кто отрицают способность собак что-либо чувствовать; те, кто считают, что собаки способны испытывать эмоции; те, кто романтизируют наши отношения с собаками и находятся в уверенности, что собаки — это всегда безусловная любовь и безграничная преданность. Да, собаки нас любят и бывают преданы, но бывает, что не любят и не преданы. Откуда же возникает такая установка у людей?

В первую очередь, конечно, из эволюционного развития собак, предки которых в течение многих тысячелетий всё ближе и ближе подходили к человеку, устанавливая с ним контакты. Отношение человека к собаке и собаки к человеку встраивалось в генетическую схему, что можно считать отправной точкой понимания привязанности и любви между собаками и людьми.

Но на самом деле не всё так просто. Уверенность, что любовь собаки к человеку является некой характеристикой по умолчанию, — это довольно распространенный миф. Всё гораздо сложнее. Да, эволюционно-генетически собаки предрасположены к эмпатии и привязанности. Однако эта предрасположенность проявляется не всегда и распространяется на создание социальных групп не только с человеком.

Начнем с условий проявления привязанности. Что это за условия? Это окружающая среда, оказывающая существенное влияние на щенков в первый период их жизни, так называемый сенситивный период, в течение которого закладываются основы отношения к тем существам, которые окружают щенка.

С 1945 года и до конца 1960-х в США на базе Лаборатории Джексона в Бар-Харборе, штат Мэн, под руководством Джона Пола Скотта и Джона Фуллера проводилось масштабное исследование поведения собак: в программе приняло участие более 300 собак. Это довольно много, учитывая, что в те годы вопросами поведения в кинологии практически не занимались. Вольеры с собаками располагались в лесу, в отдалении от зданий лаборатории, контакт с человеком был сведен к нулю, еда и вода подавались через специальное отверстие в заборе, чтобы минимизировать возможное влияние людей на поведение и реакции собак.

Один из экспериментов был направлен на изучение безусловности предрасположенности собаки к человеку. В эксперименте участвовали восемь пометов щенков. С четырехнедельного возраста еженедельно одного либо двух щенков из каждого помета забирали в закрытое помещение для общения с человеком. Взаимодействие длилось всего полтора часа, после чего щенков возвращали к матерям и сиблингам (братьям и сестрам). Это продолжалось до 14-недельного возраста. В результате исследования ученые получили два важных результата.

Во-первых, щенки из группы, контактирующей с человеком, несмотря на то, что это были всего лишь полуторачасовые встречи раз в неделю, получали удовольствие, находясь в обществе людей. Данные результаты показывают, насколько легко приучить собак даже в условиях короткого режима взаимодействия с человеком, чтобы у них появилась социальная связь с человеком.

Во-вторых, молодые собаки, которые до четырнадцати недель не видели людей, попав к человеку, вели себя как дикие животные. Даже после месяца усиленного контакта с людьми, обучения и социализации положительной динамики практически не наблюдалось — собаки продолжали бояться человека и так и не стали ручными.

Другими словами, приручение, не говоря уже о привязанности, возможно только при условии регулярных контактов с человеком в возрасте до четырнадцати недель. И чем раньше эти контакты начнутся, тем лучше.

Теперь о способности собак создавать социальные группы не только с человеком, но и с представителями других видов. Это возможно благодаря импринтингу (от англ. imprinting — запечатлевать), который открыл Конрад Лоренц в начале прошлого века и получил за свое открытие Нобелевскую премию. Импринтинг является специфическим способом научения у высших позвоночных животных. Он происходит в постнатальный период (сразу после рождения) и длится достаточно короткий промежуток времени, его называют критическим периодом. Новорожденный запечатлевает образ своей матери, на который затем ориентируется. Возможен импринтинг не только через зрительный образ. Например, птенцы утки кряквы научаются распознавать свою родительницу по характерному кряканью, которое она начинает издавать сразу после их вылупления.

Некоторые животные для запечатления ориентируются на обоняние, причем не только детеныши. Допустим, козы определяют своего детеныша по запаху, когда облизывают и обнюхивают его. И если, например, сразу после рождения забрать козленка у матери и вернуть через несколько часов, то она откажется его вскармливать, поскольку не произошло необходимое запечатление.

Вернемся к собакам. Еще до всех масштабных исследований социального поведения собак и импринтинга фермеры подкладывали щенков пастушьих пород в раннем возрасте в стадо овец, чтобы те полностью пропитались его запахами и звуками. При этом щенку не давали возможности общаться со своими братьями, сестрами, родителями. Собака вырастала в отаре овец и считала их своей социальной группой, своей семьей. Как следствие, она охраняла их по умолчанию, полностью освобождая человека от этой функции. Ему оставалось только выпустить отару, а дальше всё делала собака: сама выгуливала овец, собирала в кучу, если они разбредались, приводила домой.

Еще пример: в 2006 году в Австралии на острове Миддл-Айленд запустили проект Middle Island Maremma, в рамках которого собаки породы маремма (итальянская овчарка) защищают колонию карликовых пингвинов от лис. В конце 1990-х этих пингвинов было порядка восьмисот особей, однако в 1995 году колония серьезно пострадала от набегов лисиц — их осталось не больше десятка. Тогда фермер с «большой земли» Аллан Марш, чьи маремма охраняли кур от хищников, предложил подключить собак к защите диких птиц. На остров привезли двух его овчарок — Эдит и Тулу, и они действительно спасли популяцию, которая увеличилась почти до двухсот птиц. После того как Эдит и Тула отправились на пенсию, на остров прибыли новые собаки.

В обоих примерах собаки охраняют других существ не как ресурс, а как объекты привязанности. И по большому счету собаки способны формировать устойчивые и эмпатичные связи с представителем любого вида.

Этому есть еще одно объяснение. Группа американских ученых во главе с Бриджет фон Хольдт и Моник Удел обнаружила у собак в генах GTF2I и GTF2IRD1 мутацию, аналогичную человеческой мутации, вызывающей синдром Вильямса — Бойрена (синдром лица эльфа). У человека с этим синдромом на седьмой хромосоме отсутствует часть цепочки, состоящей более чем из двадцати генов. У собак аналогичные перестройки наблюдались на шестой хромосоме.

Синдром Вильямса у людей наряду с умственной неполноценностью характеризуется гиперсоциальностью: люди с этим синдромом отличаются невероятной доверчивостью и дружелюбием. То же самое можно сказать о собаках. Другими словами, способность собак любить даже не самых лучших людей, тех, кто с ними плохо обращается, связана, наряду с другими факторами, с генетическим отклонением.

Однако собаки, выросшие в одинаково благоприятных условиях с отсутствием факторов хронического стресса, демонстрируют разную степень дружелюбия. Кто-то бросается к каждому встречному и пытается его облизать с головы до ног, а кто-то весьма избирательно подходит к взаимодействию, при этом избегая тактильных контактов. Найдено объяснение и этому отличию, и снова благодаря генетикам.

Ученые Линчёпингского университета (Швеция) провели такой эксперимент: биглям, изначально содержащимся в стандартизированных условиях, предлагали три задания. При этом в комнате находился незнакомый для собак человек. В первых двух заданиях собаки могли самостоятельно добыть угощение, а третье задание было заведомо невыполнимым — контейнер с вкусняшкой был практически замурован. Экспериментаторы отслеживали, кто и каким образом обращался за помощью к человеку, а кто этого не делал. Затем у самых общительных (95 биглей) и самых необщительных (тоже 95 биглей) взяли кровь и слюну на генотипический анализ. В итоге выделили пять генов, которые коррелировали с повышенной легкостью общения с человеком, и размещались они на 26-й хромосоме.

Таким образом, на восприятие человека как представителя дружественного вида у собак влияет качество периода социализации и состояние генома.

Со своими сородичами собаки тоже формируют довольно тесные связи. Историй про дружбу или любовь между собаками можно набрать на целую книгу. Наверняка и у вас, уважаемые читатели, есть что рассказать об этом. Вот пара нашумевших историй.

У японского рыбака Накамуры жил пес по кличке Широ. Однажды Накамура решил сменить место жительства и перебрался на соседний остров Замами. Через несколько дней он заметил, что Широ стоит на причале и напряженно всматривается в направлении Ако, где они жили раньше. А на следующий день пес исчез. Правда, появился под вечер, мокрый и уставший. И так продолжалось несколько дней, пока рыбак не выяснил, что Широ каждый день уплывает на свое прежнее место жительства, но не к старому дому, а к своей собачьей подруге, которая там осталась. Ее звали Мэрилин, и до переезда Широ они дружили несколько лет.

Поскольку в Японии очень трепетно относятся ко всем историям, связанным с преданностью (вспомним Хатико), то за развитием сюжета скоро начала следить вся Япония. А после смерти обоих собак им поставили памятники, которые смотрят по направлению друг к другу: памятник Широ стоит на острове Замами, а памятник Мэрилин — на земле Ако.

А драматичная история дружбы лабрадора-ретривера Микки и чихуахуа Перси?! Они жили в одной семье, вместе отдыхали и играли. Однажды во время игры в догонялки произошло несчастье: Перси выбежал из двора на проезжую часть, и его сбила машина. Микки первым прибежал на место происшествия, пытался «оживить» своего маленького друга, но попытки были тщетны. Перси похоронили в саду, Микки сидел рядом с могилой и явно не собирался в дом. Его не стали загонять на ночь, оставив дверь открытой на случай, если он всё-таки захочет ночевать дома. Однако Микки не пришел. Более того, семью разбудили странные звуки из сада. Когда глава семьи вышел, то обнаружил ужасную картину: могила была раскопана, мешок, в котором похоронили Перси, разорван. Тело самого Перси лежало рядом, а Микки находился в явном возбуждении. Но пик изумления владельца наступил, когда он услышал слабое поскуливание и увидел еле заметное шевеление Перси. Так Микки спас друга от неминуемой смерти.

И, конечно, собаки способны не только выстраивать с сородичами дружеские отношения, но и сопереживать им.

В австрийском Научно-исследовательском институте Мессерли провели эксперимент, который подтвердил такую способность. У 16 пар собак, каждая из которых проживала совместно не менее года, изучали реакцию на три вида звуков, связанных со стрессом: тревожная вокализация собаки из пары, тревожная вокализация незнакомой собаки и искусственно созданная тревожная вокализация, имитирующая голос собаки.

Во время трансляции двух первых вариантов у всех собак датчики зафиксировали сигналы сильного стресса, причем на звуки знакомой собаки реакции были более интенсивными. К вокализации, сгенерированной компьютером, собаки относились нейтрально. Что интересно, после того как беспокоящие собак звуки прекращали транслировать и в комнату к испытуемой собаке приводили ее соседа по дому, то они начинали обнюхиваться, тереться мордами, приглашать друг друга к игре. Это вполне можно интерпретировать как поддержку и попытку успокоить.

Спектр объектов для сопереживания у собак достаточно широк. И если говорить о представителях другого вида, то в первую очередь это человек. Причем не обязательно член семьи — любой человек.

Интересный эксперимент провели Дебора Кастэнс и Дженнифер Майер из Голдсмит-колледжа в Лондоне. В комнату приглашался участник эксперимента и его собака, а также второй человек, незнакомый собаке. Сначала люди в течение двух минут непринужденно разговаривали, затем было три варианта развития событий: начинал плакать владелец собаки, начинал плакать незнакомец, они по очереди напевали песенку.

Перед началом работы исследователи выдвинули предположение, что, услышав плач незнакомого человека, собака подойдет к своему владельцу, чтобы получить утешение, поскольку любые проявления плохого настроения у человека приводят собак в состояние волнения и встревоженности. Однако, к удивлению экспериментаторов, 83% собак обращали внимание не на владельца, а именно на незнакомого человека, пытаясь поддержать его, вместо того чтобы обратиться к своему человеку за поддержкой для себя.

Один из самых свежих экспериментов, результаты которого опубликованы в июле 2024 года, показал, что у собак значительно падает настроение, когда они чувствуют запах стресса человека. Собакам сначала показывали два варианта расположения миски: в одном варианте всегда было лакомство, в другом его никогда не было. После обнюхивания образца пота незнакомого человека, пережившего волнительную ситуацию, собакам предлагали третью, пустую миску в промежуточной позиции. То есть собака не имела ни позитивного, ни негативного опыта относительно этих локаций. И оценивали, насколько она будет готова проверить, есть ли в миске что-то вкусное.

Так вот, после контакта с образцом стрессового запаха у собак заметно падал оптимизм: они гораздо неохотнее проверяли новые локации с миской, чем после обнюхивания чистой ткани без запаха стресса.

Надо сказать, что в исследованиях у людей получались схожие результаты: в негативном эмоциональном состоянии мы менее склонны рисковать, если считаем награду маловероятной. То есть избегаем дополнительного разочарования, когда и так чем-то расстроены.

Также есть огромное количество примеров сочувствия собак по отношению к животным других видов, которое, как правило, перерастает в дружбу. Довольно известна история о лабрадоре по имени Пума, спасшем котенка. Ее опубликовал в своем блоге профессор психологии и автор книг «Интеллект собаки» и «Как разговаривать с собакой» Стэнли Корен, и затем она разошлась по интернету. Кстати, он же рассказывал про Микки и Перси, о которых написано выше.

В Бристоле (Великобритания) несколько мальчишек, объединенных садистскими наклонностями, бросили котенка в пруд, чтобы посмотреть, как тот будет тонуть. Пума, который находился неподалеку, бросился в воду, достал котенка и положил его на землю перед мальчишками. Можно предположить, что у Пумы сработал охотничий инстинкт, поскольку лабрадоров-ретриверов изначально разводят и используют для поноски, то есть для того, чтобы доставать подстреленную дичь из воды и приносить ее охотнику. Однако, когда мальчишки снова бросили несчастного котенка в воду, Пума, схватив его, переплыл на другой берег и принес домой. Положил рядом с вентиляцией и не позволял членам семьи уносить его из виду. Так котенок остался в семье, получив имя Лаки (Lucky) в честь своего чудесного спасения.

Если задать в поисковике запрос типа «дружба между собаками и другими животными», то вы получите массу примеров, в которых собаки спасали, брали под опеку детенышей других видов: от утенка до льва, — выращивали их, а потом становились им хорошими товарищами.

Но вернемся к отношениям между собакой и человеком. Проводилось и проводится множество исследований, направленных на изучение влияния собак на человека, его здоровье, эмоциональное состояние и на эволюцию. Вернее, на коэволюцию, по мнению профессора эволюционной антропологии Брайана Хэйра.

На формирование нашего мозга среди прочих факторов немаловажное влияние оказал переход на употребление преимущественно мясной пищи. Чтобы мясо появлялось не от случая к случаю, когда удавалось отобрать уже пойманную добычу у какого-нибудь хищника или подобрать падаль, а было в рационе на постоянной основе, нашим предкам пришлось освоить охоту. Но продуктивно охотиться они могли только с помощью собак. И надежно охранять припасы можно было тоже только с помощью собак.

Отсюда можно выдвинуть довольно смелое предположение, что без собак, без коэволюции с ними, мы бы сейчас выглядели совсем иначе. И занимали бы другое место в современной биосистеме. Соответственно, без совместной жизни с нами и собаки стали бы другим видом, не таким, каким мы привыкли их видеть. Они могли остаться в качестве протособак, эволюционировать в новый вид собакообразных или просто вымереть.

В последних исследования Хэйр рассуждает об эволюции людей и собак, о том, почему мы стали такими.

Есть версия, что человек вообще был первым видом, который себя самоодомашнил.

Что это означает? То, что человек (Homo sapiens), в отличие от всех других человекообразных, которые жили в то время, оказался единственным, кто научился сотрудничать. Сапиенсы, в отличие от неандертальцев, австралопитеков, хомо эректусов, стали объединяться в группы для совместного решения тех или иных задач. И на этом этапе самоодомашнивания началось объединение и последующая коэволюция человека и собаки, когда два вида развивались параллельно, при этом достаточно сильно влияя друг на друга.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что представление о дружбе и преданности собак только по отношению к своим владельцам и больше ни к кому является ошибочным. Собаки в принципе отзывчивы ко всем людям и другим животным. На это влияют и эволюционные предпосылки, и особенности социализации, и строение генома. Поэтому, когда человек расстраивается, что его собака проявляет дружелюбие к незнакомым, можно говорить, что это просто непроработанные собственнические и эгоистические наклонности.

Собака, несмотря на многотысячелетнюю историю совместной с нами эволюции, является представителем самостоятельного вида. У каждой собаки есть собственные предпочтения, проявления дружественности или неприятия и способности выбирать, с кем дружить и по отношению к кому проявлять эмпатию, а кого сторониться или выражать откровенное неприятие. Но тем ценнее привязанность, которую наши собаки всё-таки испытывают именно к нам.

Источник