Юри Ратас в новогоднем интервью: надо строить мосты, а не рыть окопы

Премьер-министр, председатель Центристской партии Юри Ратас пожелал всем жителям Эстонии внимательнее относиться и прислушиваться друг к другу, чтобы в стране люди не испытывали страха и жили с желанием строить мосты, а не рыть окопы.

Об этом Ратас сказал в вышедшем в эфир 29 декабря новогоднем интервью на телеканале ETV+, полный текст и видео с переводом которого приводится ниже.

- Летом уходящего года вы встретились с президентом США Дональдом Трампом. На встрече присутствовала ваша супруга, которая ждала ребенка. Как вы поддерживали ее в тот момент?

- Встреча состоялась в Брюсселе, во время саммита НАТО. Разговор с президентом США Дональдом Трампом длился около девяти минут - пока мы шли на очередную сессию и ужин. Речь шла, в основном, об отношениях между Эстонией и США. Я выразил благодарность Соединенным Штатам и американцам за помощь эстонцам, которые переехали в их страну в 1940-е годы, и сказал, что Эстония является союзником, выполняющим свои обещания насчет двух процентов [на оборонные расходы] от ВВП. Я также сказал, что он желанный гость в Эстонии.

В то время моя супруга действительно ждала нашего четвертого ребенка, и сын родился через пару месяцев. Поддержка в такой момент была очень важна. Наша беседа с президентом Трампом была дружественной, он интересовался состоянием эстонской экономики. На таких встречах в самом деле иногда можно поговорить с глазу на глаз. Как я уже рассказывал в одном из интервью, когда мы шли по пологой дорожке с ковровым покрытием (обычно она скользкая), именно Трамп сказал, что следует взять супруг за руки. И это было очень приятно. Так что, и я поддерживал, и он поддерживал. Да, он проявил заботу.

- В сентябре у вас родился сын. Как себя чувствует малыш сейчас?

- Благодарю за вопрос! Сейчас ему уже четыре месяца, он подрос на 10 сантиметров. Если при рождении он был 55 сантиметров, то в последний раз, когда мерили в конце года, рост сына составил уже 65 сантиметров, а в весе он прибавил почти три килограмма. С каждым днем появляются новые эмоции, он ловит взгляд, выражает радость или недовольство, если проголодался или что-то не нравится. Так что, спасибо, он растет хорошо. И конечно, это большая радость для нашей семьи.

- Вы отец семьи, семьянин, сами выполняете многие домашние работы. А кто Юри Ратас для народа Эстонии?

- Каждый человек должен выполнять свою работу. Я воспитан так, что любую работу нужно делать хорошо, с полной отдачей. Сейчас моя работа связана с должностью премьер-министра Эстонской Республики, а моя основная позиция всегда была такова: в государстве никто не должен оставаться без внимания.

В своих высказываниях премьер-министр Эстонии всегда должен быть уравновешенным, выдавать прямую и честную информацию, он не должен давать общественности информацию, зная, что это полуправда или ложь. На мой взгляд, в определенный момент в нашем обществе было довольно много таких тем, в которых присутствовала некая истерия. Почти каждую неделю премьер-министр получает обзор ситуации безопасности страны. И моя роль в этом - заверить людей, что у нас нет военной истерии.

Это важно и для наших граждан, и для предпринимателей, и для экономики. С другой стороны, задача премьер-министра состоит в том, чтобы объединять общество. Он должен быть премьер-министром для всех граждан, для всего миллиона трехсот тысяч. Другое дело - насколько люди поддерживают его. Мой принцип таков: находиться в Доме Стенбока не больше того, сколько это нужно для работы, и как можно больше ездить по стране.

- 24 февраля 1918 года на том же самом столе, за которым мы с вами сидим, Юхан Кукк подписал Декларацию независимости Эстонии, которая заканчивается словами: "да здравствует Эстония, мир твоим народам!". Вы сами заговорили об истерии. Спустя сто лет живет ли Эстония в мире?

- Разумеется, сейчас мы живем в мирное время. В Эстонии царят мир и безопасность. Как я уже сказал, отвечая на предыдущий вопрос, в Эстонии нет военной истерии или страха перед войной. Думаю, что Эстония очень хорошо защищена, как собственными силами, так и со стороны партнеров - Евросоюза и НАТО. И насчет этого жителям Эстонии не стоит беспокоиться. Они могут спокойно работать, учиться.

Но, к сожалению, существуют определенные моменты, где стопроцентные гарантии невозможны. Например, в случае терактов во всем мире, в разных местах и городах. В этом плане нужно серьезно укреплять международное сотрудничество, работать над превентивными мерами. Но полной уверенности в этом достичь невозможно.

- Я имел в виду митинг у здания Рийгикогу, митинг у здания МИДа. Живем ли мы все-таки сегодня в мире, ведь раньше никогда евродепутат не подвергался физическому насилию на митинге перед зданием парламента?

- Вопрос не только в депутате Европарламента, но и в том, что этот евродепутат является гражданином Эстонской Республики. И вопрос даже не в гражданине Эстонии, а, вообще, в том, что существует физическое насилие на улицах Эстонии, в Таллинне, в местных самоуправлениях. И это та грань, которую ни в коем случае нельзя переступать. Физическая расправа не имеет оправдания, но, к сожалению, это случилось.

В то же время я могу понять людей, собравшихся на митинг у Рийгикогу. Они волновались, боялись из-за глобального миграционного пакта. Такие вещи надо активнее разъяснять людям. И одно из таких пояснений достаточно конкретно: как я уже говорил, Эстония никогда, по крайней мере, при мне, не станет государством, поддерживающим миграционные квоты и массовую миграцию.

К сожалению, миграционный пакт и вопрос беженцев в эстонском обществе безнадежно перепутались. И на мой взгляд, политики должны объяснять их. В основе Глобального договора ООН о миграции лежит международное сотрудничество против нелегальной миграции. И, естественно, Эстония тоже не хочет, чтобы сюда приезжали нелегальные мигранты. А насчет беженцев скажу еще раз: нет ни одного документа, юридически обязывающего Эстонию соглашаться на квоты по беженцам.

- Задача политика, как вы сказали - объяснить и донести. Вы чувствуете свою ответственность, что у вас не получилось этого сделать?

- Конечно, чувствую! В тот момент, или раньше, можно было объяснить намного лучше. В том числе я имею в виду себя. Всегда следует начинать с себя, взглянуть в зеркало. Но это значит, что оппозиционные политики тоже должны понимать: желание повысить свой рейтинг не может быть причиной для того, чтобы сегодня пичкать общество ложной информацией или полуправдой. Ведь завтра и послезавтра эстонское общество тоже должно двигаться вперед, двигаться сплоченно и надежно. И, как я считаю, роль премьер-министра заключается в том, чтобы дать обществу чувство надежности, чувство сплоченности, уменьшить неравенство. И, конечно, сделать все для того, чтобы люди не боялись и не переживали насчет того, сколько нелегальных мигрантов сюда может приехать.

- Мы говорим только об оппозиционных политиках?

- Конечно, нет! Речь идет обо всех политиках, как коалиционных, так и оппозиционных. И свой ответ я начал с себя. Это вопрос членов правительства, членов Рийгикогу, а также всех руководителей местных самоуправлений. Говоря о миграционном пакте, необходимо отметить, что пояснительной работе во многом поспособствовала эстонская журналистика, которая, на мой взгляд, освещала эту тему достаточно взвешенно и конкретно.

- В вашей команде, в правящей коалиции есть один игрок, который неоднократно торпедировал решения правительства, в том числе по поводу миграционного пакта ООН - министр юстиции Урмас Рейнсалу. Ваш коалиционный партнер занимался в данном случае запугиванием или нет?

Если говорить о партии Isamaa (Отечество), то правительственная коалиция прежде всего работает по принципу консенсуса. В данном вопросе консенсуса не было. Isamaa была против. В то же время, 22 марта правительство представило свою позицию в отношении того, как действовать в связи с миграционным соглашением, как начать переговоры. Наша позиция была твердой: мы не поддерживаем миграционные квоты и массовую миграцию.

Затем эстонские дипломаты и посол приступили к переговорам насчет миграционного пакта. В обществе эта тема оказалась очень актуальной. В правительстве на тот момент консенсуса не было. Это заявление в парламенте инициировали 39 членов Рийгикогу. Здесь я соглашусь с оценкой одного из составителей Конституции Юри Райдла, который сказал, что это вовсе не правительственный кризис, а дело в том, что дискуссии и обсуждение были вынесены на широкую основу, в том числе и в Рийгикогу.

- Когда вы говорите об оппозиции, видимо, о Консервативной народной партии (EKRE), вы используете слово запугивание, а когда вы говорите о коалиции, в частности, об Isamaa, вы используете слово консенсус. Почему вы не хотите сказать, что Isamaa занималась тем же самым, что и EKRE - запугиванием людей?

- Если говорить о запугивании, то в данном случае поведение Isamaa и EKRE было очень разным. EKRE вынесла на улицы плакат, где была изображена виселица с висящей на ней бытовым прибором - миксером. Это был прямой намек на нынешнего министра иностранных дел [Свена Миксера]. Если взять прежние высказывания партии, призывающие снести судьям головы (а снятие головы означает смерть человека), а также заявления о том, что в эстонском обществе, например, в Силах обороны, а, может, и шире, при выдвижении кандидатуры на какую-либо должность для русскоязычных людей, в отличие от эстоноязычных, нужно проводить дополнительные тесты или предъявлять дополнительные требования.

Нагнетать подобные разногласия в обществе, на мой взгляд, неправильно. Isamaa заявила, что считает миграционный пакт юридически обязательным, и поэтому не поддерживает его. Однако Isamaa не вышла на улицу с подобными образами.

- Вы говорили, что у вас немного друзей. Есть ли у вас друзья в нынешнем кабинете министров?

- Думаю, что близких друзей и не может быть много - таких, кто поспешит на помощь в самую трудную минуту. В нынешнем кабинете правительства есть люди, которых я могу назвать своими друзьями.

- Если сравнить правительство со сборной в вашем любимом виде спорта - баскетболе, то пока вы руководили командой, в ней сменилось девять игроков, в том числе глава МВД Андрес Анвельт. Не слишком ли это много?

- Правда в том, что действующее правительство, приступившее к работе 23 ноября 2016 года, по разным причинам покинули девять министров. Можно сказать, что из всех коалиционных партий. Уход каждого министра - потеря для правительства. Причины ухода были разными. Что же касается Андреса Анвельта, о котором вы спросили, то он ушел в связи со здоровьем. В его случае было бы просто неуместно просить остаться на посту, вопреки советам врачей.

Были министры, которые нарушили правила, и поэтому должны были уйти. Были министры, которые ушли, поскольку так и не доросли до своей должности. Были и отставки по собственному желанию. Так что, если сравнить правительство с баскетбольной командой или национальной сборной, я бы сказал, что главное - это сплоченность, командный дух и желание достигать общих решений. На мой взгляд, в действующем правительстве все это есть.

- В ответ на вашу резкую критику 20 членов Центристской партии в Нарвском горсобрании, которых заподозрили в противоправных действиях, вышли из партии. Вы не жалеете о потере для своей партии 20 человек в третьем по величине городе Эстонии?

- В Центристской партии, под моим руководством, нет места коррупции. Как известно, в отношении тех людей в Нарвском горсобрании имелись подозрения. И я сказал (это мнение всего руководства Центристской партии), что до завершения делопроизводства эти люди должны покинуть как городское собрание, так и руководящие посты городских учреждений. Однако они решили выйти из партии, но остаться в горсобрании. Это было их решение, которое я не одобряю.

На мой взгляд, им следовало добиваться справедливости в ходе этого процесса, не являясь членами горсобрания. Жители Нарвы не заслужили того, чтобы деньги налогоплательщиков, поступающий в городской бюджет налог с их заработной платы, вкладывался не в образование, благоустройство улиц и в социальную сферу, а шли на какие-то темные сделки. Такого быть не должно.

- Но ведь там речь шла о подозрениях в бюрократических нарушениях и, скорее всего, до обвинений со стороны прокуратуры дело так и не дойдет. Не жалеете ли вы о том, что из-за вашей критики Центристская партия лишилась присутствия в Нарвском горсобрании?

- Это было конкретное и прозрачное решение, принятое партией. Дойдет дело до суда или нет, решать полиции и прокуратуре. Я сказал, что пока идет делопроизводство, эти люди не могут быть членами горсобрания и занимать руководящие должности в городских учреждениях. Я и сейчас так считаю. По-моему, партия, тем более партия премьер-министра, должна подавать пример в борьбе с коррупцией. На последнем съезде Центристской партии в Пярну мы приняли решение: все, кто осужден в уголовном порядке, автоматически исключаются из партии. Кроме того, был одобрен кодекс этики. Надеюсь, что такие шаги предпримут и другие партии.

- Это выглядит как попытка обелить имидж Центристской партии после того, как вы стали ее председателем. Так ли это?

- Конечно же, я хочу, чтобы в Центристской партии не было коррупции. Коррупции не должно быть также на уровне центральной власти и в местных самоуправлениях в Эстонии. Однозначно и ясно. Нарушившим это правило, на мой взгляд, нет места в публичном секторе. И людям, осужденным в уголовном порядке, нет места в Центристской партии.

- Вы говорите, что в партии не должно быть места коррупции. Почему в таком случае вы не рассматривали возможность приостановить полномочия министра экономики Кадри Симсон, когда ее спутнику жизни были предъявлены подозрения в коррупции?

- Но это же совершенно другой случай, и Кадри Симсон с этим никак не связана. Она не является подозреваемой, не была задержана... Это несравнимые ситуации. Если люди живут вместе, и спутник жизни хочет защитить себя, - это одна сторона. По-моему, из-за действий спутника жизни или супруга нельзя просить человека уйти из политики. У меня нет сведений насчет того, что прокуратура или полиция считают Кадри Симсон подозреваемой в этом деле.

- Центристская партия пойдет на выборы под лозунгом "справедливое государство для всех". Как бы вы объяснили справедливость государства в недавно обсуждавшемся случае, когда один ребенок не может получить у Больничной кассы компенсацию дорогостоящего лечения, а другая девочка его получает? Как бы вы объяснили справедливость государства, когда мэрия Кохтла-Ярве тратит огромные деньги на судебное дело против бывшего мэра и повышает себе зарплаты? Разве это справедливое государство для всех?

- В справедливом государстве, место тех, кто совершает неверные поступки - в тюрьме. И это решает эстонский суд. Теперь, вы говорите, что ребенок из Тарту не получает компенсацию на лечение, а другой ребенок в другом уголке Эстонии на то же лекарство получает. Разумеется, компенсацию должны получить оба. Если есть такая ситуация, к примеру, что тартуский ребенок не получает компенсацию Больничной кассы, а ребенок из Мярьямаа получает, то этот вопрос следует решать в свете конкретных обстоятельств.

"Справедливое государство для всех" означает, что в Эстонии мы никого не бросаем, что мы не делаем разницы в отношении к людям, говорящим на русском языке и на эстонском. Справедливое государство означает, что для тех, кто хочет работать удаленно, дома, создана достаточно хорошая инфраструктура: скоростной интернет, хорошее железнодорожное или автобусное сообщение, хорошие дороги. Справедливое государство для всех - это возможности образования.

Безусловно, это означает и то, что в здравоохранении мы не станем приватизировать медицинскую систему. Мы не уйдем на частный уровень, а сохраним солидарную систему. Справедливое государство для всех, безусловно, означает, что мы замечаем самых слабых. Это правда, что в определенных случаях государство не предлагает помощь. Для этого есть Раковый Союз Эстонии и фонд лечения рака "Подаренная жизнь", куда очень многие жители Эстонии делают добровольные пожертвования.

В конце года по разным телеканалам идут рождественские передачи с просьбой сделать пожертвования. И люди дают деньги, чтобы то или иное медицинское учреждение могло купить новый аппарат. На мой взгляд, это нельзя противопоставлять, ведь добровольная часть - желание людей внести свою лепту - крайне важна. Я и сам участвовал в акциях в торговых центрах и просил людей пожертвовать фонду "Подаренная жизнь". И нужно сказать, что люди, как правило, делают это с радостью.

- Разве они не делают это с большей охотой, чем государство?

- Если говорить о тяжелых заболеваниях, например, раке, то добровольные пожертвования играют очень важную роль. И очень значимую. Для многих людей евро, пять, 20 или 50 евро - большие деньги. Если говорить о суммах, которые вкладывает государство, то их сложно сравнить. Но я никоим образом не хочу умалять роль добровольцев. Еще раз повторюсь, если речь идет об одном и том же медикаменте, об одной услуге для разных людей в разных уголках Эстонии, то эти случаи должны рассматриваться одинаково. Обоим следует предложить необходимую медицинскую помощь.

- Что бы вы пожелали жителям Эстонии в грядущем году?

Я хочу, чтобы мы больше замечали друг друга, чтобы мы больше прислушивались друг к другу. Мне очень понравилось, когда таллиннский пробст Яан Таммсалу зажег свечу первого Адвента и сказал, что желает, чтобы в обществе было больше качественного времени. Думаю, он вкладывает в это пожелание глубокий смысл и говорит не просто о времени, проведенном с друзьями и близкими, а чтобы мы действительно прислушивались и старались помочь людям. Я хочу, чтобы Эстония в 2019 году стала государством, в котором люди не должны испытывать страх, в котором будет больше дружелюбия и желания строить мосты, а не рыть окопы. Больше всего я желаю нашим людям крепкого здоровья. Берегите свое здоровье!