Самая таинственная и трагическая страница в военной летописи нашей страны — период оккупации. Да, каждый из нас читал немало воспоминаний о тех жутких днях фашистского террора. Но можно ли из мемуаров, написанных гораздо позже реально проходивших событий, познать всю правду? Сомневаюсь. Как было и как вспомнилось — всегда разнятся. Истина, на мой взгляд, в том, что Достоевский назвал «фактом действительной жизни». Тем фактом, о котором великий писатель говорил: «Если вы только в силах и имеете глаз, то найдете в нем глубину, какой нет у Шекспира».
Игорь КРАСНОВСКИЙ, «Смоленская газета»
...Для меня таким «фактом действительной жизни», раскрывающим правду о первых, самых тяжелых годах Великой Отечественной, неожиданно стали дневники моего деда по отцовской линии Сергея Ивановича Красновского, которые он вел в 1941—1942 годах. Точнее, даже не дневники, а скрупулезные ежедневные записи всего того, что происходило в Смоленске в дни оккупации.
Разыскать их мне удалось таким образом. До поры до времени я знал лишь то, что мой дед всю жизнь проработал врачом. О том, чем он занимался в дни войны, в семье никогда не говорили. Но однажды по областному радио я случайно услышал интервью известного смоленского историка Леонида Васильевича Котова, в котором он рассказал о небольшой группе подпольщиков, действовавшей в 1941—1942 годах в районе Красного Бора.
Эту группу возглавлял Сергей Иванович Красновский, работавший в дни оккупации врачом.
Рекомендуется к просмотру: